джентльмены их не задают. Но я не леди. Так что этот хайер настоящий. А вот лысина накладная, для понта.
– Боевая раскраска?
– Типа того.
Девушка с любопытством привстала на носочки, заглянула в ванну.
– Внушительно, – оценила она заинтересовавшее ее место.
Андрей покраснел.
Лыся фыркнула и вышла из ванной.
– Сейчас я тебе нормальное шмотье принесу. Вылезай давай, а то Бармалей с тебя шкуру спустит за нарушение регламента три-двенадцать.
«Да уж прямо, – мысленно усмехнулся Андрей. – Сопли пусть сначала утрет. Второй интеграл движения он знает… Физик, блин».
Он отскреб остатки въевшейся в кожу цементной пыли, обмылся из душа и вытерся огромным черно- белым полотенцем.
– Твое открытие действительно такое важное? – донесся из комнаты голос Лыськи. – Ну, для всего человечества?
– Действительно. Ты обещала одежду.
– Можешь подождать? Я сама переодеваюсь.
«Хотел бы я на это посмотреть, – непроизвольно подумал Андрей. – Или как она моется в ванне. До чего же красивая оказалась, чертовка».
Дверь в ванную распахнулась, и Андрей впервые в жизни понял, как на самом деле бывает, когда замирает сердце. Замирает и не бьется секунды три.
Лыся стояла в дверном проеме, одетая в плотно облегающий комбинезон цвета ее квартиры – черно- белые полосы невероятно подчеркивали все подробности ее фигуры. Она протянула Андрею белье и кожаные штаны с широким ремнем.
– На. – Лыся ощупала взглядом фигуру Андрея не менее жадно, чем он ее. – Это моего брата. Чистые.
Сердце Андрея вспомнило, что биться уже можно, и лихо сорвалось в галоп, как двигатель Лыськиного мотоцикла.
– Ты красивая, – не удержался Андрей.
– Ты тоже вполне ничего.
Она вышла, и Андрей поспешно оделся. Он до одури, до изнеможения хотел обнять ее прямо сейчас и даже был уверен, что она не воспротивится этому. Обнять и расцеловать. Жарко, в полураскрытые губы.
– Лыся, – осторожно позвал он.
Она стояла к нему спиной и ответила не оборачиваясь:
– Времени нет. Я не могу это делать как кошка. Возьми на диване футболку и куртку. И иди сюда, я тебе лицо сделаю.
Ее голос немного дрожал. Все происходящее казалось безумным сном в стиле сюр, а расчерченный черным и белым интерьер квартиры только подчеркивал это.
«Так не бывает, – подумал Андрей, одеваясь. – Нормальный человек должен сейчас корчиться от страха после побега от ментов и гонки по городу, а вместо этого…»
– А нам обязательно нужно куда-то ехать? – спросил он, стараясь скрыть недовольство.
– Обязательно.
– Но почему?
– Сейчас я не могу тебе рассказать. Но это может оказаться для тебя важным.
– Первый раз слышу о банде сумасшедших байкеров-альтруистов, – фыркнул Андрей.
– Мы не сумасшедшие. И уж тем более не альтруисты.
– Конечно. Только я забыл, как называются люди, которые бесплатно спасают незнакомца в лесу, а затем, рискуя жизнью, провозят его через пост милиции.
– Если ты о нас, то мы это делаем скорее из эгоизма. Надоело получать по башке.
– А, понятно. Короче, вы секта. Нет Города, кроме Города, и Бармалей пророк его. Грозный Город наказывает за плохие поступки и дарует благодать за добрые.
– Зря ты смеешься, – нахмурилась девушка. – И давай пока не будем об этом. Сначала тебе нужно встретиться с одним человеком. Он сумеет объяснить лучше, чем я.
– Оракул, – не удержался Андрей. – Он объяснит мне, что я рожден избранным. Тебе самой не смешно?
– Нет.
Лыська достала из шкафа накладную лысину, но не такую, как носила сама, а мужскую, с тяжелыми складками на шее и коротким волосяным гребнем вдоль черепа.
