– Отлично. Бойцы, все готовы?
– Так точно!
– Тогда всем на плац, – я надел шлем и вышел из арсенала.
На плацу стояли представители братства «краповых беретов» и президентская гвардия. Все пространство перед казармой было залито светом прожекторов.
– Построиться в две шеренги! – по базе разнеслось гулкое эхо моего голоса. – Бойцы! Сегодня мы начинаем наш путь единого отряда. То, что нам предстоит, – первый настоящий экзамен. Наша выдержка, смелость и умение дадут результаты. Что бы ни случилось, мы останемся одной командой. Во славу Родины!
– За нашу честь! – четко отозвались бойцы.
– По местам! – я побежал к стоявшему на краю плаца челноку.
Парами курсанты занимали свои места в корабле. Каждый садился в кресло, клал в ячейку под подлокотником оружие и опускал на плечи страховочную раму.
– Первый взвод на борту, – раздался голос Корнелюка.
– Второй взвод на борту.
– Мы готовы к взлету! – крикнул я пилотам и сам запрыгнул в корабль.
Люк закрылся, и челнок стал плавно набирать высоту. Уже через несколько секунд земля скрылась из виду. Это было еще одно условие учений. Мы не должны знать, на какую полосу препятствий нас повезут. Теперь из иллюминатора виднелись только горы облаков и темно-синяя высь. На востоке появились первые лучи восходящего солнца. Это было удивительное зрелище.
Через несколько минут я отвернулся от иллюминатора. С обеих сторон от меня и вдоль противоположной стены сидели курсанты. Их шлемы были сняты, и я всматривался в напряженные лица. Сойкин беззвучно шевелил губами, что-то подсчитывая. Кочетова вертела в руках вынутый из ножен нож, и на ее лице играла хищная торжествующая улыбка. Травкин что-то говорил на ухо Марковой. Она посмотрела ему в глаза и, коротко ответив, отвернулась к иллюминатору. Кирьякова осматривала обстановку корабля. Наши взгляды встретились, и я ласково кивнул ей: «Не переживай!» Корнелюк пытался читать какую-то книжку, но вскоре закрыл ее. Он увидел, что я смотрю на него, и показал обложку: «Сборник армейских анекдотов». Корнелюк в своем стиле.
Вдруг мой взгляд остановился на Потапове. Он мирно дремал, облокотившись на переборку пассажирского отсека. Я поднял страховочную раму и пересел в кресло рядом с бойцом.
– Потапов, подъем! – я потряс его за плечо.
Он резко вскочил и схватил автомат.
– Что? Где противник?! – заорал курсант спросонья. Все бойцы повернулись в его сторону.
– Тихо, тихо, – я силой усадил Потапова рядом с собой.
– Что случилось? – он, наконец, врубился в ситуацию и положил автомат в ячейку.
– Спокойно. Ты чего? Заснул?
– Да нет. Слегка придремал, – ответил Потапов под дружный хохот бойцов.
– Ну и нервы у тебя. Кстати, почему страховочную раму не опустил?
– Сейчас опущу.
– Да теперь, наверное, не надо, – я посмотрел в окно. Там уже виднелась земля.
– Приготовиться к высадке! – загудел внутренний динамик.
– Проверить снаряжение, надеть шлемы! – я встал в полный рост и прошел к кормовому люку. – Высаживаемся попарно и очень быстро. Пока один занимает позицию, другой его прикрывает. Потом второй высаживается, первый прикрывает. Двигаемся к тому лесу, – я показал рукой на небольшой лесок к северу от места посадки. – Первым пойду я. Потом попарно оба взвода. Игрищев, ты замыкающий. Отходить к лесу попарно, всех не ждать. Возможно нападение, учтите. Вопросы есть?
– Никак нет!
– Отлично, построиться у выхода.
– Три секунды до открытия люка, – сообщил динамик.
Закрыть забрало. Щелчок переключателем на портативном пульте управления, укрепленном на внешней стороне левой ладони. Обзорный экран шлема становится зеленым: включается ночное видение.
– Две!
Сердце забилось быстрей. Переключаем переводчик огня на «авт.». Руки так холодны, что даже через перчатки ледяной металл кажется теплее. Палец на спусковой крючок.
– Одна!
Оружие наизготовку. Приклад вжимается в плечо. Рукоятка удобно сидит в ладони.
– вперед!
Створки люка раздвинулись в стороны. Я шагнул вперед и, отбежав на несколько метров, опустился на колено. Бойцы стали высаживаться.
– Прикрой, – я достал «поводырь». На экране только передвижение наших бойцов.
Мы начали перебежку к лесу. Корабль, высадивший нас, взмыл в небо, и внезапно чуть впереди
