– Значит, за вчерашний день акции «Рорк индастриз» выросли… на сколько там? На восемь пунктов?
Брови Рорка взметнулись вверх.
– На восемь и три четверти. А вы, лейтенант, начали интересоваться биржевыми сводками?
– А почему бы и нет? Я присматриваю за тобой. Как только твои акции пойдут вниз, я тебя брошу.
– Я непременно подниму этот вопрос на очередном совете акционеров. Хочешь вина?
– Хочу. Сейчас принесу.
– Сиди ешь! Я еще не закончил… хлопотать вокруг тебя.
Рорк поднялся и, подойдя к бару, вынул оттуда уже открытую и охлажденную бутылку вина. А пока он разливал его по бокалам, Ева вычерпала суп до последней капельки и с трудом удержалась от искушения вылизать ее языком. Давно ей не было так тепло, хорошо и уютно.
– Рорк, нам что, грозит очередная вечеринка?
– Наверное. А когда?
– Я-то откуда знаю?! – Между ее бровей пролегла морщинка. – Если бы я знала, разве я стала бы тебя спрашивать! Фини что-то болтал о рождественской вечеринке.
– Ах, ну да, действительно! Вечеринка будет. Двадцать третьего декабря.
– С какой стати?
– Потому, что это – праздник, моя дорогая Ева. – Он поднялся, поцеловал ее в темечко и снова сел.
– А почему ты мне ничего об этом не сказал?
– Как не сказал? Мы с тобой все обсудили на этой самой кухне.
– Я не помню.
– У тебя записная книжка с собой?
Ворча, Ева сунула руку в карман, вытащила свою электронную записную книжку и набрала дату: 23 декабря. И вот оно: черным по белому значится запись о предстоящей вечеринке.
– Ой…
– Завтра привезут елки.
– Елки?
– Ну, конечно! У нас их будет несколько: одна – в главном зале, еще две – в верхнем зале для танцев. Но я подумываю о том, чтобы установить еще одну, так сказать, интимную, в нашей спальне. Мы нарядим ее сами.
От удивления у Евы буквально отвалилась челюсть.
– Ты… будешь… наряжать… елку?
– Разумеется!
– Лично я понятия не имею, как это делается. Я раньше никогда не наряжала елку на Рождество.
– Я тоже – по крайней мере, уже много-много лет. Пускай эта будет нашей первой.
Волна теплоты, которая захлестнула Еву, уже не имела ничего общего ни с горячим супом, ни с действием превосходного марочного вина. Ее губы скривились, как у маленького ребенка, готового заплакать, и она через стол протянула мужу руку.
– У нас, наверное, получится настоящий колючий кошмар.
Он взял ее руку в свою.
– Не сомневаюсь. Тебе получше?
– Да, намного лучше.
Ева сжала его пальцы, затем высвободила руку и поднялась из-за стола. Стоя ей лучше думалось.
– Он убил еще одну, – заговорила она. – Точно так же, как и первую. Видеокамера наблюдения в подъ езде засняла его. Снова костюм Санта-Клауса, снова большая серебристая коробка с ярким бантом. Он оставил на жертве брошь: две птички в кольце.
– Горлицы? Как в рождественской песенке?
– Правильно. По крайней мере, похоже. Правда, я не знаю точно, как именно выглядят эти чертовы горлицы. Признаков взлома на двери нет, следы борьбы отсутствуют. Уверена, вскрытие покажет, что ее тоже накачали транквилизаторами. А потом, видимо, связали и засунули в рот кляп, поскольку стены квартиры очень тонкие, а соседи ничего не слышали. Кроме того, на языке и в гортани у нее обнаружены волокна ткани. Но чем бы он ни затыкал ей рот, кляпа мы не обнаружили.
– Изнасилована?
– Да, так же, как и первая. А на правой груди – свежая татуировка: «Моя единственная любовь». Ну, теперь-то мы знаем, что не единственная… Он обернул ее красной гирляндой, накрасил лицо, причесал волосы. В ванной – стерильная чистота. Я думаю, он отчистил ее до блеска после того, как вымылся сам. К тому моменту, когда я приехала на место преступления, она была мертва не более часа. А знаешь, откуда мы узнали о случившемся? В диспетчерскую поступил анонимный звонок с платного телефона в квартале от ее дома.
Видя, что, рассказывая, Ева начинает все сильнее распаляться, Рорк неодобрительно покачал головой и тоже встал, взяв со стола их бокалы.
– Кем она была?
– Стриптизершей. Работала в «Сладком местечке», престижном стрип-клубе Вестсайда.
– Да, я знаю это место. – Заметив, каким подозрительным взглядом смерила его Ева, он протянул ей бокал и театрально свесил голову на грудь наподобие Пьеро. – Да, и это заведение действительно принадлежит мне.
– Как я ненавижу, когда такое случается! – выдохнула Ева. – А оно случается постоянно. Так или ина че, она отработала дневную смену и ушла из клуба после четырех. Оттуда она, как нам удалось установить, отправилась прямиком домой, а около шести вечера видеокамера зафиксировала ублюдка, который входил в здание. – Ева посмотрела на свой бокал. – Наверное, она сегодня тоже осталась без обеда…
– Он быстро работает, – заметил Рорк.
– Причем получает от этого колоссальное удовольствие! По-моему, он наметил для себя некую квоту и намерен вычерпать ее до Нового года. Мне придется проверить все телефонные разговоры убитой, состоя ние ее финансовых дел – вообще всю связанную с ней информацию. Кроме того, нужно выяснить, откуда взялась брошка. Костюм Санта-Клауса не привел меня никуда. А как, скажи на милость, можно связать между собой милую, скромную секретаршу и стриптизершу?
– Я узнаю этот тон, – проговорил Рорк, – и намек тоже понял.
Он взял жену за руку и повел ее обратно в свой кабинет.
– Я ни на что не намекала! – возмутилась Ева.
– Намекала, намекала… – сказал он и, усевшись за письменный стол, включил компьютер. – Как ее звали?
– Сарабет Гринбэлм. – Ева обошла вокруг стола и встала за спиной Рорка. – Адрес: Западная Сто двенадцатая улица, 23В, квартира 5D.
– Понял. Что тебе нужно в первую очередь?
– Ее телефонные разговоры я проверю завтра утром, а ты попробуй вытащить либо ее финансовые за писи, либо просто персональные данные о ней.
– На получение финансовой информации у тебя уйдет куча времени, а у меня это получится гораздо быстрее. Так что давай с нее и начнем.
– Не выпендривайся! – предупредила мужа Ева и засмеялась, когда он обхватил ее за талию и привлек к себе.
– Обязательно буду выпендриваться, иначе для чего я, по-твоему, это затеял? Итак, – он принялся вводить информацию в компьютер, – объект: Сарабет Гринбэлм. Место жительства – Западная Сто двенад цатая. – Рука Рорка скользнула вверх и накрыла правую грудь Евы. – Начнем, пожалуй, с данных о послед них трансакциях.
На экране появилась надпись: «Идет обработка информации».
– Обрабатывай подольше, – пробормотал Рорк в адрес компьютера. – Мне нужно время.
Он посадил Еву себе на колени и прижался губами к шее, отчего ее сердце сначала провалилось, а затем подпрыгнуло куда-то к потолку.
«Обработка информации закончена…»
