нул комок в горле, закрыл коробочку и снова спрятал ее в карман. – Скажите, это было… Это было ограбление?
– Мы так не думаем. Вы были давно знакомы?
– Шесть месяцев. Даже больше. – В комнату вошла Пибоди и протянула Джереми стакан с водой. Он взял стакан, тихо поблагодарил, а потом добавил: – Это были самые счастливые шесть месяцев в моей жизни.
– Как вы познакомились?
– Через «Только для вас». Так называется служба знакомств.
– Вы прибегли к услугам службы знакомств? – удивленно спросила Пибоди.
Вандорен устало пожал плечами и вздохнул.
– Это был импульсивный шаг с моей стороны. Видите ли, я очень много работаю и почти никуда не вы бираюсь. Пару лет назад я развелся, и, возможно, из-за этого мне было трудно иметь дело с женщинами. Они заставляли меня нервничать. Так или иначе, ни одна из женщин, которых я встречал… В общем, ни с одной из них у меня не складывалось. И вот как-то вечером я увидел по телевизору рекламу этой службы и подумал: а какого черта? Почему бы не попробовать? Не убудет же от меня!
Джереми сделал несколько жадных глотков, руки его дрожали.
– Марианна была третьей из пяти предложенных мне кандидатур. Первые две только и делали, что пили. Пили, пили – и ничего больше. А потом я встретил Марианну… – Он закрыл глаза и сморщился, словно от боли. – Она была такая… чудесная! Вся – энергия и энтузиазм. Любила свою работу, свою квартиру. Ее выгнали из труппы театра, поэтому она занималась тем, что ставила любительские спектакли.
Ева наблюдала, как он раскачивается на стуле из стороны в сторону, и понимала: его разум пытается свыкнуться с тем, что произошло, но пока ему это не удается.
– Итак, вы начали встречаться, – подсказала она.
– Да, мы договорились зайти в бар и пропустить по стаканчику – всего по одному стаканчику, для знакомства. А кончилось это тем, что мы сначала отправились в ресторан ужинать, а потом – еще в одно место, пить кофе. Мы говорили и не могли наговориться. После той ночи для каждого из нас мир перестал существовать, мы жили только друг другом.
– Это только ваше ощущение или она думала также?
– Конечно, так же! Мы не торопились. Несколько визитов в ресторан, несколько походов в театр… Она не могла жить без театра. Потом мы стали вместе проводить субботние дни. Сидели где-нибудь за чашечкой кофе, ходили в музей или просто гуляли. Мы съездили в родной город Марианны, и я познакомился с ее семьей. А потом я познакомил ее со своей. Это было как раз четвертого июля. Мама накрыла праздничный стол…
Глаза Джереми смотрели в пространство, на что-то, видное только ему одному.
– В этот период Марианна ни с кем больше не встречалась?
– Нет, на этот счет у нас с ней была договоренность.
– Не знаете ли вы, может, ее кто-нибудь… преследовал? Старый дружок, например, или бывший любовник? А может быть, бывший муж?
– Нет, иначе она бы мне обязательно сказала. Мы говорили друг другу абсолютно все. – Его карие глаза сфокусировались на лице Евы, и в них вдруг появился какой-то острый блеск. – А почему вы об этом спра шиваете? Она что… О боже! – Его рука, лежавшая на колене, сжалась в кулак, так что костяшки пальцев побелели. – Он ее сначала изнасиловал? Этот подонок изнасиловал ее?! – Джереми вскочил со стула и швырнул стакан в стену, во все стороны брызнула вода и полетели сверкающие осколки. – Почему меня там не было?! Я должен был быть с ней, и тогда ничего не случилось бы!
– Где же вы были, Джерри?
– Что?
– Где вы находились вчера ночью между половиной десятого и двенадцатью ночи?
– Вы полагаете, что я… – Он осекся, закрыл глаза ладонью и несколько раз глубоко вздохнул. Затем снова открыл глаза. Они были совершенно чисты. – Все в порядке. Я понимаю. Вы должны удостовериться в том, что это сделал не я, и тогда начнете искать настоящего преступника. Все в порядке. Вы делаете это для нее.
– Совершенно верно. – Ева посмотрела на него, и сердце ее вновь наполнилось щемящей жалостью. – Я делаю это для нее.
– Я был дома. В своей квартире. Поработал, сделал несколько звонков, сделал через компьютер кое- какие рождественские покупки. Да, и еще раз связался с рестораном, подтвердил заказ на столик на сегодняшний вечер. Я очень нервничал. Я хотел… – Джереми прокашлялся. – Я хотел, чтобы все было идеально. Потом я позвонил маме. – Он поднял руки и потер лицо ладонями. – Мне нужно было с кем- нибудь поделиться. Мама страшно обрадовалась. Ей очень нравилась Марианна. Часы, как мне кажется, показывали десять тридцать. Вы можете проверить записи моего телефона, мой компьютер – все, что сочтете нужным.
– Договорились, Джерри.
– А вы уже… Ее родные уже знают?
– Да, я разговаривала с ее родителями.
– Мне нужно позвонить им. Они, наверное, захотят, чтобы ее привезли домой. – Его глаза вновь наполнились влагой. Он смотрел на Еву, и слезы текли по его щекам. – Я сам отвезу ее домой!
– Я постараюсь, чтобы вы сумели сделать это как можно скорее. Может, вас куда-нибудь подвезти?
– Нет, не надо. Я сам. Мне нужно сообщить моим родителям. Я пойду. – Он направился к выходу, но возле самой двери, не оборачиваясь, спросил: – Вы найдете того, кто это сделал? Вы отыщете его?
– Обещаю, Джерри. И последний вопрос.
Он вытер щеки и повернулся.
– Да?
– Скажите, у Марианны была татуировка?
Джереми коротко засмеялся – коротко и сухо, будто что-то изнутри царапало ему горло.
– У Марианны? Нет! Она была несколько старомодна и ни за что бы не сделала даже временную татуировку.
– Вы абсолютно уверены в этом?
– Мы были любовниками, лейтенант. Мы любили друг друга. Я знал ее тело, я знал ее мысли, я знал ее сердце.
– Хорошо, благодарю вас. – Ева подождала, пока за ним с негромким щелчком закроется дверь, а затем повернулась к Пибоди: – Ну, что скажете?
– У этого парня словно сердце из груди вырвали.
– Согласна. Но люди нередко убивают тех, кого любят. Надо сказать, что алиби у него весьма шаткое.
– Но он ни капельки не похож на Санта-Клауса.
Ева невесело улыбнулась.
– Готова побиться об заклад, что тот, кто ее убил, – тоже. Иначе он не стал бы позировать и выпендриваться перед видеокамерой. Вкладыши под щеки, контактные линзы синего цвета, румяна, борода, парик… Тут кто угодно станет похож на Санта-Клауса. Но Джереми, скорее всего, действительно ни при чем. Теперь давайте выясним, где работала Марианна, проверим ее друзей и врагов.
Еве понадобилось очень немного времени, чтобы выяснить: друзей у Марианны Хоули было пруд пруди, а врагов, похоже, ни одного. Общительная, жизнерадостная женщина, которая была очень близка со своими родителями, любила свою работу и обожала суматошную городскую жизнь – вот какой вырисовывался портрет. У нее было несколько близких подруг, она питала слабость к походам по магазинам, обожала театр и была счастлива тем, как складывались их романтические отношения с Джереми Вандореном.
По дороге домой Ева прокручивала в мозгу все, что говорили о Марианне ее друзья и знакомые.
«Она буквально летала!»
«Ее обожали все, кто ее знал!»
«У нее было открытое, доверчивое сердце!»
