очередями. Зажатый между деревьями турбодрайв не мог нормально маневрировать, а потому оказался легкой мишенью – Арда с нескольких выстрелов повредила ему одну из боковых турбин. Пилот, сообразив, что он находится не в лучшей позиции, дал реверс и скрылся в лесу, но моя напарница продолжала посылать ему вслед одиночные выстрелы, чтобы не расслаблялся.
Мы миновали опасное место, почти не сбавляя скорости, – только в момент удара я ненадолго отпустил акселератор. Противник же, под давлением огня Арды, вынужден был углубиться в лес, и теперь ему придется оттуда выбираться, огибая деревья. Переть напролом у него, в отличие от нас, не выйдет. Для тарана турбодрайв слишком легок, его в сопли разнесло бы от одного такого удара, каких глайдер уже выдержал сотню. Это дало нам некоторую отсрочку от боестолкновения, но полностью избежать его явно не удастся. Пилот уже продемонстрировал исключительную настойчивость, дожидаясь нас в засаде, так что не было никаких оснований думать, что теперь он отступится. К тому же со стороны наш броневик выглядел до предела потрепанным, а это безусловно раззадоривало противника.
– Тебе надо чуть вилять, – сказала Арда. – Чтобы болтающийся на буксире глиссер отклонялся то вправо, то влево. Тогда мне откроется хоть какой-то сектор для стрельбы назад.
– Все равно глиссеру жить осталось недолго, – удрученно вздохнул я. – Первыми же попаданиями его разнесет в клочья.
– А ты не спи за штурвалом, маневрируй.
– Спасибо за совет, – съязвил я. – Но не надо учить меня пилотированию.
– Я и не учу, – просто ответила Арда. – Я пытаюсь тебя приободрить.
– Спасибо! – Мне не удалось сдержать улыбку. – Но сегодня было много событий, взбодривших меня до предела. Пора бы уже успокоиться. Только, по возможности, не в Призрачном Мире.
– Я тоже сегодня не рассчитывала туда попасть. А вот и наш добрый друг!
На индикаторе кристалла заднего обзора появился турбодрайв, вылетевший из леса. Я вильнул в сторону, чтобы хорошенько качнуть прицеп, Арда же двумя меткими выстрелами заставила противника метнуться обратно в чащу, не позволив ему выпустить ни одного заряда.
На самом деле у нас была неплохая позиция: отменный водитель, великолепный стрелок, а также преимущество в весе и броневой защищенности. Противник же имел преимущество только в скорости и маневренности, но эти достоинства турбодрайва Арда почти полностью свела на нет меткостью своих выстрелов – стоило вражескому пилоту высунуться из леса, моя напарница загоняла его обратно, не позволяя ни разогнаться, ни маневрировать. Мы же медленно, но уверенно набирали ход.
С прицепом мы не могли гнать прямиком через лес, сшибая деревья, поэтому приходилось следовать всем изгибам дороги. Противник тоже быстро сориентировался в обстановке, прикинул возможный угол обстрела, который Арда могла себе позволить, и на основании такого анализа совершил маневр, круто все изменивший. Он выскользнул из леса, но не стал пытаться зайти глайдеру в хвост, как того требовали правила ведения боя, а метнулся высоко вверх, уйдя из возможной зоны поражения.
– Я его не вижу! – в отчаянии воскликнула девушка.
– Он над нами! – ответил я, глянув на индикатор обзорного кристалла. – Пытается обогнать нас через мертвую зону.
Бронированная крыша глайдера мешала напарнице увидеть цель, но в крыше был люк, к которому она и бросилась со всей прытью, на какую была способна. Правда, пилот турбодрайва тоже был не прост – увидев высунувшегося из люка стрелка, он камнем рухнул вниз и ушел к нам под брюхо. Там люка, к сожалению, не оказалось. Сообразив, что хитрость его удалась и внизу никакая опасность ему не грозит, противник начал форсировать уцелевшую турбину, чтобы сделать решительный рывок, обогнать нас, а затем развернуться и выйти нам в лоб по всем правилам ведения боя. Арда с этим поделать ничего не могла, зато мне представилась возможность показать класс жесткого наступательного пилотирования.
Я начал резко снижать скорость, пытаясь прижать вражеского пилота к грунту, но тот уже вышел на форсаж и рванул из-под меня вперед. Арда метнулась к носовой стрелковой бойнице, чтобы через нее вести огонь по ходу движения, но пока просовывала ствол спелгана в броневую щель, турбодрайв унесся довольно далеко вперед. Благо мы выскочили на длинный прямой участок дороги, что позволило Арде бить довольно прицельно вдоль просеки, не давая противнику совершить стремительный боевой разворот. Один раз он все же попытался его выполнить, но тут же получил в борт заряд из спелгана. Арда, чем дальше, тем больше, зарабатывала звание лучшего стрелка в экстремальных условиях. К сожалению, это попадание причинило турбодрайву мало вреда, но зато развернуться он теперь боялся, а потому несся впереди нас, словно мы за ним гнались, а не он за нами. Такой поворот ситуации был нам на руку, поскольку основная боевая мощь турбодрайва сосредоточена спереди, а назад он может вести огонь очень вяло, если может вообще. Арда же, напротив, могла колотить из бойницы прицельно. Двумя точными попаданиями она раскроила часть вражеской обшивки, из-за чего та встопорщилась и резко изменила аэродинамические характеристики машины. Говоря простым языком, турбо-драйв потерял ход и замедлился почти вдвое, стремительно теряя все преимущества. У меня уже возникла мысль догнать его и протаранить, пока он не улучил момент и не совершил решающий для него боевой разворот. Но рано или поздно это все равно произойдет, и тогда нам придется встретиться с турбодрайвом лоб в лоб, а это означало наше неминуемое поражение, поскольку удар всей огневой мощи, сосредоточенной у него на носу, нам не выдержать.
В планах все было нормально, но когда я попытался сильнее нажать на акселератор и набрать нужную для тарана скорость, оказалось, что из этой затеи ничего не выйдет – мы уже набрали скорость, предельную для хода на одной турбине. Возникла совершенно идиотская паритетная ситуация – мы без одной турбины не могли разогнаться, чтобы протаранить летящего впереди противника, а он из-за точных выстрелов Арды не мог развернуться и показать нам полный комплект зубов.
Причем долго так продолжаться не могло – дорога приближалась к концу, а на открытом пространстве тундры даже поврежденный турбодрайв разделает нас в пух и прах. Я злился, не в силах ничего предпринять, но тут все решилось само собой. Точнее, все решили лесные монги, любившие ставить замаскированные магией ловушки. Турбодрайв на всем ходу врезался в невидимое препятствие и разлетелся на сотню кувыркающихся запчастей. Я только успел вильнуть, уходя в сторону.
– Йох-у! – радостно выкрикнула Арда.
Но тут мы сами влетели в следующую ловушку. Меня ударом вышвырнуло из кресла, а девушку впечатало в переднюю броневую стенку. Правда, причиненные нам повреждения нельзя было сравнить с повреждениями противника. Того разнесло на куски, а мы сшибли препятствие и продолжили путь на север, потирая ушибленные места.
– Дай я поведу, – предложила Арда. – Отдохни.
Я был совсем не против. Эта гонка утомила меня до предела, а дальше с нами вряд ли могло произойти что-то серьезное – всего через пару километров должна была начаться тундра.
– Кто это был? – напрямую спросила Арда.
– Ребята из банды Шарки Шана, – честно ответил я. – Шарки с помощью своего мага все же разнюхал о моем тайнике. Но места, где он расположен, они не знают. Хотели забрать ключик.
– И ради этого уничтожили полицейский пост?
– Тебя это удивляет? Меня нисколько, учитывая стоимость камня Аруна. Рано или поздно охота за столь ценным артефактом должна была начаться.
– Вряд ли это облегчит нашу задачу, – вздохнула девушка.
– Просто надо ускорить ее выполнение, – спокойно ответил я. – Не останавливаться же…
– Останавливаться нельзя, – согласилась она. – Но если они уже начали, то тоже не будут останавливаться.
– Наверняка. Хочешь выйти из игры?
– С какой стати? – удивилась Арда.
– Ты же говорила, что тебе по какой-то причине нельзя попадать в Призрачный Мир.
– Я и не собираюсь. Ты ведь сможешь меня защитить.
Я закашлялся.
– Лихо! – Мне трудно было сдержать эмоции. – Тут хоть бы себя защитить… Но я попробую.
– Правда? – обрадовалась она.
Я ответил улыбкой.
Глайдер нам пришлось бросить километров через пятьдесят, но это уже не имело значения, поскольку
