строить пираты и корсары, им нужна была безопасная гавань. К ним присоединились команды мародеров, которые подбирали и присваивали себе все, что море выносило на берег. Через некоторое время Лайонз- Арк стал процветающим торговым центром.
Некоторые дома были выстроены из камня, но большая часть — из дерева. Самые первые постройки здесь возводили из обломков выброшенных на берег кораблей. Эта архитектура и теперь была характерна для города. В контурах построек проглядывало что-то вроде килей и корпусов кораблей вместо привычных стен и крыш. Город, выстроенный из подручных материалов, где принцип «на скорую руку» обрел постоянство, пока не мог сравниться красотой и блеском с Городом Божества или Черной Цитаделью и даже с азурским городом Рата Сум.
Народ в Лайонз-Арке был таким же пестрым, как постройки. До возвышения Орра здесь стоял город людей, кританский город. После того как потоп уничтожил дома, осталась лишь горстка коренных жителей — братство людей, преданных морскому берегу и стремившихся выжить в мире, перевернувшемся вверх тормашками. Команды уцелевших пиратских кораблей поселились на останках Лайонз-Арка, их капитаны стали первыми вождями нового поселения. В итоге на сегодняшний день Лайонз-Арк управлялся советом капитанов, и моральные устои и законы здесь были куда более гибкими, нежели в других крупных городах.
Новое население было намного разнообразнее, чем где бы то ни было в Тирии. Людей здесь обитало примерно столько же, сколько норнов, азур и сильвари, если не меньше. Порой на улице можно было встретить раздутого, как пузырь, похожего на амфибию хайлека или горбатого зубастого дреджа. Отверженные полудюжины наций и ассорти сообществ — все смешались здесь, в Лайонз-Арке.
И чарры. Это больше всего заботило Дугала. Люди и чарры все еще воевали в Эбонхоке, а в Лайонз- Арке чарры и люди жили — ну, если не в любви и согласии, то, по крайней мере, встречались без открытой враждебности. У Дугала, который большую часть юности ненавидел чарров и сражался с ними, это никак не укладывалось в голове.
Чаще всего, описывая чарров, люди употребляли слово «кошки», но на самом деле у чарров с кошками очень мало общего. Ростом чарры выше человека, не так массивны, как норны, но при встрече с ними один на один человек мог и проиграть схватку. Удлиненные лица — даже скорее морды. Челюсти как у хищника, острейшие зубы. И у мужчин, и у женщин на голове четыре рога — по два с каждой стороны. У мужчин рога крупнее, а у женщин поменьше, и росли они чуть выше верхнего края скул. За рогами располагались весьма чуткие уши. У мужчин на чуть сгорбленной спине росла грива. Женщины-чарры стройнее и подвижнее, но так же опасны, как мужчины.
Когда Дугал впервые оказался в Лайонз-Арке, его потрясло присутствие чарров, а в особенности тех чарров, которые вели дела с людьми и представителями других народов. Ему трудно было смотреть на чарров, не видя в них несокрушимых врагов, которые изгнали людей из большей части Аскалона и устроили осаду Эбонхока. Именно из-за этих существ произошло Пожарище и было зажжено Пламя Проклятия.
Дугал с чаррами никогда не связывался. При любом удобном случае он предпочитал иметь дело с торговцами-людьми или норнами, но не с чаррами. Даже если он был вынужден вступить в разговор с кем- то из чарров, по коже бегали мурашки, а волосы на затылке вставали дыбом. Чарры славились дурным характером, вспыльчивостью и жестокостью, и Дугал никогда не знал, что именно может их разъярить. Он нисколько не сомневался, что чарры нюхом чуют его нелюбовь к ним, они были весьма наблюдательны, а он не скрывал нежелания с ними общаться. Он ни за что не отправился бы в подземелья с чарром, не пожелал бы остаться с кем-то из них наедине.
И вот теперь, спускаясь по лестнице, ведущей к рынку, Дугал увидел чарров впервые за год. Они не осмеливались показываться в Городе Божества — точно так же, как Дугал не сунулся бы в главную твердыню чарров — Черную Цитадель. Ему было не по себе из-за их присутствия, а эти существа, похоже, чувствовали себя здесь как дома — в отличие от него.
Большой рынок размещался в котловине, окруженной холмами, ближе к центру города. На склонах холмов стояли высокие мощные столбы, между ними были натянуты канаты и веревки, паутину которых накрывала выкрашенная в голубой цвет парусина. Сверху лоскуты парусов походили на нарезанный на куски океан, а под этим громадным пологом словно бы оказываешься на дне неглубокого азурского моря.
Вокруг кипело и бурлило население Лайонз-Арка, занятое торговлей — смыслом жизни города. Тут можно было увидеть крестьян из северных земель и старьевщиков, собиравших все до мелочей с кораблей, потерпевших крушение в южных заливах и устьях рек. Азуры и сильвари набивали цену за сверкающие летающие платформы и оружие, изготовленное из крученого дерева и крыльев бабочек. Норны пробивались сквозь толпу, будто медведи, плывущие по бурной, порожистой реке. Кое-где расхаживали чарры, которым, как и всем остальным, не было никакого дела до только что прибывшей в город троицы.
— Киллин! — послышался оклик.
Сильвари обернулась, Дугал тоже. Риона немного растерялась, но тут же пошла дальше.
Через толпу пробирался голем, грубовато сработанный из камня и дерева. Он производил такое же впечатление временности, как и все прочее в этом городе. Плоская плашка на груди голема испускала голубоватое свечение. Одна рука была намного больше другой, обе заканчивались клешнями, и из-за этого голем выглядел помесью человека с манящим крабом. Но гораздо важнее, что в седле на груди голема сидел коротышка азура. Дугал присмотрелся и заморгал от изумления.
Клагг. Вне себя от злости.
«Интересно, — подумал Дугал. — Логан Тэккерей хоть кого-нибудь теперь держит в тюрьме?»
— Изменница! — выкрикнул Клагг. — Ты выдала нас! Ты все рассказала серафимам! И ты заплатишь за это!
В словах азуры звучала неприкрытая угроза, и толпа сразу же расступилась. Образовалось открытое пространство между азурой, восседавшим на груди у голема, и Киллин, которую сопровождали двое людей. Дугал огляделся по сторонам и заметил двух стражников. Происходящее вызвало у них любопытство, но вмешиваться они не собирались. «И не соберутся, — подумал Дугал, — пока не грозит опасность торговцам».
Лайонз-Арк находился слишком далеко от Города Божества и бдительных серафимов.
Дугал сжал рукоять меча. Он был готов встать рядом с Киллин, но Риона остановила его, положив руку на плечо.
— Он с ней разговаривает, а не с тобой, — проговорила Риона громко, чтобы ее услышала сильвари. — Это ее проблема.
— Большой проблемы не вижу, — сказала Киллин.
— Как я понимаю, поговорить для начала ты не хочешь? — спросила она у Клагга.
Азура ответил ругательством и указал на сильвари. Бесчувственный и послушный голем зашагал вперед. Киллин присела на корточки. Над ее ладонями появились зеленые пятнышки, вспыхнули и превратились в сгустки некротической энергии.
Она немного опоздала. Голем быстро преодолел расстояние, отделявшее его от сильвари, и нанес ей сокрушительный удар. Киллин качнулась в сторону, а голем ударил ее второй раз. Киллин не удержалась на ногах и упала на мостовую. В уголке рта появилась струйка золотистой крови.
На этот раз Клагг, похоже, решил, что скорость важнее силы.
Дугал вскрикнул и, стряхнув с плеча руку Рионы, побежал вперед, на бегу выхватил меч из ножен, едва их не сломав. Еще мгновение — и он оказался рядом с големом, который был намного выше его ростом.
Клагг прокричал приказ. Голем отвернулся от лежавшей на мостовой сильвари и пошел к Дугалу. Тот отпрыгнул, и тяжелая ручища ударила по воздуху в том месте, где он только что стоял.
Голем, можно сказать, раскрылся, и Дугал проворно вогнал меч в «плечевой сустав» — место, где тяжелая рука голема соединялась с туловищем. Лезвие вошло глубоко, и Дугал с радостью услышал громкий треск. Ему удалось нарушить целостность каркаса голема.
Голем отдернул руку, в которой застрял меч Дугала и резко согнул. Дугал выдернул искореженный меч, ставший намного короче. На миг он задержал взгляд на изуродованном клинке и выругался.
Голем взмахнул другой конечностью. Клешни сомкнулись на правой руке Дугала. Дугал вскрикнул, болтая в воздухе свободной рукой и ногами, а голем размахнулся, готовясь нанести ему удар, от которого
