Вторая пуля попала минометчику в спину и вынесла через грудь основательный фрагмент позвоночника, все ребра и то, что осталось от органов грудной клетки. Обычно сердце еще довольно долго бьется в пыли после такого попадания, но в этот раз на него почти сразу наступили, заметавшись в безудержной панике. Все уже поняли, что работает снайпер с каким-то страшным оружием, что каждый выстрел непременно достигнет цели, но никто не знал, кто же именно станет этой целью. И каждый думал на себя… Хотелось спрятаться, укрыться, зарыться в землю, пообещать Аллаху выучить весь Коран наизусть, но…
Третий выстрел снес голову командиру минометной батареи, он еще пробежал шагов десять, петляя и натыкаясь на шарахающихся соратников. Кто-то пытался укрыться за ящиками, но это еще хуже, потому что экспансивная пуля расплющится и выплеснет ртуть заранее, при попадании в деревянную стенку, а дальше, круша все на своем пути, метнется страшный поток из жидкого металла и обрывков оболочки. После такого можно, конечно, остаться в живых, но лучше уж, наверное, умереть.
Двое наиболее сообразительных укрылись за мешками с песком, эти еще поживут, пока Фролов не начнет бить бронебойными, остальные же пытались разбежаться, как тараканы. Только совсем молодой, здорово обкурившийся анашой моджахед никуда не бежал. Он сидел на ящике, закрыв лицо руками, и хохотал заливистым детским смехом, иногда поглядывая на таких смешных друзей, бегающих и кричащих обещания Аллаху. Саша его специально не снял – пусть посмеется для усиления паники.
Крики доблестных воинов, конечно же, не остались незамеченными. Первой отозвалась скорострельная зенитка, пройдясь длинной очередью по противоположному склону, ей на подмогу пришла уцелевшая минометная батарея, рванув землю совсем рядом с позицией снайпера.
– Маркер «зенитка»! – проорал Андрей в Сашино ухо, сложив ладони рупором. – Бей стрелка! Выстрел, перезарядка.
Через две секунды, когда пуля, прошив пространство, попала в цель, гулкие очереди стихли – теперь не скоро кто-то отважится встать на место погибшего, превратившегося в неопрятную груду мяса и окровавленной одежды. Сквозь частые удары минометных разрывов прокрался характерный стук ДШК…
– Маркер «бетонка»! – сорванным голосом крикнул корректировщик. – Двадцать пять тысячных влево. Пулеметчик.
Выстрел, перезарядка.
Саша целился не в пулеметчика, скрытого броневым щитком, а в сам пулемет. Теперь его можно смело отдавать детишкам на металлолом, но стрелку, видать, тоже досталось потоками ртути – ползает, закрыв руками окровавленное лицо.
Напор огня усилился – навели порядок на правой минометной батарее, потом подключились четыре орудийных расчета, хорошо укрытые в бетонных гнездах. Фролову удалось все же повредить бронебойной пулей одно из орудий, но дольше вне ямы оставаться было нельзя, потому что моджахеды определили, на каком точно склоне засел снайпер. Теперь колотили почти прицельно, взяв за ориентир большой и очень приметный камень.
Снова сидели в яме…
Воздух ревел огненными вихрями, смешавшись cо смертоносным металлом, сверху сыпалось, звякало, било в плечи и шлемы. Чтоб хоть как-то дышать в тротиловом дыму, вылили кофе на рукава маскировочной накидки – сопели носами через них. Но легкие все равно иногда обжигало вонью близких взрывов. Голова раскалывалась от напора ударных волн, вибрирующие внутренности отдавались явственной тошнотой. Да… Когда христиане придумывали свой ад, они еще просто не знали минометов…
Когда наметилось затишье, совершенно оглохший и осипший Андрей проорал:
– Теперь они знают место! Надо глядеть в оба, а то и в три.
Саша высунулся из ямы и понял, что друг прав: со стороны укрепрайона к ним приближался «уазик» без тента с установленным на турели крупнокалиберным пулеметом. Народу машина везла человек пятнадцать, не меньше, моджахеды не только стояли на подножках, но и сидели на капоте. Вооружены автоматами и гранатометами… Весело…
– Дай бронебойный! – крикнул Фролов. – Пусть пройдутся пешком!
Выстрел, перезарядка.
Через секунду «уазик» встал с расколотым блоком цилиндров – после таких повреждений не ездят. Моджахеды посыпались с него, как спелые яблоки с дерева. Залегли.
Ну-ну… Пусть отдохнут!
– Баритон, я – Эхо! Прошу связи! – прохрипел в микрофон Саша. – Дайте поддержку огнем! По селению стрелять не станут, это блеф, поймите! Там же америкосы!
Тишина, только эфир смешивает с шипением далекие голоса на арабском…
– Гады…
– Что будем делать? – Андрей старался не показывать эмоций.
– Я что, по-твоему, Илья Пророк? – отер закопченное лицо Фролов. – Или Кассандра? Не знаю! Но патронов к Обманщику на весь укрепрайон не хватит… Так, только потрепать.
– Влипли?
– Выше нос! Знаешь поговорку? Лучше падать носом, чем падать духом. Во! Народная мудрость! Что- нибудь придумаем! Укрытие у нас хорошее, снайперская винтовка имеется, два «стечкина» с двумя магазинами к каждому, два ножа. Это же круто! Ты что-то пессимистично сегодня настроен, веришь?
Андрей вымученно улыбнулся:
– Еще две гранаты…
– Молодец, братишка! – Саша хлопнул его по плечу. – Живы будем – не помрем, веришь? Сколько до «уазика»?
– Тысяча двести.
