Ни слова не говоря, я поднял Макса с коврика и вынул почти пустой магазин из винтовки. Набил его патронами и вставил обратно.
– Саша? – хозяин глянул на меня.
– Кажется, это мой рыжий хвост, – сказал я. – Адик, дорогой, отведи Катю с Максом в блиндаж. Посидите там, ладно? Я справлюсь.
– Э, нет! – Адик погрозил мне пальцем. – Я что, не мужчина? Хвост, говоришь? Давай я получше тебе оружие дам. И себе возьму. А потом пойдем и разберемся с твоим хвостом.
Я не на шутку встревожился. Не скажу, что помощь казалась лишней, но я понятия не имел, с чем придется столкнуться. Северный Олень говорил, что Алиса большая мастерица отправлять людей на тот свет. И хотя он же утверждал, что она пойдет на убийство только в том случае, если не достигнет в отношении меня каких-то своих целей – кто знает, достигнуты ли они? На Адика, по большому счету, мне было плевать, но подвергать опасности Катьку и Макса я попросту не имел права.
– Адик, это не совсем обычный хвост, – сказал я через силу.
– Я всякие видел! – сказал он, доставая из сейфа скорострельный «Ингрем» под девятимиллиметровый патрон. Второй такой же он протянул мне.
Отложив мелкашку, я взял пистолет-пулемет. В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в тир ввалился нинзя в черной одежде, с разбега метнув в Адика лезвие. Однако хозяин отреагировал на редкость быстро, увернулся и ответил веером очереди. Пули прошли сквозь противника, как сквозь облако, ударив в стену и разлетевшись визжащими рикошетами.
– В него не стреляй, он не настоящий! – выкрикнул я, справившись с первой волной неожиданности.
Я готов был увидеть рыжеволосую фурию, но не наведенный фантом! К тому же я собственными руками убил невидимку, а это значило, что либо их целая банда, либо поверженный противник воскрес и сбежал из ментовского морга. Как бы там ни было, надо было указать Адику на реальную опасность, но я понятия не имел, как это сделать.
Он снова пальнул короткой очередью.
– На пол! – крикнул я Катьке и Максу.
Они повалились на коврик, а я спрыгнул с дощатого возвышения огневого рубежа и залег за ним, как за бруствером. Тут же грохнул одинокий пистолетный выстрел, Адик дернулся, и у него из плеча вылетел сноп алых брызг. Отскочив к стене, он широко полоснул очередью по всему тиру. Нинзя продолжал скакать по стене, но на него уже никто не обращал внимания – Адик понял мои слова. Было ясно, что в данных обстоятельствах надо попросту молотить в пространство, в надежде плотным огнем случайно задеть невидимого противника. У Адика опустел магазин, поэтому я принял от него эстафету, с грохотом отправляя в пространство очередь за очередью. Макс здорово перепугался, лежал ничком, закрыв уши руками. У меня тоже в голове звенело – все же девятимиллиметровая очередь в замкнутом пространстве здорово оглушает. Однако расслабляться было нельзя, так что я продолжал стрелять, пока не кончились патроны.
Наступила тишина, не менее оглушительная, чем пальба перед ней. И вдруг неожиданно, сухо, отчетливо щелкнул малокалиберный выстрел. Тут же у дальней стены раздался вскрик, обозначая точное попадание. Мне показалось, что вскрик женский, но уверенности не было. Я поднял взгляд и увидел Катьку. Она стояла, держа у плеча винтовку.
– Как перезарядить? – хрипло спросила она, не отводя взгляд от прицела и довольно быстро перемещая «ствол» в сторону выхода.
– Никак! Просто стреляй, она сама перезаряжается! – Я понял, что каким-то непостижимым образом Катька видит противника.
Она вновь потянула спуск, но выстрела не было. Я понял, что при автоматической перезарядке перекосило патрон в патроннике, но объяснять Катьке, что с этим делать, было некогда. Стало ясно – раненый противник уходит, поэтому я схватил винтовку и рванул затвор, пытаясь высвободить его из клина. Не тут-то было! Застрял он намертво. Хотя чему там было застревать? Пришлось приложить дополнительное усилие, но в этот момент затвор легко отъехал назад, так что от неожиданности я прищемил палец.
– Зараза! – ругнулся я.
Из окошка выбрасывателя вылетел совершенно ровный патрон – несогнутый. Быть такого не могло, но это уже не имело значения. Враг ушел, в этом у меня не оставалось сомнений. Я бросился к Адику.
– А, Саша, брось! Совсем чуть-чуть зацепило.
Сквозь дыру в свитере действительно виднелось поверхностное ранение. Крови, правда, было довольно много, как всегда бывает от широких и не очень глубоких ссадин.
– Аптечка есть? – спросил я.
– Наверху.
Тут я догадался, что надо позвонить Пашке. Выхватил мобильник, набрал номер.
– Паша! – крикнул я, едва нас соединили. – Там на тебя должен выскочить человек с пистолетом. Возьми его!
– Откуда должен выйти?
– Из дома Адика!
– Понял.
– Сразу отзвонись!
Правда, у меня не было ни малейшей уверенности, что от ранения враг потеряет способность к невидимости. Как, интересно, Катька умудрилась его разглядеть? Вряд ли Пашке повезет так же, но меры следует принять.
Мы поднялись наверх и обнаружили там горничную в полушоковом состоянии.
