На острове было тихо. Посыльный на шлагбауме спал. Сторожевая собака узнала нас издалека и весело завиляла хвостом. На Викинга она косилась с подозрением, но гавкать при нас не решалась.
– Привет, – Пас погладил ее по голове.
– Может, спереть у Свиста карабин? – я глянул на посыльного.
– Делать тебе нечего, – сказал Пас. – Пусть поспит человек.
У берега ветер шумел не так, как на мосту, было слышно, как гудит генератор на маяке и поскрипывает какой-то спортивный снаряд на стадионе.
– Какие у тебя планы? – спросил я Викинга, когда мы ступили на землю острова.
– Есть тут где спрятаться? На каждой базе должна быть надежная шхера.
– Можно в роще, – прикинул Пас. – Там хорошо тем, что можно смотаться в любом направлении, если кто-то идет.
– А баб много на острове? – поинтересовался Викинг.
– Это тебе зачем? – удивился я.
– Затем, что трахается народ обычно в таких укромных местах.
– Нет, – Пас качнул головой. – У нас свидания назначают в дюнах, на дальнем мысу.
– Тогда годится. Только не забудьте мне пожрать принести.
– И долго ты собираешься прятаться? – спросил я, направляясь к пальмовой роще.
– Может, до завтра. Не знаю. Надо понять, как тут все.
– А почему бы тебе не представиться начальству прямо сейчас? – удивился Пас.
– Потому что утром вас будут долбить за опоздание и разукрашенные морды. Не хватало мне еще попасть под горячую руку.
Такое соображение лично мне показалось резонным. Добравшись до валявшегося посреди рощи бревна, мы оставили Викинга и направились к ангару, где когда-то был пост химического наблюдения.
Мое сердце забилось чаще – я знал, что там сейчас отдыхают биологи, а значит, и Леся, не дождавшаяся меня вечером. И хотя избитое лицо мало подходило для подобных свиданий, но я готов был стерпеть насмешки, только бы повидаться с ней. Каково же было мое разочарование, когда я разглядел печать на двери.
– Уехали, – упавшим голосом произнес я. – Они же должны были задержаться до утра!
– Зато мы можем забрать бумажку с декомпрессионной таблицей, – резонно заметил Пас.
Если честно, я бы не задумываясь променял любую тайну Жаба на возможность встретиться с Лесей, но делать было нечего. Даже заработанные в городе деньги не казались мне достойной компенсацией за упущенную возможность. В душе я обозлился на Паса.
«Надо же было ему соблазниться тем дрянным вином!» – с горечью подумал я.
– Не расстраивайся, – он заметил мое состояние.
– Да ладно. – Я отвернулся и несколько раз моргнул, чтобы не позволить навернуться слезам.
– Я знаю, ты на меня дуешься за вино, – сказал он. – Но если бы мы не попали в участок, то не встретили бы Викинга.
– Я бы как-нибудь пережил.
– Ты просто злишься. Давай рассуждать здраво. Жаб поставил нас в серьезную зависимость от себя, использовал наши слабости и еще не раз попробует использовать такой поводок. Но теперь мы знаем о нем больше, чем он думает. Возможно, когда-нибудь это спасет жизнь тебе или мне. А с Лесей ты все равно еще встретишься.
– Как хочешь. Давай лучше подумаем, как влезть внутрь, за этой проклятой бумажкой. Неохота взламывать дверь.
– И не надо. В такую жару кто-нибудь из биологов наверняка открывал окно. А замки здесь старые, закрывать сложно.
Мы подергали несколько окон и быстро обнаружили одно незакрытое. Забравшись внутрь, я увидел несколько надувных кроватей с заправленными постелями. Наверняка на них никто не спал, если биологи уехали вечером.
– Пучеглазый говорил, что оставил бумажку в умывальнике, – напомнил Пас.
– Да выбросили ее давно. – Настроение у меня стремительно ухудшалось.
Столик в умывальнике был пуст, как я и ожидал, а у зеркала валялся лишь использованный элемент от зубной щетки.
– Вот так, – вздохнул я. – Ни мне, ни тебе. Попили, блин, вина.
– Прекрати истерику, – осадил меня Пас. – Идем лучше в штаб, Жабу докладывать о прибытии. И мы обещали Артуру подогнать тягач.
Посыльный у штаба, разглядев нас, выразительно присвистнул.
– Ну вы и погуляли! По вас что, ногами ходили?
– Было дело, – недовольно буркнул Пас.
– А тебе, Копуха, девка перед отъездом записку оставила. Только Молчунья у меня ее забрала. Сам иди
