первоклассными моряками, опытом и отвагой которых невозможно было не восхищаться». Такая высокая оценка врага дорогого стоит.
Одну из последних атак на Средиземноморье провел новичок. Обер-лейтенант Карл Дёниц поднял свою лодку «иВ-68» на поверхность, намереваясь атаковать следующий на Мальту конвой. Обстоятельства для немецкой лодки сложились неудачно, поскольку конвой не дремал. Шлюп «Львиный зев», оказавшийся менее нежным, чем его название, обстрелял субмарину из палубных орудий, причем так успешно, что Дёницу пришлось затопить лодку и сдаться.
Конец войны на Средиземноморье был внезапным и для Германии приобрел масштабы катастрофы. 30 октября капитулировала Оттоманская империя. На следующий день Венгрия объявила о своей независимости от Австрии, которая попросила о перемирии. Несмотря на потерю союзников, Германия продолжала сражаться, и Пуллену, командиру флотилии Каттаро, пришлось принимать нелегкое решение. Четырем лодкам, базировавшимся в Константинополе, пришлось сдаться, другого выбора у них не было. Они перешли в Севастополь и сдались русским. Остальным командирам было приказано следовать в Киль. Если это окажется невозможным, то отправиться в Испанию для добровольного интернирования. Маленькие лодки «UB» и «UC», которые не были рассчитаны на длительные переходы, были взорваны или затоплены. Те, кто мог, поодиночке покинули гавань и взяли курс сначала на юг, а затем на запад, чтобы совершить свое последнее грандиозное путешествие.
Даже перед лицом неминуемого поражения они сражались! 2 ноября 1918 года были торпедированы без предупреждения и потоплены «Мерсия» и «Суруда». 7 ноября неустановленная субмарина атаковала «Сарпедон», но капитану лайнера удалось уйти от столкновения с торпедами. Следуя на запад, немецкие подводные лодки обнаружили британские корабли, стоящие в ожидании у входа в Гибралтарский пролив. Каждый немецкий командир имел приказ действовать на свой страх и риск.
Хартвиг на «U-63» едва не стал жертвой тарана, когда всплыл, чтобы уточнить свое местоположение. Поспешно погрузившись, экипаж подлодки пережил атаку глубинными бомбами. «Парадоксально, но нас спасла близость к опасности. Бомбы взрывались под нами. Они были установлены на 90 футов, на ту глубину, где мы должны были скрываться. Но мы не успели погрузиться глубже чем на 30 футов», – позже вспоминал он. Англичане поторопились, и поэтому субмарина уцелела. Выждав, когда все успокоится, лодка легла на прежний курс.
Фон Арно на «U-35» предпочел прийти в Барселону и принять все унижения, связанные с интернированием. Иоганну Клейзингу повезло меньше. Его лодка «U-34» была обнаружена вражеским катером в районе Сеуты. Он спешно ушел с ярко освещаемой ракетами поверхности моря в темноту глубины. Но атака глубинными бомбами заставила лодку всплыть, а наверху ее поджидал корабль-ловушка «Привет», отремонтированный после схватки с «U-85» в марте 1917 года. С корабля открыли огонь, и «U- 34» снова сделала попытку нырнуть; в это время снаряд снес верхнюю часть боевой рубки. Лодка начала тонуть, а сброшенные с кормы «Привета» глубинные бомбы ускорили процесс. «U-34» камнем ушла на дно и стала последней немецкой лодкой, потопленной в Первой мировой войне.
У немецких подводников еще оставались силы и желание сражаться. В те часы, когда экипаж «U-34» боролся за жизнь, обер-лейтенант Кукат на малышке «UB-50» заметил в темноте британский линкор. Они встретились неподалеку от мыса Трафальгар, в месте, опасном для врагов британского флота, но юному подводнику было наплевать на уроки истории. Выйдя на атакующую позицию, он выпустил две торпеды. Обе попали точно в цель, и «Британия» начала тяжело оседать в воду. Она тонула почти три часа. А когда нетерпеливый Кукат поднял перископ, желая увидеть, что происходит, его накрыло сильным огнем из палубных орудий корабля; он поспешно нырнул и закаялся впредь высовываться. Несмотря на то что остались только два дня войны, обе стороны показывали намерение сражаться до конца.
Преодолев поодиночке Гибралтарский пролив, остальные субмарины каттарской флотилии вышли в Атлантику, собрались вместе и направились на север к родным берегам. Очень скоро они почувствовали ни с чем не сравнимое облегчение. После долгих месяцев, а в некоторых случаях и лет вдали от дома, наполненных тревогами и опасностью, они возвращались домой, к своим родным и любимым. Но зайдя в норвежские фиорды для краткого отдыха, подводники узнали ужасные вести о капитуляции Германии и мятеже на флоте. Густав Зисс, старший офицер бездомной флотилии, не собирался опускать руки. Он был старым офицером имперского военно-морского флота Германии и всегда ставил долг превыше всего.
«Красный флаг революции реял над Килем, – вспоминал он после войны. – Мятеж проник всюду, на мачтах стоящих в гавани кораблей развевались красные флаги. А 13 лодок каттарской флотилии вошли в порт в военном порядке и с военными флагами, реющими на ветру».
Люди, долго и упорно сражавшиеся вдали от родных берегов, теперь были дома.
Глава 14
ОДНО ИЗ МОИХ САМЫХ СЧАСТЛИВЫХ РЕШЕНИЙ
Когда гигантская торговая субмарина «Германия» в июле 1916 года впервые вошла в американские территориальные воды, она прибыла с мирной миссией. Американцы радостно приветствовали ее экипаж и искренне поздравили с успехом – прорывом английской морской блокады. Тогда никто в Америке не думал о том, что ее прочный корпус, хорошие мореходные качества и способность преодолевать огромные расстояния представляют серьезную угрозу. Соблюдавшие нейтралитет американцы не думали, что, если немцы решат использовать такие субмарины в военных целях, Атлантическое побережье США окажется беззащитным перед лицом этого врага.
Оживленные, никем не охраняемые морские торговые пути, проходящие вдоль Атлантического побережья США, как магнитом притягивали немецкое Верховное командование, суля невиданные доселе показатели потопленного тоннажа. Поэтому вскоре после возвращения в Германию Ганса Роуза, совершившего в октябре 1916 года на «U-53» первый рейс к американским берегам, было решено переоборудовать построенные и находящиеся в стадии строительства торговые субмарины (их число к тому времени возросло до семи) в военные корабли. В то же время на верфях Круппа завершалось строительства двух новейших подводных крейсеров. Их хотели назвать в честь заслуженных субмарин-ветеранов Швигера и Веддигена, но позже они получили номера «U-139» и «U-140». Они были даже больше, чем подлодки класса «Германия». Имея водоизмещение в погруженном состоянии 2483 тонны, они были в длину 311 футов, имели шесть торпедных аппаратов и два 5,9-дюймовых палубных орудия – серьезное вооружение. Это были самые крупные субмарины, построенные и спущенные на воду в период Первой мировой войны; они предназначались для ведущих подводных асов Германии: Лотар фон Арно де ла Перьер принял «U- 139», а Вальдемар Кофамель – «U-140». Эти две гигантские субмарины, а также семь бывших торговых «Германий», получивших номера от «U-151» до «U-157», стали основой подводной силы, призванной расширить театр военных действий на западе до американского побережья, а на юге до мыса Доброй Надежды.
Первой в поход отправилась «U-155» – бывшая «Германия». Она вышла из гавани Киля утром 24 мая 1917 года под командованием капитан-лейтенанта Мозеля. Канал был очень опасным для субмарины с такими габаритами, поэтому лодка взяла курс на Норвегию, чтобы в дальнейшем повернуть на запад, обогнуть северную оконечность Шотландии, а уже оттуда почти на юг. Карьера «U-155» в качестве морского волка едва не оборвалась через три дня. Когда лодка проходила район, где британские подлодки часто поджидали возвращающиеся из походов немецкие субмарины, ее заметил Иоганн Шписс, который шел на «U-19» на перископной глубине, выискивая жертву. С первого взгляда он не узнал встречную субмарину и приказал экипажу готовиться к атаке. Но в последний момент он осознал, что таинственная субмарина имеет большое сходство с немецкими. Возблагодарив судьбу, Шписс приказал всплыть на поверхность. Две субмарины обменялись сигналами и пошли каждая своим курсом. Катастрофа была близка, но ее удалось избежать.
В июле «U-155» была в районе Азорских островов. Яркое теплое солнце и спокойное море не могли не радовать. Мозелю не попалась ни одна достойная внимания цель, поэтому у него хватало времени для размышлений. Одной из основных задач похода было устрашение. Следовало наглядно продемонстрировать союзникам, что теперь немецкие подводные лодки имеют возможность пересечь Атлантику, чтобы нанести удар. Но если они не встретят на бескрайних океанских просторах ни одного судна, об их присутствии в этих водах никто не узнает, и от похода не будет никакой пользы. Мозель принял решение и изменить курс. Лодка пошла к Азорским островам и утром 4 июля обстреляла из палубных орудий мирный городок Сан- Мигель на острове Пунта-Дельгада. Теперь Мозель мог не сомневаться, что вскоре весь мир узнает, где он
