пригнувшись, и боялась поднять голову, чтобы они, не дай бог, невзначай не скользнули по мне взглядом. Когда мне показалось, что прошло достаточно много времени, я распрямилась и посмотрела вокруг. Никого уже не было.
Увиденное ошеломило меня. Получается, что Марк и Марина Плешакова… Это не укладывалось у меня в голове. И тогда я подумала, что в корне была неправа, когда грешила на Марину. Взять ключ у Дымчатого и подделать его мог кто угодно. И Марина, и Марк, и Вадим Петрович, и Кира Андреевна. Взять из кейса или борсетки ключ и снять дубликат… проще простого. Кира незаметно, пользуясь тем, что она вхожа в кабинет мужа, могла утром его взять, cбегать в мастерскую металлоремонта, cделать копию и вернуть ключ на место. Дымчатый ничего и не заметил. То же самое с Мариной – пока Дымчатый оставался у нее – в этом месте я поморщилась – она незаметно, под предлогом, что ей нужно срочно в магазин кое-что купить, могла проделать все эти манипуляции.
Такая же возможность была и у Марка, и у Баринова. При условии, что они все продумали заранее. А скорее всего, так оно и было…
Поэтому как ни хотелось мне подловить Плешакову, cледовало признать, что круг подозреваемых в подделке ключа существенно расширился.
Я повернула ключ в замке зажигания и поехала домой.
По дороге я обдумывала сложившуюся ситуацию. Дымчатый был обманут. И кем? Лучшим другом. Марк был для него неприкосновенной святыней. А что получилось в результате?..
Я подумала, что пока не буду ему говорить об этом. Скажу позже. Не сейчас.
В обед я позвонила Колокольцеву, но он был на работе и поэтому не мог со мной разговаривать. Только бросил, что: «Пока не приступал, не было никакой возможности».
Колокольцев позвонил вечером: возбужденный, взволнованный.
– Инна Викторовна! У меня кое-что есть. Но это не телефонный разговор.
– Нет проблем. Где мы встретимся?
– Давайте в кафе «Мишутка». Это примерно посередине между нашими домами.
Он объяснил мне, как подъехать к кафе, и я стала собираться.
Когда я подъехала, Лешка уже сидел и ждал меня. Я подумала, что мне придется немного приоткрыть свои карты и сказать, что Дымчатый жив. Я не могу обойтись без Колокольцева. А если я буду по-прежнему скрывать от него эту важную информацию, то нам будет трудно работать в одной команде.
– Инна Викторовна! Я такое узнал…
– Леш, не томи. Дай только сначала кофе заказать.
Лешка откинулся на стуле и напустил на себя загадочный вид.
Подозвав официанта, я заказала двойной эспрессо и посмотрела на Колокольцева.
– Все твои важные новости на лице написаны…
– Ну! – повертел он головой. – Я чуть не обмер, когда узнал об этом… Оказывается, Кира Андреевна и Баринов переписывались между собой. По электронке.
Я чуть не присвистнула, но вовремя спохватилась.
– Хорошо. Но на предмет чего? Может, они обменивались любовными посланиями или чатились по поводу последней премьеры голливудского боевика? Есть какие-то указания на «наше» дело?
– Есть. – Колокольцев в данный момент выглядел ужасно таинственным. Ни дать ни взять Шерлок Холмс, который напал на след преступника.
– Подожди. Не торопись. Это дело имело много разных аспектов, была проведена большая подготовительная работа. Владимир Николаевич мне сам об этом говорил.
– Да… но… Я говорю то, что удалось реально раскопать. Вадим Петрович попросил Киру узнать о чистоте последней сделки о продаже акций Усть-Качанского комбината. Достать информацию. А это уже прямая юрисдикция нашей фирмы. Грубо говоря, не его дело. Всю эту работу проводили мы. Основную часть – Ольга. Зачем Баринову эти сведения? А?
– А что сделала Кира Андреевна?
– Послала ему эту информацию. Правда, уничтожила файлы. Но мне удалось их восстановить.
Я задумалась. Я не была сильна в профессиональных аспектах этого дела, но Колокольцеву, который работал под началом Дымчатого, было виднее. Официально Баринов не являлся сотрудником фирмы «Норма», поэтому его контакты с секретаршей в обход начальства выглядели по меньшей мере странно и непонятно. И похоже, Лешка был точно такого же мнения об этом.
Официант принес кофе.
– А ты чего сидишь?
– Ах да! Сейчас закажу.
Колокольцев заказал четыре блюда и теперь сидел напротив меня со сверкающим взором.
– Леш! Я тебе тоже должна кое-что сказать. Эта новость из разряда приятных. Мне сегодня буквально за час до нашей встречи позвонил муж. С ним все в порядке…
– Инна Викторовна! А это
– Правда, Леш! Но положение его, прямо скажем, незавидное. Он сидит, как заяц в своей норе, в Арабских Эмиратах и не может сюда и носа сунуть, пока это дело окончательно не распутается и все не встанет на свои места. А до этого, как ты понимаешь, ой как далеко.
– Но это же сногсшибательная новость. – От возбуждения Лешка чуть ли не подпрыгивал на стуле.
– Минутку! Я сейчас позвоню мужу и кое-что выясню.
Я набрала номер Дымчатого. Он взял трубку не сразу.
– Алло!
– Ты что, спишь?
– Нет. Блин, хреново мне тут до чертиков! Как ты?
Я сглотнула.
– Нормально. Слушай, мы тут с Колокольцевым сидим в кафе и кое-что обсуждаем. Леше удалось узнать одну интересную деталь. Твоя Кира, оказывается, контактировала с Бариновым по поводу вашего последнего дела.
Похоже, Дымчатый был удивлен этим фактом не меньше меня.
– Кира! Да что она себе позволяет? Вернусь – уволю или надеру задницу так, что мало не покажется.
– Подожди. Сначала надо во всем разобраться, а уж потом увольнять или устраивать разбор полетов. Значит, ты Кире не давал такого поручения – связаться с Бариновым и отослать ему материалы о юридической чистоте последней сделки.
– Какого черта!!! – заорал Дымчатый. – Я поставлю на вид…
Я отодвинула трубку от уха.
– Слышишь? – спросила я Лешку.
– Слышу! – усмехнулся он. – Это радует. Видно, что начальник там не совсем закис и есть еще порох в пороховницах, раз он так ругается, что любо-дорого слышать. Совсем как в старые добрые времена.
Я снова поднесла трубку к уху.
– Между прочим, твое виртуозное ругательство слышал Колокольцев, он выражает тебе свое восхищение.
Володя кратко рассмеялся.
– Надеюсь, его молодые уши не завяли от моей ругани.
– Леш, уши не завяли?
– Нет.
– Он говорит, что нет.
– Слушай, чего ты там как испорченный телефон работаешь. Дай трубку Лешке, я сам с ним переговорю.
Я передала сотовый Колокольцеву.
– Да, Владимир Николаевич! – зазвенел Лешкин голос.
Муж что-то говорил Колокольцеву, а тот послушно «дакал». Когда он закончил говорить, я спросила его:
– Ну что, Леш! Пообщался с любимым шефом? Дал он тебе нагоняй?
