крохотных шагов, что позволяли скалы. — Я должна помочь с ленчем. Если голоден, пожалуйста, присоединяйся.
— Постой. Я хотел поговорить с тобой о девочках… если найдешь минутку.
— О! — Настороженность в ее глазах сменилась тревогой. — Если они тебе мешают…
— Лора, — терпеливо сказал он. — Неужели ты думаешь, что никто, кроме тебя, не способен оценить их общество?
— Нет, конечно, нет. — Злясь на себя за то, что взбунтовавшиеся чувства снова победили логику, она покорно приготовилась выслушать. — Так что ты хотел сказать?
— Я дал им несколько уроков верховой езды. Кейла… — Оглянувшись, Майкл улыбнулся, увидев подпрыгивавшую над камнями белокурую головку. — Кейла очень сообразительна. Она, кажется, скакала бы и без седла, если бы я ей разрешил.
Лора вздрогнула.
— Пожалуйста, пожалей мое материнское сердце!
— Этой девчонке хочется мчаться во весь опор. Она вообще старается все делать в полную силу. По-моему, ты должна этим восхищаться. Я, например, с ума по ней схожу.
Лора улыбнулась и тут же замигала от бьющего в глаза солнца.
— А она только и говорит о мистере Фьюри и его лошадях, когда возвращается из конюшни. — Заставляя себя расслабиться, Лора села на камень и чуть не вскочила, когда Майкл опустился рядом с ней. — По-моему, она даже начинает терять интерес к урокам танцев.
— Я не хотел мешать твоим планам… Лора покачала головой.
— Ты ничему не помешал. Она занималась танцами только из-за Али. В этом вся Кейла: не желает отставать.
Крохотные голубые цветы пробивались между камнями к солнцу. Майкл рассеянно сорвал один и преподнес ей.
— Ты нашла ей учителя рисования?
В глазах Лоры мелькнуло удивление. Как странно, что он помнит семейные мелочи!
— Нашла. — Она взглянула на цветок в своей руке и подумала, что хорошо бы научиться принимать эти уже привычные подарки с той же легкостью, с какой Майкл дарит их. — Она начнет заниматься на следующей неделе.
— У Кейлы настоящий талант. Я лично умею рисовать только по линейке. Ну, а теперь об Али…
— Али сейчас переживает трудные времена, — поспешно произнесла Лора. — Конечно, она не так уступчива, как Кейла, не так быстро забывает неприятности, но…
— Привыкнет. — Майкл взял ее руку и стал играть пальцами. — Но я говорю об уроках верховой езды. Не знаю, хочешь ли ты, чтобы я форсировал их…
Лора со вздохом посмотрела на старшую дочь, сидящую на земле, как маленькая леди в роскошной гостиной.
— Если у нее не получается, вовсе не обязательно заниматься с ней.
— Лора, она — прирожденная наездница! Сидит на лошади с таким непостижимым изяществом, будто родилась в седле. И слушает меня так, словно я изрекаю непреложные истины, ловит каждое слово. Просто страшно становится! Мне кажется, ей нужно серьезно учиться. Может быть, ты хочешь найти более опытного инструктора?
Лора ошеломленно уставилась на Майкла.
— Она никогда ничего не говорит! Когда они возвращаются от тебя, Кейла не закрывает рта, а Али просто пожимает плечами и говорит, что все было хорошо.
— Если Кейла — пуля, то Али — песня. Она зазвучит, когда придет время.
Как он мог так хорошо узнать ее детей?! Как он мог так быстро заглянуть в их души и понять их?
— Али доверяет тебе, — медленно сказала Лора. — А сейчас ей очень трудно доверять кому-то. Если не возражаешь, я хотела бы, чтобы ты не бросал ее. Именно сейчас ей так необходимо что-то, чего я ей дать не могу!
Майкл нахмурился, взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Ты не права, Лора. У тебя все есть. Она винит тебя только потому, что знает: ты примешь ее обвинения. Ты смирилась с ними.
Он опустил руку, с трудом подавив раздражение. Черт возьми, он — не психоаналитик, но любой, у кого есть глаза, увидит, что эту женщину необходимо встряхнуть!
— Я в детстве пережил то же самое. Было время, когда я во многом обвинял свою мать. Но я никогда не говорил ей об этом. Потому что не знал, примет ли она мои обвинения.
— Наверное, тебе легче понять ее, — вздохнула Лора. — Меня никто никогда не бросал. Мои мать и отец всегда были надежны, как эта скала. Ни разу не дрогнули, не закачались. Не подвели.
«А сама я дрогнула, — подумала она. — И закачалась. Не оправдала ожиданий. Непросто восстановить равновесие после такого потрясения!»
— И еще, — продолжал Майкл, следя за ее лицом, — мне кажется, она винит тебя, потому что ты винишь себя. Возьми себя в руки, Лора!
— Что ты в этом понимаешь?! — огрызнулась она.
— Я все-таки тоже был женат. Правда, всего шесть месяцев… Но и я разрушил свой брак не в одиночку! — Лора молчала, и он пожал плечами. — Я продолжу уроки с детьми. Но при одном условии.
— И что это за условие?
— Перестань прятаться в доме! Приди и хоть раз посмотри на них. — Весело улыбнувшись, он взял цветок из ее руки и воткнул в волосы. — Чего ты боишься? Уверяю, что не прыгну на тебя в присутствии детей.
— Я ни от кого не прячусь и ничего не боюсь. И никогда не думала, что ты можешь вести себя неприлично в их присутствии.
— Господи, просто дух захватывает! Как быстро ты надеваешь маску высокородной хозяйки поместья! Хочется или сбежать, или в самом деле прыгнуть на тебя.
— Предпочитаю, чтобы ты не делал ни того, ни другого, — холодно сказала она. — Теперь, после нашего разговора, я обязательно приду и проверю успехи девочек. Благодарю за то, что ввел меня в курс дела.
— Да, мэм. Ваш покорный слуга, мисс Темплтон.
— Сарказм тебе идет, Майкл.
Он схватил ее за руку, прежде чем она успела проскользнуть мимо.
— А тебе — нет, — тихо сказал он, наклонив голову совсем близко к ее лицу. — Своим высокомерием ты пытаешься держать меня на расстоянии, но добиваешься совершенно противоположного. Я все время хочу тебе что-то доказать!
— Ты не должен ничего мне доказывать. Отпусти меня.
— Когда закончу. Такой она ему больше нравилась: гордый вызов, закованный в лед… Обиженные женщины заставляли его чувствовать себя слабым и неуклюжим.
— На тот случай, если ты забыла, с кем имеешь дело, позволь мне напомнить. Я люблю нарушать правила, и, если кто-то воздвигает передо мной барьер, мне нравится преодолевать его просто ради интереса. А когда меня бьют, я бью в ответ! Причем — сильнее. И злее.
Как будто она сомневалась! Мужчина, стоявший перед ней, казался способным на что угодно: на грех, преступление, жестокость… Лора решила, что когда у нее будет время подумать, она проанализирует, какую извращенную часть ее натуры привлекает именно это. А пока придется забыть об отваге и спасаться бегством.
— Спасибо за напоминание. Ты, наверное, очень спешишь. Не хотела бы отвлекать тебя от работы.
— Ты не отвлекаешь. — Его настроение изменилось так быстро, что она не успела отреагировать. Майкл поднес ее сжатую в кулак руку к своим губам, глядя ей в глаза, раскрыл этот маленький кулак и прижался губами к ладони. — Не забудь, солнышко: мое приглашение остается в силе!
Майкл лениво отошел и направился к конюшням, лишь на секунду задержавшись у одеяла, чтобы украсть сандвич и этим развеселить девочек. Когда он оказался достаточно далеко, а Лора удостоверилась,
