Юлия предстала перед Чен-цзы, и его двумя слугами. Она поздоровалась с ними, и отбила поклоны, как её учили в школе, давая понять, что пришла за помощью. Чен-цзы и его слуги, также, поприветствовали Юлию, после чего, пригласили её в дом.
Визиту Юлии, Чен-цзы, особо, не удивился. Как и многие шэньши, ушедшие в отставку, он принимал в своём доме всех, кто нуждался в защите от произвола чиновников, которые, также, были, чаще всего, шэньши, только работавшие и продолжающие нести государственную службу. Чаще всего, к нему, за помощью, шли люди бедные, и всю юридическую помощь и ходатайства Чен-цзы производил бесплатно. Чен-цзы никому не отказывал, и провёл Юлию в гостиную, как очередного посетителя.
Чен-цзы был одет в длиннополый халат малинового цвета. На вид, ему было лет шестьдесят. На его голове была одета китайская шапочка, а на ногах — туфли, сверху отделанные шёлком, с загнутыми, кверху, носками. Седые волосы, на его голове, были заплетены в косу, длиной в два фута, которая свисала за спиной.
Слугам, на вид, было лет по сорок, и у каждого из них, волосы, также, были заплетены в косу. Они были одеты в синие длиннополые китайские халаты, их головы были покрыты миниатюрными шапочками, а на их ногах, также, были одеты туфли, отделанные шёлком. Было ясно, что Чен-цзы очень состоятельный человек.
Он усадил Юлию на женский табурет, возле низкого столика неправильной формы, сел в кресло и, с китайским акцентом, сказал:
— Я слушаю. Я — Чен-цзы. Помогу, чем могу.
— Я — Юлия Иголочка. Я — из Европы. Мне нужна Ваша помощь.
Чен-цзы кивнул головой, глядя на Юлию, прекрасно понимая, что та прибыла, скорее всего, из Европы.
— Мой брат, Леонард, находится в рабстве у Дракона, и мне, нужно, его освободить, — продолжила Юлия, держась за ручки своей сумки, которую она положила, слева от себя, на пол.
Чен-цзы, от удивления, вскочил с кресла, глядя на Юлию, затем, пришёл в себя, вновь, сел в кресло, и сказал:
— Я продолжаю слушать.
Юлия продолжила рассказ о целях своего путешествия.
Она рассказывала два часа о себе, о своём селе, о несчастном непутёвом брате, о родителях, о Европе, которую, она сама, не очень хорошо знала, о капитане и корабле, на котором она приплыла в Китай, и, даже, об ихней собаке, и о коте, который, ждёт не дождётся, когда она вернётся, с братом Леонардом, домой. Чен-цзы сидел в кресле, опираясь локтями на подлокотники, глядел на Юлию, и внимательно её выслушивал. Он постоянно держал в руке небольшой жезл жу-и, этот непременный атрибут принадлежности к учёному сословию в Поднебесной. Жезл жу-и был изготовлен из красивого камня яшмы, и имел форму гриба линчжи, произрастающего в Китае. На конце жезла был прикреплён кистевидный брелок. Время от времени, Чен-цзы перекладывал этот жезл из одной руки в другую, продолжая внимательно слушать Юлию. Юлия возмущалась пиратами, злым Драконом, разбойниками и жуликами всех рангов, а заодно, и соседом пьяницей, который, когда-то, взял у неё, в долг, на опохмелку, целую монету, да так и не возвратил.
Чен-цзы быстро понял и разобрался, что к чему, и, когда Юлия закончила свой двухчасовой рассказ, воскликнул от удивления, с сильным китайским акцентом, глядя на Юлию удивлёнными глазами:
— Значит, хочешь убить Дракона?!!!
— А что же, с ним, делать? — парировала Юлия.
Чен-цзы привстал, с кресла, и сказал ей:
— Да ты, ведь, можешь попасть к нему на сковородку. Ты, об этом, подумала?!
Очень уставшая Юлия моргала глазами, и многое, что говорил Чен-цзы, пропускала мимо ушей.
Чен-цзы продолжал предостерегать Юлию, жестикулируя жезлом жу-и:
— Да, Дракон, пятнадцать тысяч смельчаков, одним взмахом крыла, в океане утопил. Вся эскадра, в сто кораблей, ушла под воду на корм акулам. Вот, такая в нём сила!
Чен-цзы стал ходить вокруг стола, раздумывая о перспективах авантюрного плана Юлии. Он что-то бормотал по-китайски, чего Юлия абсолютно не понимала. Юлия стала, украдкой, осматривать комнату. На стенах, она увидела красивые пейзажи, искусно нарисованные талантливыми художниками, а также, нарисованных зверей и птиц. Пол был красиво выстлан каменными плитами, а у стен стояли вазы с красивыми цветами, а также, высокие подсвечники с незажжёнными свечами. В каждой вазе стояло по два-три стебля, неизвестных Юлии цветов. Окна были стеклянными, как и у многих состоятельных людей, но заклеены цветной бумагой — синей и зелёной. В стороне, у стены, стоял шкаф, напротив, на стене, висели шлифованные срезы декоративных камней, а потолок был отделан красивыми узорами.
На другом столе, что был рядом, возле шкафа, в специальных подносах, также, лежали декоративные камни, а в фарфоровых вазах росли карликовые деревья, в количестве трёх штук. У двери висели две картины с изображением пейзажей.
Всюду, преобладали коричневые и красные тона, и всё подчинялось законам симметрии и принципам китайской гармонии.
Чен-цзы продолжал что-то бормотать, по-китайски, затем, подошёл к самой Юлии, и сказал:
— Ты, даже, не понимаешь и не представляешь себе, как это трудно, убить злого, жестокого, трёхглавого Дракона.
Чен-цзы подошёл к застеклённому окну, распахнул его, вдохнул свежего воздуха, перекинул, из руки в руку, жезл жу-и, и спросил:
— А на чём, ты, отправишься на остров Кенгуру?
Юлия Иголочка пожала плечами:
— Не знаю. Вообще-то, нужен корабль.
— Купить, что ли, надеешься? Ты знаешь, сколько стоит корабль?
Юлия, вновь, пожала плечами:
— Не знаю.
Чен-цзы вспомнил о похищенной принцессе и императорских указах, и, вновь, спросил её:
— Ну, хорошо. Допустим, император, или администрация уезда, дадут тебе корабль. Один, не больше. А где, ты найдёшь, сто или, даже, двести смельчаков? Или, ты одна корабль поведёшь?
Юлия, вновь, пожала плечами.
— Сколько тебе лет? — поинтересовался Чен-цзы.
— Девятнадцать, — ответила Юлия.
— Так, я и подумал. Да, ты же, девчонка ещё, для таких больших дел. Да, кто за тобой пойдёт? Воины, за тобой, не пойдут, — заключил Чен-цзы. — Герой нужен, мужчина. Нет, не женское это дело, воевать с Драконом.
Юлия Иголочка продолжала моргать глазами, и смотреть на Чен-цзы. Она была готова к такой оценке её возможностей, и другой реакции не ожидала. Юлия надеялась, немного погодя, через день, через неделю, или через месяц, уговорить Чен-цзы, закрыть глаза на её женский облик. Такой тактике, её научил опыт.
— А если, смельчаков нанять? — предложила Юлия Иголочка.
Чен-цзы удивлённо взглянул на неё, и хитро, с улыбкой на лице, спросил, вертя в руках жезл жу- и:
— У тебя есть такие деньги?
Юлия посмотрела на удивлённое и улыбающееся лицо Чен-цзы, и, вспомнив, о заработанных, за период плаванья деньгах, решила ещё сильнее удивить Чен-цзы. Она сняла с шеи монеты, и вытащила из сумки серебряный слиток, положив все эти деньги на стол.
Чен-цзы взглянул на них, оценил взглядом, и прокомментировал:
— Пятерых, шестерых наёмников, на такой опасный и длительный боевой поход, нанять хватит. Этого мало. К тому же, наёмники — ненадёжные воины. Нужны герои.
Чен начал, молча, ходить по комнате. Было видно, что он о чём-то раздумывает. В комнату вошла его жена. Её звали Ши Лян. Чен-цзы, с женой, стали о чём-то переговариваться, время от времени кивая на Юлию. Ши Лян была крайне удивлена тому, что ей говорил муж. На вид ей было, как и мужу, около
