разбойниках в Европе.
Стояла тёплая солнечная погода. Юлия Иголочка и Чен-цзы, на лошадях, двигались по дороге, в школу Лун Юня. Сельские пейзажи были однообразны. На полях, работали китайские крестьяне. Чен-цзы и Юлия, иногда, переговаривались, между собой, иногда, ехали молча. Потом, вновь, между ними, завязывался диалог, после чего, наговорившись, они, снова, ехали молча.
— Я вырастил шестерых детей, — решил рассказать Чен-цзы, Юлии, подробнее о себе и о своей жизни. — Все шестеро — сыновья. Выросли они, женились, стали сюцаями, и разъехались по разным городам. Редко нас посещают. Мы, с женой, по ним скучаем.
Чен-цзы тяжело вздохнул. Он часто менял тему разговора. Юлия, его, внимательно слушала. Чен-цзы рассказывал о своём детстве, о своей юности, о своей жизни, о том, как почти всю жизнь работал на государственной службе.
— Мне было тридцать лет, когда я успешно сдал экзамены на учёную степень, и стал сюцаем, — говорил Юлии, Чен-цзы, когда солнце поднялось к зениту, и они, на значительное расстояние, удалились от Кантона. — С тех пор, меня называют шэньши. Став шэньши, я получил право занимать государственные должности, и, вскоре, я был назначен помощником начальника порта. В порту, я работал много лет, потом, я был назначен помощником начальника уезда, по вашему, где-то, вице-мэром в большом городе. И так — почти всю жизнь.
Юлия внимательно слушала его, и пыталась держать своего коня, как можно ближе к коню Чен- цзы.
— Но, пять лет назад, я сказал себе — хватит! — продолжал Чен-цзы рассказывать о себе. — Надо уступить дорогу молодым. И, я ушёл на покой, и открыл школу для мальчиков, где решил, обучать грамоте тех, чьи родители небогаты. Лучшей наградой, для меня, будет то, если кто-нибудь из моих учеников, тоже, станет шэньши.
— А кто имеет право, стать шэньши? — поинтересовалась Юлия.
— Любой, кто пожелает, независимо от сословного и имущественного происхождения, если, только, он мужчина, — ответил Чен-цзы. — Учись грамоте и наукам, тогда, терпенье и труд сделают из тебя шэньши, если мозги, в голове, есть. Сдаёшь, успешно, экзамен — и ты сюцай. Это — первая учёная степень шэньши. Можешь занять хорошую должность на госслужбе. Если хочешь, то потом, когда время придёт, сдавай второй экзамен. Второй экзамен ещё сложнее, и, даже, не все опытные и умные сюцаи его выдерживают. Но, если, этот экзамен, успешно сдать — ты цзюйжэнь. Это, — вторая учёная степень шэньши. Цзюйжэнь получает более высокий чин, и более высокую должность. Кто желает, сдаёт третий экзамен. Он, самый сложный, и проходит в Пекине. Его, выдерживают немногие. Но, те, кто этот экзамен сдаёт, получают третью, высшую учёную степень шэньши — цзиньши, и становятся, как говорят европейцы, большими мандаринами. Мне, удалось сдать все три экзамена. Но, с очень большим трудом. Сюцаем, я стал в тридцать лет, цзюйжэнем — в сорок пять, цзиньши — четыре года назад. Когда, я стал цзиньши, мне предлагали высокие должности. Но, я отказался, и открыл школу для мальчиков из небогатых семей. Пусть учатся.
— А многим, удаётся успешно сдать экзамен, из тех, кто пытается, и стать, после экзамена, сюцаями? — спросила Юлия.
— Нет, немногим. Многие, заваливаются на экзамене, — ответил Чен-цзы.
— Умная, у вас, в Китае, система. А у нас, государством, управляют потомственные дворяне. Среди них, честные встречаются редко. В основном, ворьё. А иногда, самые настоящие глупцы.
Юлия сделала паузу, потом, продолжила:
— Умные люди, у нас, учатся в университетах, но, они во власть попадают не всегда. Ещё, очень часто, чиновниками становятся богатые купцы и их родственники, за большие взятки.
— У нас, иногда, глупцы, тоже, во власть пролезают. Они, себе, за взятку, экзамены на шэньши, якобы, сдают, но на самом деле, фабрикуют, — сказал Чен-цзы, и засмеялся. — Фальшивые шэньши, из них, получаются, — продолжил Чен-цзы. — От них, все беды в Поднебесной. Я имею в виду, только, те беды, в которых виновата плохая власть.
Юлия, внимательно, слушала Чен-цзы, и лишних вопросов старалась не задавать. Она старалась держать своего коня, как можно ближе к коню, на котором ехал Чен-цзы, чтобы хорошо понять то, о чём говорит он.
— В Поднебесной, много безобразий, — возмущался Чен-цзы государственным аппаратом Китая. — Многие чиновники, тоже шэньши, часто, бывает, берут взятки. Похоже, весь мир, так устроен. Очень многие чиновники, просто, казну грабят.
Чен-цзы, тяжело вздохнул, после чего, сказал:
— Я, за все долгие годы, что был чиновником, ни одной взятки не взял и ни одной монеты не украл.
Так, разговаривая между собой, Чен-цзы и Юлия двигались по дороге. К полудню, они сделали привал, у незнакомой, для Юлии, речушки, пообедали, из тех запасов, что они взяли в дорогу, после чего, вновь, сели на коней, и двинулись в путь, со средней, для лошадей, скоростью.
Однотипные сельские пейзажи сопровождали их всю дорогу — поля и сёла, вдалеке, куда ни кинь взгляд. И на всех полях, работающие земледельцы, вели сельскохозяйственные работы.
Чен-цзы поинтересовался:
— Вот ты, Юлия. Если, ты, победишь Дракона, что будешь делать с его деньгами, и с его сокровищами?
Юлия растерянно посмотрела на Чен-цзы.
— А что я должна, с ними, делать? — спросила Юлия. — Я, об этом, даже, не думала, — ответила она.
— Как что?! — начал разъяснять Чен-цзы. — По всем законам, тот, кто одолеет и убьёт Дракона, любым способом, тот и становится владельцем всех его богатств.
— И царём острова?
— Да, и царём острова.
Юлия стала раздумывать, потом, ответила:
— Я, не хочу быть царицей, или королевой. Нет, его остров мне не нужен.
Чен-цзы, удивлённо посмотрел на Юлию, и захлопал глазами:
— Все хотят, а ты не хочешь?!?! — недоумённо спросил он, делая вид, что он что-то недопонимает.
Юлия пожала плечами. Чен-цзы подумал, с минуту, после чего, сказал:
— Я бы, тоже, отказался.
Юлия посмотрела, по сторонам, поглядела вдаль, подумала и сказала:
— Рабов, надо, освободить, и вернуть их в свои семьи.
— И принцессу, — добавил Чен-цзы. — Император даст корабль и оружие для освобождения принцессы.
— Всех, и принцессу, тоже. Рабство — это дикость, — сказала Юлия.
— Вот-вот, многие шэньши, в Поднебесной, считают, что рабство — это дикость. И я, с детства, так считаю, — сказал Чен-цзы.
Юлия остановила уставшую лошадь, потом, догнала Чен-цзы, и сказала:
— Немного денег и драгоценностей, я, конечно, возьму, на безбедную жизнь, если, я Дракона одолею. Немного денег и драгоценностей, возьмут мои воины и моряки за боевую работу. Освобождённые рабы создавали ценности Дракона, и должны получить свою долю, из богатств Дракона. Если бы, можно было, вернуть тем, кого он, и его разбойники грабили, то все их вещи и деньги, я бы им вернула.
— Да, так было бы, справедливо, согласился Чен-цзы, а потом, рассмеялся, и остановил коня. Юлия подъехала к Чен-цзы, вплотную, и тоже остановила свою лошадь. Юлия взглянула на Чен-цзы, пытаясь уловить причину смеха:
— Хорошо, уже, что ты сама не собираешься стать драконом, и занять его место и его трон, — пояснил причину смеха Чен-цзы.
Чен-цзы перестал смеяться, и подробно разъяснил:
— Знаешь, Юлия. Большинство героев, которые ко мне приходили, чтобы узнать секрет смерти
