незачем оставлять его в живых, значит, надо его ликвидировать.
— Его ликвидировал тот, кому Сэнди доверял. Как и Колтрейн. Все возвращается к ее участку. Это один из них, я чувствую это, Рорк.
— Ты делаешь все, что можешь. Ты же не можешь разорваться. Пусть дело немного полежит, Ева. Кто бы это ни был, он чувствует себя в безопасности. Он не побежит, как Сэнди.
— Верно, он не побежит. И пока он нужен Рикеру, он будет жить.
— Вот и договорились. Давай поедим, пока твои копы не сжевали все, включая скатерть. Мне еще надо успеть кое-что сделать перед отъездом.
— Да, ты прав. Близняшки? — подозрительно спросила Ева, пока они подходили к столу.
— Мне показалось, что это как раз то, что нужно.
Ева сделала себе сэндвич, откусила кусок. Сквозь шум мужских голосов и причмокивания жующих ртов до нее донесся звук женского смеха.
Пибоди и Надин, обе в нарядных платьях, показались на пороге.
— М-м-м, Пибоди, как ты хороша!
Любовь даже Макнаба способна заставить забить о желудке на пару секунд, подумала Ева.
Он подскочил к своей подруге, обнял ее, закружил и, поддерживая рукой за талию, заставил склониться чуть ли не до самого пола. Пибоди захихикала, а Макнаб поцеловал ее в губы.
— Эй, эй, прекратите! Это вам не кабак, а кабинет копа. Никаких танцев с поцелуями в рабочем кабинете копа.
Пибоди, почти касаясь затылком пола, лишь послала Еве затуманенный взгляд и блаженную улыбку.
— Слишком поздно.
Для полноты картины она ущипнула Макнаба за зад, пока он приводил ее в вертикальное положение.
— Ну разве все это не чудесно? — Надин затрепетала ресницами. — Еда тоже выглядит привлекательно. — Она походя похлопала Еву по щеке и вогнала Трухарта в яростную краску, подойдя к нему вплотную. — Надеюсь, вы не на дежурстве, офицер?
— Сдавайся, дорогая, — рассмеялся Рорк. — Смена кончилась.
«С этим не поспоришь», — обреченно подумала Ева. Пибоди взяла со стола наструганную морковку.
— Я сейчас на кроличьей еде. У нас с собой обалденные сладости. Это Ариэль их сделала. Я, пока таскала коробки, пять фунтов набрала. Можешь ввести меня в курс дела?
— Потом, — отрезала Ева. — У нас перерыв.
— Ладно. — Пибоди захрустела морковкой. — Мы с Надин принесли почти все. Мэвис и Леонардо должны быть здесь с минуты на минуту они привезут остальное.
— Йи-хоу!
— Трина со своими консультантами будет здесь к четырем, чтобы все подготовить.
— Вот радость! Что? Кто? Трина? Зачем? Что ты наделала?
— Ты сказала, никаких дурацких игр и никаких стриптизерш, — напомнила Еве Пибоди. — У нас настоящий девичник. Шампанское, сплошное баловство вместо еды, уход за телом, лицом, волосами. Романтические комедии, подарки, тянучка на десерт. Вечеринка с ночевкой для больших девочек, завтра полдник с шампанским.
— Ты хочешь сказать… — Ева была в шоке, ее словно ударили электрическим разрядом прямо в сердце. — С ночевкой? Всю ночь до завтрашнего утра?
— Ну да! — Пибоди ухмыльнулась, продолжая жевать морковку. — Разве я тебе не говорила?
— Я тебя убью.
— Э, нет! Уговор был без игр и стриптизерш. Ты сама так сказала. Других ограничений не было.
— Я найду способ с тобой поквитаться. Тебе будет очень больно.
— Будет весело!
— Я тебе такое устрою, визжать будешь, как недорезанный поросенок.
Ева заметила Рорка, шедшего к себе в кабинет, и рванулась за ним.
— Погоди, погоди! — Она влетела следом за ним в кабинет и захлопнула дверь. — Ты не можешь лететь в Вегас.
— Потому что?
— Потому что ты не можешь оставить меня здесь. Мы женаты, есть правила. Я стараюсь им следовать. Всех правил я не знаю, но, видит бог, я стараюсь. На этот счет наверняка есть правило. Ты не можешь оставить меня одну в такой ситуации.
— В какой ситуации?
— Все эти женщины — Трина, например. Трина, — повторила Ева и вцепилась обеими руками в рубашку. — И тянучка на десерт. И уход за телом, и романтические комедии. На всю ночь. Вечеринка с ночевкой. Ты хоть представляешь, что это значит?
— Много раз видел в самых сладких снах. Будете драться подушками?
Ева прижала Рорка спиной к двери.
— Не бросай меня!
— Дорогая! — Рорк поцеловал ее в лоб. — Не могу!
— Ты же можешь привезти Вегас сюда. Можешь. Потому что… потому что ты — это ты. Пусть у нас здесь будет Вегас, это будет отлично. Стриптизерша будет раздеваться у тебя на коленях. Я оплачу.
— Как это мило с твоей стороны. Но я все-таки поеду. Вернусь завтра и положу холодный компресс на твой пылающий лоб.
— Завтра?! — Ева чувствовала, что у нее поднимается температура. Ей уже сейчас надо было положить холодный компресс на пылающий лоб. — Ты не вернешься к вечеру?
— Ты не была бы сейчас в такой панике, если бы слушала внимательно. Я лечу сегодня в Вегас с мужчинами, у нас целый самолет забит под завязку. Будут бесчинства, кого-то, возможно, придется брать на поруки. Я уже обо всем договорился. Надеюсь вернуть сюда всю компанию тем же самолетом завтра после обеда.
— Тогда позволь мне лететь с тобой.
— В другой раз. А теперь возьми себя в руки и помни, что, когда все это закончится, ты, возможно, арестуешь убийцу, да не просто убийцу, а грязного копа. Два по цене одного.
— Думаешь, мне от этого легче?
— Чем богат…
Ева зашипела от злости.
— Я найду место в этом доме, где никого нет. И буду орать во всю глотку.
— Отличная мысль! — Рорк подтолкнул ее к двери в коридор. — Я загляну к тебе перед отъездом.
— Еще нет четырех, — грозно предупредила Ева. — Вдруг что-нибудь сломается?
— Вполне возможно, это будет твоя шея, если не уберешься отсюда и не перестанешь мне мешать. Мне надо закончить работу.
Он откровенно вытолкнул ее в коридор и — во второй раз за этот день — закрыл дверь у нее перед носом.
17
Ева не считала, что она прячется. Ну да, она находилась в комнате, в которой раньше вроде бы не бывала — во всяком случае, она этого не припоминала, — за закрытой и запертой на замок дверью. Но она не пряталась.
Она работала, твердила себе Ева. В тихом месте, где никто ее не отвлекает. Она могла бы просидеть тут хоть сутки, для нее это не проблема.
