Эмми решительно отогнала все сладострастные и неуёмные мысли. Она поднялась и стала рядом с Вэлином перед камином. Его массивная облицовка поднималась от пола до потолка, и на ней был вырезан герб старого Генри Бофора. Эмми взглянула на щит, увенчанный короной [38], но пока Вэлин его описывал, взгляд девушки опустился на бордюр, украшающий переднюю часть каминной полки, и там и остался.
Завитки. Дюжины завитков были высечены на итальянском мраморе. На каминной полке, помещённой сюда Генри Бофором незадолго до его ареста за предательство. Вскоре после того, как он получил все то восхитительное испанское золото.
- Эмили, что-то не так? - спросил Вэлин.
- Нет, нет, всё нормально. Что может быть не так? Здесь нет ничего, что могло бы быть не так.
- Тогда почему ты так лепечешь?
Эмми оторвала взгляд от завитков, только чтобы встретиться с его нежным, внимательным взглядом. Раздражённо-хмурый вид исчез. Его место заняли ошеломление и восхищение, заставшие её врасплох.
Она не могла отвести глаз. Хотя и хотела. Она желала избежать того чувства беззащитности, которое охватывает, когда стоишь на холме и огромная грозовая туча, сверкая молниями, несется прямо на тебя. Её нога поднялась, по-видимому, сама по себе, чтобы сделать шаг, и девушка почти насильно вернула её на место, когда услышала его оклик.
Если бы только он не произносил её имя таким шероховато-нежным тоном. Если бы только отодвинулся, так чтобы она не ощущала исходящее от него тепло и не слышала его учащённого дыхания. Если бы только снова не заговорил. Но нет, он так душевно шептал, что, казалось, затягивал всё туже и туже стальную пружину внутри неё.
- Я не хочу бороться с тобой, Эмми, - он поднес её руку к своим губам, - не заключить ли нам перемирие?
- Не знаю, - у неё пересохло во рту, и не прекрати он целовать ей тыльную сторону руки, она бы закричала. - Если ты не прекратишь свои поцелуи, я начну кричать!
Эмми стукнула себя по губам свободной рукой, но сказанного не вернешь, она увидела, как Вэлин улыбается. Только эту улыбку она раньше у него не видела. Эту улыбку могли лицезреть леди в своих спальнях, фермерские девчонки в стогах сена, горничные в туалетных комнатах. Эмми почувствовала, как краска заливает её щёки. Она выдернула свою руку и помчалась к выходу. Она уже почти достигла двери, когда он отрезал ей путь.
Отшатнувшись, она прошипела:
- Стой, где стоишь.
- Ерунда. Я хочу заставить тебя кричать.
Он, как дуэлянт стал подкрадываться к ней. В отчаянии она отступила, надеясь восстановить самообладание.
- Я не буду кричать, если ты останешься на месте.
- О, Эмми. Мы оба знаем, что ты не будешь кричать. Пока.
Нога Эмми нащупала плинтус, и девушка начала двигаться вдоль стены.
- Мы ничего не знаем наверняка. Я… я не просто закричу.
Тогда он остановился. Эмми внимательно посмотрела на него и пожалела, что не чувствует себя обманщицей сейчас, когда он неподвижен. Выпрямившись, она кивнула ему и направилась в сторону двери. Когда она проходила мимо него, он рукой обхватил её за талию и притянул к себе.
- Чёрт в… - слова застряли у него в горле.
Эмми начала вырываться, но он только поднял голову и прошептал: - Не надо, любовь моя.
Вэлин опустил взгляд, и они уставились друг на друга. Эмми казалось, что сказанные слова словно заморозили его, но он так быстро обрушился на её губы, что она не могла сказать с уверенностью, что ей не привиделся мимолётный испуганный взгляд в его глазах. Любовь. Одно это слово оглушило её. Она его редко слышала, и никто и никогда не использовал это слово по отношению к ней. Эти мысли роились у неё в голове, но настойчивость его губ погружала её в водоворот жара, напора и энергии. Его руки вжались ей в спину; пальцы чертили огненный узор на рёбрах, а её грудь буквально смялась о его торс.
Через несколько минут её собственные руки начали лихорадочное исследование, пока не обнаружили обнажённую плоть. Она прикасалась к горе мышц на его плечах, когда её расстёгнутое платье упало на бёдра. Его рот проследовал от её шеи к груди, и он опустил её спиной на свою согнутую руку. Эмми задыхалась, ощущая его губы, но её мир, полный огня и безумия, взорвался, когда она услышала голос Кортленда.
- Мисс де Винтер?
Всё ещё оглушённая, она не протестовала, когда Вэлин тотчас оставил её и, выскользнув за дверь, захлопнул её за собой. Она слышала снаружи мужские голоса. Очевидно, Кортленд раскопал для неё книгу по истории Елизаветинского периода. Она слышала, как Вэлин старается переключить внимание брата на что-то другое. Потом заметила, что её волосы в беспорядке рассыпаны по обнажённым плечам. Она осмотрела себя.
- Проклятие!
Трясущимися руками Эмми натянула опустившееся платье на плечи и попыталась застегнуть пуговицы на спине. После первых трёх дело застопорилось, тогда она опустилась на колени и начала собирать шпильки для волос.
- Святый Боже, что я наделала? Господи! - опять, опять этот тисовый лабиринт. Потерянный разум и возбуждённое тело, это - крах.
Она слышала, как открылась и закрылась дверь, слышала звук тяжёлых шагов позади себя, но не обернулась. Что оказалось ошибкой, Вэлин опустился на пол рядом с ней, обнял за плечи и поцеловал. Эмми почувствовала, что он исследует пальцами её обнажённую спину, и вскрикнула. Оттолкнув его, она вскочила на ноги.
- Нет!
- Послушай, Эмми.
- Я сказала - нет, - повторила она и бросилась к выходу.
Вэлин хихикнул и поднялся.
- Ты не можешь уйти, пока твое платье болтается на бёдрах, а волосы распущены.
Развернувшись, Эмми оказалась спиной к двери и наблюдала за ним с недоверием. Может она и выглядит растрёпанной, но у мужчины был безумный вид. Он тяжело дышал, а его глаза сияли словно чистое серебро в ярком свете солнца. Он направился к ней! Эмми схватилась за дверную ручку. Вэлин остановился и поднял руки в примиряющем жесте.
- Я буду джентльменом.
- Я не верю тебе.
Вэлин опустил руки.
- Эмми, дорогая, у тебя три варианта. Можешь уйти, как есть, и опозориться, либо позволить мне привести в порядок твою одежду и волосы. Или же ты можешь бороться со мной, чем ты сейчас занимаешься, но в этом случае мы окажемся на полу, и погубленным тогда окажется не только платье.
Только несколько минут назад он говорил о любви. Неужели это он всерьёз? Или же это у него расхожее слово для проявления нежности к тем леди, которых он желает? Эмми часто заморгала и попыталась обдумать этот вопрос, но у неё не было опыта настоящей любви. В большинстве её махинаций жертвы заявляли о почитании и любви, она же всегда распознавала ложь. Однако сейчас уверенности не было.
Однажды несколько недель она играла роль гувернантки, чтобы найти план дома. Владелец попытался соблазнить её за спиной у жены. Это не было любовью и напомнило ей трагедию матери. Несколько раз она развлекалась в обществе под видом французской графини, и многие мужчины обращали на неё внимание и делали непозволительные предложения. Это не было любовью.
Она была убеждена, что чувства её матери к Эдмонду Чипу, тоже не были любовью. Она любит Франта, Фиби и Спрута. Она любит Долли, Бетси, Недотёпу и Ворюгу. Но у неё никогда не было ни времени, ни возможности, чтобы полюбить кого-то ещё.
Ладони Эмми похолодели, она нерешительно, с неохотой, подошла к Вэлину и повернулась к нему спиной.
