рассматривает притчу о талантах и доказывает на ее основании, что бедняки ОкО бедны потому, что им предназначено быть такими… да еще и намекает, что церковь не должна тратить время на помощь этим беднякам. Никто не сомневается, что виноват тут преподобный Стронг, и только он. Однако именно притча дала ему свободу для таких рассуждений!
Как бы там ни было, Стронг настроен против благотворительности, и это его предубеждение нужно обойти. Люси и Лилиан оживленно обсуждают возможные тактические приемы. Лучше всего – действовать через уже имеющиеся программы, это самое простое и очевидное решение; поддерживать эти программы, не давать им угаснуть, а уж тогда тот печальный факт, что преподобный никогда не начнет новую, не будет иметь серьезного значения. Поэтому все дело упирается в сбор средств и вербовку помощников, нужно работать и работать. Ничего, вдвоем они как-нибудь справятся.
Остается одна нерешенная проблема: им нужен новый сборщик пожертвований, полностью работающий на программу помощи окрестным беднякам, иначе программа эта просто не выживет. Но разве согласится на такое преподобный Стронг?
– У меня есть план, – сообщает Люси. – Понимаешь, преподобный уже привык, что где эти программы, там и я, так что теперь он любое мое предложение встречает в штыки. Поэтому пусть идея почтовой кампании идет от тебя – ну вроде как ее придумала ты и другие с ваших конфирмационных курсов.
– Конечно! – Лилиан в восторге от уловки. – Я поговорю с нашими, а потом мы пойдем к преподобному все вместе и скажем.
– Да, – кивает Люси. – Так должно получиться. Дальше они обсуждают благотворительный базар.
– Надо бы уговорить Джима, – размышляет вслух Люси. – Пусть тоже придет и поможет.
– А Джим и мистер Макферсон, – с любопытством оборачивается Лилиан, – они вообще ходят теперь в церковь? Вопрос заставляет Люси чуть покраснеть.
– Я говорю им, чтобы ходили, – сокрушенно качает она головой, – но разве же меня кто слушает. Деннис, он, видите ли, слишком занят, а у Джима уйма всяких доводов, почему этого не нужно делать. Представляю себе, что бы было, приди он сюда и послушай проповедь вроде той, которую Стронг читал в последний раз. Взвился бы, я не знаю как, а ведь самого его послушать, так он иногда говорит почти то же самое, что и преподобный. Джим не понимает, что церковь – нечто большее, чем отдельные личности с присущими им слабостями. Или чем история церкви. Церковь – это вера. Боюсь только, как раз веры-то у него и нет, во всяком случае сейчас, – вздыхает Люси. – Жалко мне Джима. Нужно будет с ним поговорить.
– А может, поговорить с ними обоими одновременно?
– Да ведь просто собрать их в одно место, и то целая проблема.
– Почему?
Люси снова вздыхает. Не стоило бы распространяться на эту тему, но… она не раз уже убеждалась, что все, сказанное этой девушке, никогда и никуда дальше не идет, даже Эмма остается в неведении. А выговориться необходимо, хоть перед кем-нибудь.
– Не ладят они. Деннису надоело, что Джим занимается всякой ерундой и не найдет себе настоящую работу, он выкладывает все это Джиму, ну а тот, конечно же, злится. Ну что-то в этом роде. Во всяком случае, они тут два раза поругались, и теперь Джим к нам не приходит.
– Им нужно сесть и спокойно поговорить, – умудренно советует Лилиан.
– Вот именно! Именно это я им обоим и говорю! Лилиан слегка улыбается, но Люси этого не замечает.
– На вашем месте, – продолжает Лилиан, – я постаралась бы их свести, и пусть поговорят.
– Пробовала я, только ничего хорошего не получается.
– А вы не опускайте руки, пробуйте еще и еще.
– Тоже ведь правда, – кивает Люси. – Нужно будет свести их еще раз.
И Люси пробует, тем же вечером. Деннис, конечно же, еще в Вашингтоне, но с ним все просто; главное – заманить Джима, пусть он приходит пообедать через несколько дней, когда Деннис уже вернется. Она звонит по телефону.
– Джим? Это я, мама.
– Привет, мама.
– Ну, как ты съездил?
– А ты знаешь, мам, здорово. – Джим вкратце пересказывает ей кое-что из своих европейских приключений.
– Ну, я рада за тебя. Послушай, Джим, а ты не зайдешь к нам на той неделе? Папа к тому времени уже вернется.
– М-м-да.
– Джим. Отец не видел тебя уже целых два месяца, а так нельзя. Он нуждается в тебе не меньше, чем ты в нем.
– Послушай, мама…
– Нечего тут и слушать. Все эти ваши споры – сплошная глупость, нужно просто иметь веру.
– Чего?
– Так ты придешь к нам на следующей неделе?
– Что?
– Я говорю – ты придешь к нам на следующей неделе?
