презрением.
Денис жил своим прошлым. Своими голами, своей славой, своими воспоминаниями. Антон писал свою биографию проявляющимися чернилами. Вот она есть, но наступает утро — и чистый лист.
Для них обоих будущее представляло интерес весьма посредственный. Хотя и по разным причинам. Антону было на будущее наплевать, а Денис в него просто не верил, считая, что все самое лучшее в его жизни уже прошло.
— Красивое стихотворение, — сказала Снежанна.
Мне было лень смеяться.
Подошла Данилина.
Журналистка попрощалась. С вежливой улыбкой и цепким взглядом.
— Чай, — бросила Данилина официанту.
Бизнес-леди в обед не выпивают.
— Как твой новый магазин? — Я завела светский разговор.
Это было опасно.
Данилина помешана на своих одеялах, подушках и постельном белье. Она могла говорить про них часами.
— Я тоже думаю магазинчик открыть, — произнесла Снежанна очень вовремя.
— Тебе еще рано, — улыбнулся Антон.
В телевизоре «Челси» оказался в непосредственной близости к нашим воротам. Опасный момент.
— Не галдите, — попросил Денис.
— Вот ты как магазин открыла? — не унималась Снежанна.
— Очень весело, — сказала Данилина без всякой улыбки. — Игорь Чапурин оказался на фабрике Fabric Frontline и абсолютно влюбился в то, что они делают.
— А что это? — спросила Снежанна.
Я завидую людям, которые не боятся выглядеть профанами.
— Очень известная фабрика. — Данилина посмотрела на Снежанну с недоверием. Я малодушно кивнула. — Они делают шелк. От Вивьен Вествуд до Chanel заказывают у них свои ткани. Это лучшее, что есть.
— И что Чапурин? — заинтересовалась Снежанна, падкая на «звездные» имена.
— Чапурин сказал мне: «Ира, я с ними обо всем договорился! Ты хочешь их продавать? Они тебя ждут!»
Данилина улыбнулась;
— И я поехала в Швейцарию. Договорилась о встрече. Мы все обсудили. И только потом выяснилось, что Чапурин ничего им обо мне не говорил! Представляете?
— Как? — спросили мы со Снежанной одновременно.
— Вот так. — Теперь уже Данилина не переставала улыбаться. — А я-то поехала, думала, меня там с транспарантами встречать будут…
— Ну ты даешь… — похвалила Анжела.
— И обо всем договорилась? — уточнила я.
— Да. Мы продаем и Fabric Frontline, и Schlossberg. И Pratesi, конечно.
Мы приготовились к коротенькой лекции о том, что человек проводит в постели треть своей жизни и как важно…
Данилина встала.
— Рада была вас видеть. Я побежала, у меня встреча.
Мы были несколько разочарованы.
Могла бы уделить побольше внимания своим потенциальным клиентам.
У меня подушки уже старые. Я их года три назад покупала. И одеяла. Пора менять.
А если обычный человек проводит в постели треть своей жизни, то я, значит, больше.
Анжела заинтересованно смотрела в окно.
Новенькая блестящая «девятка» («Жигули») в сопровождении джипа с охраной припарковалась около «Фреско».
С ног до головы в Doice&Gabbana, из нее вышел невысокий мужчина с челкой в стиле Адольфа Гитлера.
— Что это? Сережа свою Lamborgini на «девятку» поменял? — удивилась Анжела.
— Наверное, поспорил на что-нибудь или проиграл в карты, — сказала Катя.
Оказалось, что Сережа вместе со своим товарищем, известным предпринимателем, купили себе «девятки», чтобы познакомиться «с простыми девушками». Сережа поехал за «простыми девушками» к
