по сути.
Мы не хотели расставаться.
Мы стояли около машины и болезненно отдирали себя друг от друга.
До самого дома на моих губах оставался вкус его губ: сигарет, алкоголя и мяса с кровью.
Я медленно развернула жвачку. Хотелось спать.
Интересно, меня никто не видел со Стасом?
Все-таки танцевали мы довольно откровенно.
Роме не стоило бы об этом знать.
У Антона с Катей случился роман.
— Очень удобно, — говорил Антон, — и точно знаешь, что ничем не заразишься — все же у всех на глазах.
— У него, кончились деньги, — доверительно сообщала Катя, — так что у нас сейчас зарабатываю я.
— Зато если я захочу групповуху, — говорил Антон, — Катя всегда все профессионально организует.
— Мы поедем на Новый год в Куршевель. — Катя посматривала на Антона счастливым взглядом правообладательницы. — Я познакомлю его с нужными людьми, и Антон будет работать.
Для нас изменилось только то, что теперь, сидя в ресторанах, они иногда обнимались. Хотя, в общем- то, они делали это и раньше.
Катя мечтала о том, что у них будет мальчик.
Когда они встречали какого-нибудь ребенка, Катя многозначительно брала Антона за руку и умиленно улыбалась. Но не всегда.
Катя считала, что дети бывают хорошенькие и не очень. Не очень — это при встрече с которыми возникает чувство досадного ожидания: сейчас заплачет, или будет кричать, или шумно бегать, или приставать. А хорошенькие — это когда сразу хочется воскликнуть: «Ой, какой хорошенький!»
— У нас будет самый хорошенький на свете, — говорила Катя, — потому что он будет похож на Антона. А по характеру — на меня.
Антон любил всех детей. Но себя представить отцом счастливого семейства пока не мог.
Катя верила в то, что все будет хорошо. Ей все удавалось. Ей казалось, что началась лучшая пора в ее жизни.
Ей хотелось поделиться счастьем со всеми. Она щедро раздавала советы.
— Анжела, брось ты Дениса, — говорила она. — Мне кажется, он несерьезный.
Анжела обижалась и не разговаривала с Катей.
— Я тоже несерьезный, — защищал Анжелу Антон. — Кать, брось меня, пожалуйста.
— Никита, хочешь, я познакомлю тебя с людьми из ФСБ, и ты займешься чем-нибудь серьезным со своим агентством? Например, разрешениями на перевозку оружия в самолетах. Пока еще ни у кого нет на это лицензии. Хочешь?
Я мечтала о том, чтобы совсем скоро никто бы не сказал, будто я занимаюсь чем-то несерьезным. Совсем скоро все будет по-другому.
Телефон Рембо был отключен.
Мы все были в недоумении и без кокоджанго.
20
Эрудит разбудила меня среди ночи.
— Где вы? — кричала она в трубку.
— Дома, — ответила я спросонья, соображая, где я, собственно, должна быть.
— Дома? — настаивала Эрудит.
— В чем дело? — Мне хотелось спать, а не отвечать на дурацкие вопросы.
Тем более что не так часто мне удается поспать. Сегодня я, как рядовой обыватель, легла в постель в двенадцать ночи. Как ни странно, сразу заснула.
Преимущество отключенного телефона Рембо.
— Похитили! — выдохнула в трубку Эрудит.
Очень темно в моей спальне.
— Кого?
— Не знаем.
— Вы что там, с ума сошли?
