приказал Ханту заняться моей охраной. Вдвоём они придали форму моей коробочке и меня поволокли, а иначе не скажешь, всё дальше и дальше от моих покоев. Что меня больше всего бесило. Так это то, что никто не занимался моим драгоценным здоровьем, а эти трое, словно сговорившись, волокли меня ещё дальше вглубь дворца. Единственная первая помощь, которую мне оказали, так это был платок, которым Альф велел мне зажимать рану. Меня мутило, голова кружилась, я висел на Мауни и Ханте. Те бежали ближе к местной тусовке, свирепыми криками разгоняя изредка попадавшихся слуг. Альф оглянулся и что- то прокричал, несколько человек, отстали, зато оставшиеся понеслись со скоростью курьерского поезда. Меня уже просто несли. Мауни, для которого такие физические упражнения были несвойственны, задыхался; крупные капли пота скатывались по его лицу, но он всё равно тащил меня, ещё и подгоняя отстающего Альфа. Позади раздались крики и мои спутники ещё прибавили ходу, хотя это казалось невозможным. Таким макаром мы почти влетели в большую залу, где собирались дворяне, втайне надеявшиеся оказать минимальную услугу и получить с этого максимальную выгоду. Трутни. Шушера, каких много в любом обществе. Только здесь мы остановились и Альф занялся моей перевязкой, а Хант громко проорал:
— Стража! Все сюда! Покушение на кронпринца!
Чесслово, я бы предпочёл не афишировать свою беспомощность, однако уже уяснил, что в современных реалиях лучше всего положиться на аборигенов. Услышав столь громкое заявление, весь люд бросился к нам, полюбопытствовать, каким же образом убивают крон принца. Некоторые вытащили свои шпажонки, то ли собираясь помочь убийцам, а то ли мне. Моя стража, свирепо надувавшая щёки, тут же начала рассказывать присутствующим здесь знакомым, как они смело зарубили бросившегося на меня убийцу. Попутно они опять умудрились вызвать на дуэль несколько присутствующих. Меня эти мушкетёры уже начали утомлять. Если и в книгах Дюма они в мирное время занимались патрулированием дворца, дуэлями и трахали подвернувшихся баб, как и эти разряжённые петухи, то я искренне сочувствую кардиналу Ришелье, порывавшемуся привести эту французско-казацкую вольницу к порядку. Вместо этого он получил толпу не умелых интриганов и головную боль себе на задницу. Моя охрана была словно списана с мушкетёров короля. Слава богу, появилась не именная охрана дворца, то есть не принадлежащая кому либо конкретно. Оценив обстановку, крепыш средних лет с лишним пером на берете, скомандовал:
— Всем освободить помещение.
Естественно его никто не послушал. Тогда он быстренько начал выталкивать сопротивляющихся из приёмной залы. В это же время из того прохода откуда появились мы, вывалились люди в костюмах дворцовой стражи.
— Что здесь происходит?! — властный голос, открытое лицо. С таким лицом и харизмой только в банках у населения сбережения принимать.
Крепыш начал вытягиваться, собираясь доложить старшему, когда его прервал Хант:
— Вы кто такой?
Тот небрежно доложился:
— Старший патруля, послан для обеспечения безопасности кронпринца.
— Отлично, — обрадовался Мауни. Ваша задача, офицер, занять оборону…
— Извините, — вежливо, но непреклонно, прервал его внушающий доверие. — У меня есть приказ о сопровождении и я намерен выполнить его.
— А если Вам прикажет сам крон принц? — вкрадчиво поинтересовался Альф.
Офицер явно оказался в затруднении. Прямо отказать — это сослаться на вышестоящее лицо, а значит подставить его. На секунду он поплыл, но потом принял решение и коротко кивнув отправился в указанный нами проход. Мауни напряжённо следивший за происходящим действом, тихо сказал:
— У них шпаги без ножен.
— И что?
— Не уставного образца. Охрана дворца носит не шпаги, а полуторники или алебарды.
— Ага, — включился Хант, — и на лезвии плохо затёртые следы крови.
— Ясно, — пробормотал я, — значит, оставленный нами заслон, мы рискуем не увидеть.
Все промолчали. Остаток пути мы преодолели почти бегом, в сопровождении ничьей стражи. Только у дверей занимаемых мной комнат мы расстались, жестом я задержал Ханта и Альфа.
— Хант, — попросил я усталым тоном, — разберись пожалуйста с моей охраной. Такое безобразие мне не нужно.
Тот чуть помедлил, потом посмотрел повлажневшими глазами, решительно кивнул и ушёл чуть ли не строевым шагом. Альф, чуть помедлив, спросил:
— Ваше Высочество в курсе, что Вы только что доверили ему свою жизнь?
Я как то не рассматривал этот вопрос в подобном аспекте и поэтому переспросил:
— И что?
— Ну или он продаст Вас при первой же возможности, либо отдаст за Вас свою жизнь.
— И что? — снова тупо переспросил я.
— Мне кажется Вы сделали правильный выбор.
— Это понятно, — и добавил уходящему Альфу, — а вас я попрошу остаться.
Покорно застывший Альф не оценил моего юмора и переспросил:
— Ваше Высочество хочет задать мне несколько вопросов?
— Я хотел бы, чтобы вы дали мне некоторые объяснения.
Мы медленно направились к гостиной, проходя анфиладой комнат.
— На вас совершено официальное покушение, — чуть ли не радостно начал Альф.
— Чему ты радуешься, — взбесился я. — Ещё бы чуть и меня не было.
— Вас начинают воспринимать всерьёз, а насчёт чуть — не беспокойтесь. Демон пятого круга, подсаженный нами ещё в поместье — нейтрализовал весь яд, попавший в Ваш организм и…
— Какой яд? — похолодев спросил я. — Что ты несёшь?!
Странно посмотрев на меня, Альф спросил:
— А подсаженный демон пятого круга Вас не интересует?
— Альф, оставь, — я раздражённо махнул рукой, — по-моему, мы специально ещё в поместье проводили обряд экзорцизма и выяснили, что я никакой не демон. А вот про яд очень интересно, так что продолжай.
Альф вздохнул и продолжил:
— Вчера Вы имели честь присутствовать на семейном ужине, посвящённом Вашему возвращению, где и подали чудную утку по честирширски. К сожалению я не мог присутствовать, иначе обязательно бы предупредил.
— Чего предупредил?! — уже начиная терять терпение, спросил я. — Что там в этой утке такого?
— Дело в том, — поспешил объяснит Альф, — что это блюдо…
— … нужно уметь готовить, — я, холодея, вспомнил Японию и рыбу фугу.
— … нужно уметь кушать, — если Альф и удивился, то никак этого не показал. — Дело в том, что для приготовления ряда блюд используются ядовитые травы с тёмной стороны, и тонкие приправы из Зелёного леса, которые намного опаснее ядов орков. Сочетание вкуса изумительное, говорят, что эльфы использовали данные блюда для «благословенной смерти». Люди умудрились соединить всё в изумительные по вкусу блюда, где приправы нейтрализовали друг друга. Так, например, вышеупомянутая утка, является не совсем уткой, а вернее совсем не уткой.
Я подавил приступ рвоты и спросил:
— И чем же они меня накормили под видом утки?
Альф невозмутимо продолжил:
— В болотах Байонга остались ещё свободные поселения гоблинов, рацион которых составляет одно мерзкое животное…
— Дальше, — поторопил я его, поскольку помнил этих ребят и даже торговал с ними предметами первой необходимости, такими как: мечи, арбалеты и так далее, нарушая королевский эдикт от какого-то лохматого года.
