Туман. Квест «Похититель Душ» 2

поправился, — Ваше Высочество! Я хочу выразить своё восхищение Вашей предусмотрительностью и умом…

Начало было хорошее, даже Альф, с тоской поглядывающий на недописанный листок, заинтересовался.

— Всё прошло, как Вы и планировали, Ваше Высочество…

Краткий пересказ путешествия Патрика был достаточно интересен, хотя мне и кажется, что в некоторых места он кое что преувеличил, а в других был излишне мелодраматичен. Однако, судя по его рассказу, с заданием он справился и вскоре ко мне прибудут парочка интересных людей, могущих помочь мне в моих начинаниях. Не сказать, что такие уж крупные фигуры, однако очень важные для моего плана. Дело в том, что я ни в малой степени не считал, что мне удастся победить своего брата. Изначально было слишком мало реальных возможностей. Возможно поэтому я и посвятил часть своего драгоценного времени, разработке плана, который должен был выровнять наши возможности. В числе прочего, мне нужны были два переговорщика, основное занятие которых заключалось в том, что они занимались переговорами. Разумеется, звучит странно, но это именно так. Два существ: хобгоблин и человек, нанимались другими для разводки конфликтов, передачи выкупа и всякой всячины. Молчание гарантировалось кучей амулетов и их репутацией, мне были жизненно необходимы эти двое. Именно на их поиски и был послан Патрик, как человек, имеющий полезные знакомства в нижнем мире. Теперь оставалось встретиться с ними, огласить свою просьбу, добиться принципиального согласия, повесить контрактные амулеты, подтверждающие его окончание и перевод денег, и начать работу. Всё это мне не очень нравилось, поскольку замараться общением с такими личностями было очень легко, а отмыться — практически нереально. Ну да ладно, надо выиграть, а там посмотрим. К чему заботиться о репутации, сли завтра тебя сожгут, как еретика или казнят, как заговорщика.

— Ты замечательно справился, — подал я ему руку для поцелуя и мы подумаем о твоей награде.

Я сделал вид, что задумался, не обращая внимание на бормотание Патрика, что он это сделал, только к вящей славе его сюзерена, то есть меня; что служба для меня — уже награда для него и так далее. Разумеется, что я знала его заветную мечту, ведь именно из-за неё он и угодил на позорный столб с которого я его снял. Ещё я подумал, что хорошо всё таки, что я не стал дожидаться, пока ему отрежут язык, с языком он приносит мне пользы гораздо больше.

— Я жалую Вам титул кавалера, — прервал я поток слов.

У Патрика начали вылезать глаза из орбит, да и у Альфа тоже. Разумеется я знал, что таким титулом высочество может награждать отличившихся на поле боя солдат, проявивших себя с наилучшей стороны.

* * *

Ну и второй приятный сюрприз, происшедший в это же время, это возвращение Мауни, причём не одного… Впрочем давайте всё по порядку.

Мауни не стал уподобляться Патрику и доложил о своём прибытии после обеда, когда я занимался трудами в своём кабинете, как это называлось, но большинство понимало, что Будущий Король удаляется туда, чтобы отдохнуть от… важных дел.

Я сижу за огромным столом и суров насупливаю брови; Мауни, как всегда изящный и утонченный, стоит передо мной, всем своим видом показывая, что он не припёрся на доклад, а просто забежал на огонёк, посплетничать.

— Ваше Высочество, — лёгкий поклон, — честно скажу, что моё путешествие не было настолько безмятежным, насколько бы мне хотелось…

Так, ну это он цену себе набивает.

— Не буду вас томить нудным описанием, перейду, наверное сразу к делу. Разумеется я встретился с теми двумя дворянами, которых имел честь рекомендовать Вашему Высочеству.

Я с тоской глянул в окно и подумал, что рассказы не сильно отличаются друг от друга. В обои превалирует верность и личная храбрость рассказчиков и неназойливое выпячивание своих добродетелей и приглашение сравнить его, в смысле рассказчика, с ничтожествами, находящимися под моим боком. Ужас!

— … они слишком бедны и не слишком щепетильны, Ваше Высочество.

— Зато амбиций, небось. Выше головы, — пробормотал я.

— Совершенно верно, Ваше Высочество, — заметил Мауни.

— А вот скажите, герцог, обратился я к нему, — могут они совершить что-нибудь считающееся бесчестным по местным понятиям?

— Нет! Что Вы! Как можно, ведь они же дворяне! — возмущения в его голосе хватило бы на десятерых.

Я поднял в защищающем жесте руки:

— А если бы понадобилось применить военную хитрость? Пусть несколько грубоватую?

Мауни впал в лёгкую задумчивость, а потом улыбнулся:

— Если именно так трактовать то, что Вы думаете им поручить, то пожалуй это реально.

Я благосклонно кивнул, завершая аудиенцию.

Мауни склонился в поклоне, но уже покидая кабинет, заметил непринуждённым тоном, задержавшись в дверях:

— Кстати, чуть не забыл! Когда я возвращался из гостей, то был похищен и со всеми возможными удобствами препровождён в замок к одному дворянину, который достаточно долго беседовал со мной и выразил желание посетить Ваше Высочество в ближайшее время…

* * *

Вдалеке послышался сигнал горна и из леса показалась колонна с… моими вымпелами. Я конечно переживал, что под видом друзей могут заявиться недоброжелатели, но даже Мауни, не говоря уж о Ханте, оскорбились и сказали, что разумеется в такой толпе может быть лазутчик-диверсант, который при удобном случае не преминет убить меня, но все вместе! Это противно рыцарской чести! Да и убийца будет явно из подлого сословия, но никак не дворянином. На всё это я только хмыкнул, так, что Хант начал ещё сильнее защищать свои убеждения, а Мауни неожиданно заткнулся и прищурив глаз, уставился куда-то вдаль, как всегда бывало когда его посещала какая-то идея. Колонна меж тем приближалась, и уже были видны штандарты отдельных отрядов.

Удивительно насколько человек привержен традициям и правилам приличия. Несмотря вроде бы беспроигрышное дело моего брата, очень многие из дворян были на моей стороне. Так мне очень повезло с Готфридом, бывшим маршалом Короля Ингвара, моего дедушки. Несмотря на свой более чем преклонный возраст, он мало того что выглядел лучше многих сорокалетних, но и сохранил трезвый рассудок. Именно благодаря ему мои дела шли гораздо лучше, чем хотелось бы моему братцу, так эту колонну привёл он, и именно с ним и Мауни, мы прогуливались в замкового сада, пиная цветочки и внимая друг другу. Так меня интересовали причины, побудившие его на этот поступок:

— …я мог бы соврать Вам что-нибудь возвышенное, но отвечу правду. Это посмертная просьба Его Величество Старого Лиса Ингвара Тишайшего.

— Он так любил меня? — спросил я чуть помолчав.

— Что?! — вскинул голову Готфрид и непринуждённо рассмеялся. — Нет, что Вы! Просто он терпеть не мог Вашего отца. В основном поэтому он относился к Вам хорошо.

— Интересно, — задумчиво сказал я.

Толпа придворных маялась вдалеке, не смея приблизиться ближе оговоренного расстояния.

— Весьма интересно, — и внезапно решился. — И скажите пожалуйста, Вы вот так прямо решили поддержать почти безумного наследника, на которого никто бы не поставил и пенса?

— Конечно нет! — возмущенный голос Готфрида, выплеснулся на всё пространство двора. Придворные, как собаки, настороженно подняли головы. — Разумеется я никогда бы не стал поддерживать идиота, хоть бы и клялся в этом собственному сюзерену и другу.

— Опа на! Вот это новость!

Я остановился и удивлённо посмотрел на него.

— Дело в том, — поторопился объяснить Готфрид, — что Вас, ещё какое-то время назад, не принимала в расчёт ни одна политическая партия. Да и какой смысл связывать свои надежды и чаяния с