Царь царей, в своём шатре, собрал совет из ближайших людей. Надо было решать, как поступить дальше и как провести эту войну так, чтобы обойтись по возможности малой кровью. В огромном шатре, из ярко-красной, расшитой золотом парчи, разместились все военные сановники согласно своим заслугам. Ближе всех к царю, на почётных местах, сидели особо приближённые и те, кого Кир хотел отметить в дальнейшем. Следом расселись военачальники рангом пониже.
Кир еще был крепок и силен и находился в зените своей мужской силы и славы. Но постоянная жизнь в походах давала о себе знать. Возле его глубоких, полных черного пламени глаз легли тени, на высоком лбу, над крутыми бровями появились морщины, а лицо потемнело и загрубело в битвах и походах…
-Через два дня пути, - негромко начал царь, - мы подойдём к реке Аракс. За ней находятся дикие племена, до этого ни разу не попадавшиеся нам на пути… Что мы знаем о них?
Гистасп и Гарпаг, сидевшие по правую и левую руку от царя, переглянулись. Всё время они соперничали между собой, стараясь заслужить расположение Кира. Эти два ближайших сподвижника царя, были с ним ещё с того времени, когда он только поднимал восстание против Мидии. Они участвовали в его походах и внесли равномерный вклад в расширение границ Персии. И хотя оба уже были убелёны сединами – соперничество между ними не проходило.
Гистасп прикрыл веки, как бы отгораживаясь от всего мира и тогда Гарпаг, послав все мыслимые и не мыслимые кары на голову соперника – взял слово.
-Дозволь, повелитель, поведать тебе то, что мне в свою очередь рассказывали люди не раз побывавшие на другом берегу Аракса и хорошо изучившие жизнь этого кочевого племени.
Царь милостиво кивнул и Гарпаг продолжил:
-За рекой Аракс расположены земли диких кочевников. Они владеют безграничными просторами земли, но сами никогда ничего не сеют. Среди них есть разные племена. Есть осёдлые, которые живут в горах и питаются дикорастущими плодами, мясом и молоком. Они носят яркую одежду и по этой одежде их отличают от других скифов. Есть островные скифы, питающиеся кореньями и дикими плодами деревьев и кустарников. Одежду они делают из лыка, который мнут и обрабатывают, как могут. На равнинах, в небольших количествах живут скифы-земледельцы… Но самые могущественные из них это те, против кого направлено остриё твоего копья, о повелитель. Прозывается это варварское племя, скифами-массагетами и основное их богатство составляют огромные стада животных, кочующих вместе с племенем. Поэтому у них всегда есть в изобилии мясо, молоко, рыба, которую ловят в своих реках. Из шкур они шьют себе одежду… На вид они очень ужасны. Косматые, с длинными бородами, они ходят в широких штанах из звериных шкур, в стеганых кафтанах и острых колпаках… Скифы никогда ни кому не подчинялись и не платили дани. Сами же частенько ходят в набеги на соседние племена и государства…
Царь кивнул головой, вспомнив детские рассказы. Когда Гарпаг замолчал, спросил:
-У них есть царь?
-Не царь, а… царица.
-Что? – Кир недоумённо поднял одну бровь. – Значит, нам придётся воевать с женщиной?
-Прости, великий, но это так, - Гарпаг поклонился царю, а Гистасп, всё так же сидевший с закрытыми глазами зашевелил усами, пытаясь сдержать ухмылку. Всё-таки его соперник попал в неловкое положение.
-Думайте, почтеннейшие, как нам поступить. Я жду от вас мудрого и умного совета.
Царь с непроницаемым видом смотрел на подданных, и ждал когда скажут другие. Сам Кир уже принял решение, но… ждал. Стали высказываться робкие советы, но все они сводились к одному: неожиданно напасть на скифов, пленить их вождей, а потом, по одному, уничтожить разрозненные и обезглавленные племена... В чём-то они были правы, его советники, решив и здесь применить излюбленную тактику персов. В других условиях царь бы их поддержал, но не сейчас, когда перед ними был абсолютно другой и непонятный враг. Они не понимали главного: здесь на бескрайних степных просторах надо воевать по- другому… Он это постиг сразу, как только покинул Вавилон. А сейчас, оказавшись на расстоянии двухдневного перехода от скифской границы – эта уверенность у него окрепла… Кир вспомнил крепостные стены лидийских Сард, которые казались неприступными. Башни Вавилона и их медные ворота, которые казались несокрушимыми... Крепости ионийских городов... Тогда все было ясно: осада, затем бой. Город, который нужно взять. Войско, которое нужно разбить... А что здесь? Враг, уходящий куда-то, исчезающий среди барханов. Ни городов, ни крепостных стен. Как воевать? С кем воевать? Что осаждать, побеждать, захватывать…? Странная это будет война… Кир поднял руку, и все мгновенно замолчали, ожидая царского решения.
-Я возьму её в жёны. Тогда все скифские племена отойдут под мою руку, и не надо будет вести кровопролитную войну.
Минуту все перемалывали услышанное. Всё было настолько просто, что ближние к царю люди удивлялись: Почему им не пришла такая простая мысль в голову? Может действительно, как шепчутся воины на привалах, их царём управляет Ахурамазда, творец всего сущего на земле? Первым очнулся визирь Херасмия. Подняв руки к небу и закатив глаза, он проговорил:
-О. Великий!!! Кладезь твоих познаний поистине не имеет дна, а мудрость твоя безгранична. Да не оскудеют реки, питающие твой разум и насыщающие ум.
Вслед за Херасмием и другие принялись на разные голоса восхвалять царя. Каждый старался перекричать соседа, опасаясь, что его голос потонет в общем гвалте и царь его не услышит. Поднялся такой шум, что вовнутрь, раздвинув полог, заглянул стражник. Кир махнул рукой воину и, грозно сдвинув брови, крикнул:
-Замолчите! Вы должны знать, я не люблю лесть! Особенно когда она произносится лживым языком. Молчите и слушайте, если ваши головы не могут ничего, кроме как рождать льстивые слова, - восхваление резко оборвалось, и сановники отдвинулись подальше от разгневанного царя. Кир, немного успокоившись, сел обратно на трон и коротко приказал: - Слушайте… Если мы поступим, как вы предлагаете, то эта война может затянуться на годы. А у нас на это нет ни времени, ни сил. Мы не знаем, сколько там всего племён и насколько они опасны. Но то, что они многочисленны, вы, наверное, уже догадались, из слов нашего верного Гарпага. А гоняться за каждым племенем в отдельности, может не хватить и всей жизни… Поэтому мы сделаем по-другому… Мы пошлём в скифскую землю послов. Они повезут скифской царевне богатые дары и предложение стать нашей женой… Если их миссия удастся, то всё решиться само собой. Во главе послов поедет Гарпаг, - рука царя легла на вздрогнувшее плечо старика. – Если он так хорошо изучил нравы этого варварского племени, то ему и возглавлять посольство… Гарпаг, ты не сказал, как зовут мою будущую жену.
-Томирис, - Гарпаг поклонился.
-Томирис, - повторил царь и сморщился. – Какое варварское имя. Надеюсь, она будет выглядеть намного привлекательнее своего имени… Завтра, не мешкая, отправляйтесь в путь.
Царь поднял руку в знак того, что все могут быть свободны. Пятясь и низко кланяясь, вельможи вышли из шатра. На улице разогнулись, с удовольствием вдыхая ночной воздух, и поспешили к своим тысячам.
Раб подвёл к вышедшему последним Гарпагу коня, крытого попоной. Сам сел на корточки, услужливо подставив спину хозяину. Но Гарпаг даже не заметил склонившегося раба, а, задумавшись, прошёл мимо и исчез в ночи, начинающийся сразу за ярко горевшими кострами. Слуги поспешили следом, освещая факелами дорогу и раздвигая тьму. Гарпаг шёл и думал над заданием, которое поручил ему царь, да не померкнет его имя в веках. Задание было сложным, если не сказать больше – практически невыполнимым. Старый военачальник прекрасно понимал, что из степи можно вообще не вернуться и запросто сложить там свою голову. Он слышал о скифском обычае, делать из черепов врагов чаши. А затем, в назидание другим, украшать ими свои жилища. Гарпаг внутренне содрогнулся. Не хотелось бы ему потерять голову так далеко от дома.
Так, в раздумьях, Гарпаг дошёл до своего шатра. Все воины уже спали, оглашая степь храпом. Тлели догоревшие костры, выпуская в ночное небо снопы искр. Дозорные едва угадывались среди ночной тьмы, и Гарпаг знал, что они не спят, а чутко сторожат уснувших воинов. Вся эта картина была до боли знакома Гарпагу с детства. Она напомнила ему то время когда он, молодой, вместе с Камбизом, отцом Кира, по приказу царя Астиага, ходил в набеги на соседние государства и возвращался обратно, увешанный добычей.
