приёмы стары как мир. С долей досады, китаянка осознавала что в плане соблазнительности проигрывала ей — тело наложницы поддерживалось в той форме, что максимально услаждает взор мужчины, тогда как её собственное тело, хотя и весьма привлекательное, было скорее оружием чем украшением. И если обыкновенно она гордилась этим, сейчас, когда от того, насколько она понравится Хозяину может зависеть её жизнь, это было скорее недостатком. Сколько не скрипи зубами, но пребывание в открытом море и занятия с саблей не давали той холёной томности, которая присутствовала в расчитанных движениях проститутки.
— Дан Фенг, я рад что ты — наконец-то — решила навестить меня! Одна из моих лучших капитанов, мы должны видеться почаще! Садись, выпей вина.
Не меняя позы, Хозяин широким жестом указал на столик. Его голос был приветливым, но она хорошо знала что это ничего не значит. Таким-же голосом он мог разговаривать с пленным матросом захваченного судна, перед тем как указать вышвырнуть его за борт по частям.
— Благодарю, — Фенг улыбнулась, и опустившись на колени наполнила две пиалы вином. Одну она протянула Хозяину, другую пригубила сама, смотря ему в глаза.
Сколько лет сидящему перед ней мужчине, точно не знал никто. Кожа на узком лице была гладкой как у юноши, но чёрные глаза были глазами человека, повидавшего мир. Тонкие усики оттеняли верхнюю губу, придавая лицу аристократический шарм. Длинные шелковистые волосы, обычно собранные в косицу, сейчас свободно разбросаны по плечам. Однако много раз наблюдавшую его в деле девушку не обманывал этот показной нарциссизм. Если про этого человека и можно было что-то сказать с уверенностью, так это то, что оказаться с неправильной стороны его интересов будет очень опасно.
Никто не знал его настоящего имени. Фенг слышала что до того, как он стал лидером Спрутов, Хозяина называли Сяолун — Свирепый Дракон. Хотя обычно почти каждый бандит, возомнивший себя кем- то, провозглашал себя 'истинным Сяолуном' прежде чем бесславно сгинуть в трущобах, из которых вылез, за Хозяином это прозвище укрепилось. Благодаря свирепости и беспощадности, с которой он расправлялся со своими врагами, молодой Сяолун быстро стал предметом разговора в чайных, пивных и всех прочих местах сбора людей ночного Гонконга. В конце-концов он чем-то рассердил или просто встревожил кого-то действительно крупного, и вынужден был тайком переправиться в Тайвань, где начал практически с нуля. Наученый опытом, теперь Сяолун не рвался к верху, довольствуясь неплохим достатком который ему приносила его пиратствующая банда. Харизматичный и уверенный лидер, он собрал вокруг себя людей, готовых на самые отчаянные поступки, и каким-то образом ухитрялся контролировать их, чем в свою очередь завоевал если не их уважение, то как минимум страх.
Потом пришли гонения со стороны властей. Свой чиновник в министерстве заранее посоветовал Спрутам либо прекратить своё существование, либо исчезнуть с острова, предвидев начавшееся буквально месяц спустя. В резко обострившихся отношениях со своим могучим соседом Китаем, правительство остро нуждалось в поддержке со стороны, в первую очередь от США. Американскому консулу было достаточно упомянуть за обедом 'нестабильность морских путей в регионе', как команда с самого верха пошла до самых распоследних инспекторов и патрульных. Прибрежные воды стали прочёсывать так, будто готовились к войне.
Хозяин созвал совет Спрутов, и предложил обсуждение, хотя более сообразительные сразу поняли что сам он давно принял решение. Этим решением оказалось перемещение в Домарас, город где даже Спруты с их лидером найдут себе место. Насколько это оправдало себя, знал только сам Хозяин. Капитаны получали свою обычную часть, места и работы хватало всем. Но как обстояло соотношение сил Спрутов с другими, мало кто мог сказать точно. Подобно древним полководцам, лидер Спрутов посвящал разных подручных в части своих планов так, что полной картины не знал никто. Более того, никто не знал что именно знают другие. Хозяин возвышался над ними всеми, управляя своей шайкой как кукловод в уличном театре.
Сейчас этот человек неспеша цедил вино, внимательно изучая Фенг поверх края пиалы. Девушка опустила глаза, согласно правилам хорошего тона предоставляя ему, как мужчине и как хозяину дома, заговорить первым. Шаги Филина по ковру были еле слышны. Посмотрев в отражение на тонкой стенке вазочки, стоящей на столе, Фенг увидела что гаваец зашёл Хозияну за спину, и оценила смысл этого действия. Великан не открывал рта, что было-бы наглостью, но и не собирался оставаться незамеченным. Девушка знала что он умеет передвигаться совершенно бесшумно, значит если его шаги были услышаны — так он сам захотел. Оказавшись за спиной Хозяина, он вынуждал того действовать. Никто не хочет иметь противника у себя за спиной! А в том, что мужчины — противники, Фенг не сомневалась. Хозяин просто не мог воспринимать по другому любого, кто не преклонялся перед ним. Изобразив что поправляет волосы, она кинула быстрый взгляд на своего босса, ожидая как он поступит в этой ситуации.
— Филин… — Хозяин говорил спокойным, даже немного заинтересованным голосом, как аптекарь, в руки которого попал новый интересный жук. — Ты убил Су, отрезал ему голову.
— Ты искажаешь события, Юншэн. — Филин произнёс имя с небольшой иронией, давая понять что прекрасно понимает его фальшивость, — Я не убивал Су, хотя действительно отрубил ему башку.
— Я так и думал что ты это скажешь, — Хозяин улыбнулся, — Застрелила его твоя женщина. Но это ведь не существенно — все знают что она у тебя на поводке. Признаю, неплохая идея. Если что-то идёт не так, ты выпускаешь её, и Мангуста убивает как одержимая. А ты рядом, чтобы её остановить тогда, когда тебе это понадобится. До этого то-же самое было с Матадорами — ты приказал своей женщине, и она убрала Уайта. Я не прав?
Филин обошёл комнату, рассматривая картины на стене. Потом опустился в кресло и взглянул собеседнику в глаза.
— А что насчёт твоей женщины?
Хозяин поднял брови в немом вопросе, по прежнему сохраняя немного резвеселённое выражение на лице, и Филин пояснил.
— Если ты хотел что-то узнать о нас, зачем было подкладывать её под Спартера? Ты мог просто зайти, и спросить. Или тебе тоже нравится… выпускать её?
Фенг чуть не поперхнулась. Так вот что он думает! Продолжая смотреть в чашу с вином, девушка похолодела изнутри от внезапной мысли — а что если Теренс думает так-же? Что если всё их время вместе, все слова что он говорил ей, их близость — что если всё это сплошной обман? Теренс не глупее Филина, он вполне мог предположить то-же, что и гаваец. Страх того, что это может оказаться правдой настолько сковал её, что она не слышала о чём говорили мужчины, пока резкий звук не заставил её вздрогнуть. Хозяин поставил пиалу на стол так резко, что остатки вина расплескались во все стороны.
— Ты приходишь в мой дом и осмеливаешься оскорблять меня?! — он изменил позу, самую малость, но разморённый отдыхом философ вдруг исчез, сменившись изготовившимся к прыжку тигром. Лю Цзие и его подручный, всё это время статуями стоящие у порога, напряглись. Пальцы Фенг впились в пиалу. Хотя она достаточно хорошо знала Хозияна и понимала что он никогда не показывает своих истинных чувств, сейчас девушка чувствовала что дело опасно близко к убийству.
