— Смеян и Кира? Шутишь? — еще больше удивился Волохов и вдруг вспомнил, что во время панихиды вице-премьер очень заботливо выражал ей соболезнования. — Но она же бывшая…
— А завещание?
— Постой, постой… А вдруг Артем не успел его изменить? Ведь до сих пор никто не знает! — подозрения Вакулы уже не казались Волохову надуманными. Во всяком случае, они имели право на существование.
— У тебя есть кому поручить?
— Есть. С Кирой проблем не будет, а Смеян может почувствовать, что вокруг копают.
— Надо сделать. Я профинансирую, — Егор Пантелеймонович остался доволен состоявшимся разговором. Он не просто хотел выполнить поручение Ариадны Васильевны, но и побольше узнать о скрытых от глаз внутренних делах «Крон-банка». Нельзя же было спокойно наблюдать за борьбой, развернувшейся вокруг вотчины погибшего друга.
В свою очередь, и Волохов обрадовался представившейся возможности потеснее сойтись с Вакулой. У него уже созрел план по втягиванию нефтяного барона в сферу интересов финансово-промышленной группы Крюгера.
— Ты в каких отношениях с Иваном Карловичем Крюгером? — спросил он как бы между прочим.
— В натянутых.
— Почему?
— Потому что он первостатейный жулик.
— А кто не жулик? — Я!
— Тогда пойдем выпьем, — ловко соскользнул с темы Волохов.
Они вернулись в банкетный зал, где за столом, весело хихикая о чем-то, возбужденно разговаривали Таня и Оксана. Судя по их раскрасневшимся лицам и размашистым жестам, время они действительно проводили неплохо.
— Ну как? — поинтересовался Вакула, вооружившись полным фужером коньяка.
— От пуза! — тяжко вздохнула Оксана. — Теперь полежать бы.
— Рано, — по-хозяйски прокомментировал Банщик.
Вакула подмигнул девушкам.
— Предлагаю выпить под негритяночку!
— Как это?! — воскликнули обе.
— А вы не знаете? — игриво удивился он. — У нас в Сибири без негритянок ни одно застолье не проходит.
— Где ж вы их берете? — рассмеялась Оксана.
— Из Мозамбика выписывают. Возят самолетами, как устриц из Парижа, — добавила Таня.
— Нет. Мы их создаем собственными руками. Тут уже заинтересовался и Волохов.
— Делать негритянок руками? Что-то новенькое. Вакула, скинув пиджак, закатал рукава рубашки.
Ополоснул руки водкой и, повернувшись к Оксане, потребовал:
— Давай раздевайся. — Как?
— Не как, а совсем, а ты, — он ткнул пальцем в Волохова, — неси ведерко черной икры.
— Это что — меня намазывать будут? — всплеснула руками девушка.
— Буду. Очень жирным слоем, — подтвердил Вакула.
Волохов сделал знак официанту, и через несколько минут ведерко с икрой оказалось на столе. За это время Оксана, смеясь и кокетничая, с помощью подруги содрала с себя узкое красное платье.
— А колье оставлять? — давясь от смеха, спросила она.
— Конечно. Мы его положим сверху.
Оксана обнажилась со скоростью и беззастенчивостью профессиональной манекенщицы. Она обладала прекрасной фигурой с хорошо развитыми мышцами, маленькой грудью и упругой круглой попкой. Все это больше тяготело к спорту, нежели к сексу. Поэтому, даже будучи совершенно голой, она не сделалась более соблазнительной.
— Мясца тебе не хватает, — прищелкнул языком Вакула.
— Вам в Сибири грудастых да жопастых подавай, — не осталась в долгу Оксана.
— У нас все по запросам. Ложись, — и Вакула принялся освобождать центр стола.
Усевшись поодаль, Волохов терпеливо наблюдал за происходящим. В бизнес-клубе оргии не устраивались. Чинная атмосфера располагала не более чем к легкому флирту. Да и контингент гостей не был склонен к эпатажным выходкам.
Вакула тем временем уложил Оксану на стол, обильно полил ее тело шампанским и принялся размазывать икру. Делал это с ловкостью художника, подхватывая лезвием ножа соскальзывавшие икринки. На соски и бритый лобок девушки нанес красную икру. В пупок вставил несколько долек лимона, а на грудь возложил колье. Таня со смехом ассистировала
ему. Когда процесс создания негритянки был закончен, Вакула отступил от стола, полюбовался результатом собственного художества и пригласил Волохова:
— Теперь можно и отметить нашу встречу.
Не успели они рассесться по местам и наполнить бокалы, как в зал вошел Иван Карлович Крюгер.
Банщик не растерялся. Театральным жестом указал на Вакулу и торжественно произнес:
— Вот, Егор Пантелеймонович захотел поужинать с сибирским размахом!
— Приятного аппетита… — выдавил из себя ошарашенный бизнесмен.
— Да вы присаживайтесь. Этого бутерброда на всех хватит, — довольный произведенным впечатлением, громыхнул Вакула и, подмигивая Тане, предложил: — Или предпочитаете хот-дог? Знаете, как у нас в Сибири хот-дог делается?
— Нет, нет, — в следующий раз! — воспротивился
Волохов.
Крюгер, ничего не ответив, провел беспалой рукой по пышной седой шевелюре и с достоинством покинул ресторан.
Глава 19
Присутствие в клинике Ариадны Васильевны создавало нервную атмосферу. Больше всех нервничал Петр Наумович. Через его руки прошло множество самых высокопоставленных пациентов. Но никто из них, уважая опыт и авторитет Чиланзарова, не пытался диктовать методы лечения. Старуха отличилась и в этом. Считала, раз он является другом ненавистной невестки, значит, не заинтересован в ее скорейшем выздоровлении.
— Я ей объясняю, что нужна еще одна операция, а она заявляет, что и так встанет на ноги! — возмущался он, сидя в кабинете Киры.
— Ну, так не делай!
— Я же врач!
— Выпей и успокойся…
На письменном столе стояла бутылка виски. Кира уже несколько дней ночевала в клинике, не решаясь возвращаться домой. Охранников Смеяна она боялась не меньше, чем бандитов.
— Через пятнадцать минут закончится рабочий день, тогда и выпью. А тебе пора с этим завязывать! — повысил голос Чиланзаров. В душе он любил Киру, но относился к ней, как к избалованному ребенку, не способному самостоятельно отвечать за свои поступки.
— Петя, иди ты… я к ней второй день не притрагиваюсь. Валокордин хлебаю.
— Переживаешь из-за Петелина?
— Кто сказал?
— Вижу. Я хоть и не Ядвига Ясная, а тоже кое в чем разбираюсь. Бьюсь об заклад, в особняке его нет!
— Но мы же со Смеяном точно по ее предсказанию нашли.
— Нашли! Я тоже в Москве много замечательных домов знаю. Могу послать по любому адресу. Вот у нас в Ташкенте мулла был — самый уважаемый среди узбеков. А почему? Потому что он на все вопросы отвечал односложно — ты прав! И все были довольны. Ибо каждый, задавая вопрос, хотел бы услышать одно и то же в ответ.
— Думаешь, Смеян не освободит его?
