Криспин готов был скрежетать зубами от беспомощности. Невыносимо было сидеть в зале суда сложа руки, пока фальшивомонетчики беспрепятственно делают свои грязные дела. Судебный процесс с бесконечными свидетельскими показаниями был устроен намеренно, чтобы задержать Феникса и помешать ему расстроить их планы. Он не сомневался, что как раз сейчас мошенники грузят мешки с фальшивыми золотыми в фургоны, чтобы разослать их по всей Англии своим агентам, которые должны будут обменять их на настоящие. Он представлял себе Софи — или ее все же зовут Дианой? — которая…
Криспина вдруг осенило, так что он едва не вскрикнул. Три вещи, которые он никак не мог увязать вместе, внезапно выстроились у него в голове в стройную логическую цепочку, и он понял, что не ошибался ни по поводу фальшивомонетчиков, ни по поводу Софи.
Мысли Криспина были далеко от зала суда, где рыжий адвокат решал его судьбу. Криспин вспомнил то утро, когда подожгли его дом, и свой разговор с Софи, когда она поведала ему свою ужасную историю. «Я не могу сказать, кто он», — заявила она тогда, что, безусловно, было неправдой. Криспин закрыл глаза и постарался услышать голос Софи. «Это он поджег дом. И сказал, что я виновата в смерти наших родителей, что это моя похотливость убила их». Да, именно так она и сказала — наших родителей. Ее и… Деймона. Тогда он решил, что она просто оговорилась, но теперь ему стало совершенно ясно, что это не так. Это ее брат Деймон преследовал ее, его она смертельно боялась всю жизнь и до сих пор боится. Софи не сомневалась, что это он устроил пожар в Сандал-Холле, а еще раньше пытался выкрасть ее из тюрьмы. Но это значит, что ей неизвестно о его смерти, что она не собиралась мстить Криспину за брата, что она честно бросала кости, что она не была замешана в делах фальшивомонетчиков и что она была просто Софи. Его Софи.
Колокола собора Святого Павла принялись отбивать двенадцать часов, когда Криспин поднялся и, перебив адвоката Фокса на самом интересном месте его рассуждений о виновности иностранной аристократии, сказал:
— Милорд, я хотел бы обратиться к достопочтенному су…
Первая пуля угодила ему в плечо. Криспин обернулся и получил вторую в живот. Его обмякшее тело замерло на несколько секунд, лицо исказила гримаса боли, а затем он рухнул на пол.
Стражники бросились в погоню за стрелявшим, а судебный пристав растолкал зевак, столпившихся над телом Криспина, и опустился перед ним на колени. Покачав головой при виде багровой раны на животе, он поднес одну руку к его носу, а другой пощупал пульс на шее. Через минуту он поднялся и обратился к судье и адвокату Фоксу:
— Он не шевелится, не дышит, и сердце не бьется.
— Что это значит? — угрожающе поднялся с места судья.
— Это значит, сэр, что лорд Сандал мертв, — ответил пристав, вытирая о штаны испачканную кровью руку.
Глава 23
Вердикт был подтвержден через полчаса следователем, ведущим дела о насильственной смерти.
— Без сомнения, он мертв, — сказал он, с брезгливостью глядя на тело Криспина. — Унесите его отсюда.
Останки лорда Сандала пронесли через притихшую, толпу зрителей на импровизированных носилках, сооруженных из его плаща, и погрузили на телегу. Такое бесцеремонное обращение с телом знатной особы было оправдано необходимостью вывезти его из зала суда как можно скорее, чтобы оно не начало разлагаться на жаре, так что посылать в Сандал-Холл за более пристойным экипажем времени не было. Криспин Фоскари, знаменитый граф Сандал, отбыл из Дворца правосудия в обычной телеге, которую наспех раздобыл смотритель. Удалось нанять и фермера, который согласился вывезти тело на своей телеге. Едва за ними закрылись ворота, фермер кашлянул и обернулся к своей поклаже.
— Добрый день, милорд. — Спокойствия Терстона не мог нарушить даже вид окровавленного тела его господина, валяющегося на сенной подстилке. — Надеюсь, раны не очень болезненны?
— Не очень, — тихо вымолвил Криспин из-под плаща. — Плечо немного побаливает, а живот в порядке. Я давно не практиковался в задержке дыхания, но, кажется, все обошлось. Похоже, нас не хватятся. Кстати, кровь получилась отлично. Какой-то новый рецепт?
— Да, милорд. Мисс Хелена предложила другое сочетание ингредиентов. Рад, что рецепт заслужил ваше одобрение, милорд.
Криспин решил на досуге узнать побольше о мисс Хелене, тем более что ей, похоже, удалось очаровать неприступного Терстона. Однако в тот момент у него были дела поважнее.
— Вы знаете что-нибудь о мисс Чампьон? Ее кто-нибудь видел?
— Судя по вашим отзывам о ней накануне ареста, как я понял, не стоило предпринимать ее поиски.
— Значит, никаких новостей?
— Нет, сэр. Хотите, я отвезу вас домой, чтобы узнать?
— На это нет времени. Отвезите меня… — Криспин на мгновение задумался. Больше всего ему хотелось сейчас разыскать Софи, но долг превыше всего. — Отвезите меня на Сент-Мартин-Филдз, к складу.
— Слушаюсь, сэр. Слева от вас под соломой чистая одежда. Я захватил обычный костюм и тот, который вы надеваете на тайные встречи. В том числе накладной шрам и пасту для чернения зубов.
— Я пойду туда в своем обычном костюме. Маскарад больше ни к чему. — Криспин переодевался, стараясь по возможности не шевелиться под плащом. — Письма доставлены? Проблем не было?
— Нет, сэр. Все на местах.
— Они выполнят мои инструкции? Все должно пройти по задуманному плану. — Криспин волновался. Обычно он предпочитал работать в одиночку. Но в данном случае выбора у него не было.
— Да, сэр. Я все им подробно объяснил. — Терстон замолчал, когда их телега поравнялась с тележкой торговца апельсинами, и продолжил сразу, как только они ее миновали. — Ее величество собственноручно написала вам письмо с пожеланиями удачи. Она благодарит вас за службу и считает, что эта ваша миссия превосходит все предыдущие по важности и опасности.
— Значит, ее величество полагает мой план обреченным на неудачу, — отозвался Криспин, стараясь как можно незаметнее переодеть под плащом бриджи. Было хорошо известно, что королева направляет личные послания только тем агентам, которых, по ее мнению, ожидает неминуемая смерть.
— Она полагает его очень рискованным, милорд.
— Но другого выхода у меня нет, Терстон. В противном случае нам никогда не удастся разгромить эту организацию.
— Разумеется, сэр, — отозвался тот, и Криспину показалось, что в его голосе прозвучал оттенок сомнения.
План действительно был крайне рискованным, но зато имел шансы на успех. Лежа в телеге, Криспин снова и снова повторял детали плана, стараясь отогнать от себя мысли о Софи, которые угрожали отвлечь его в самый ответственный момент. Во время тайных встреч, на которые он ходил с завязанными глазами, Криспин старался добиться, чтобы Софи так или иначе оказалась в его руках, и удесятерил свои старания, выяснив, что у его противников есть шпионы в Сандал-Холле. Внезапное исчезновение Софи беспокоило его, но Криспин не сомневался, что с ней все будет в порядке. Люди, с которыми он имел дело, не причинят ей вреда, поскольку она представляет большую ценность в их сделке. По крайней мере до конца операции она в полной безопасности, а потом, Бог даст, им будет вовсе не до нее.
Телега покатилась медленнее и, когда колокол Сент-Мартина ударил один раз, остановилась возле группы деревьев.
— Я насчитал двадцать человек, сэр, — сказал Терстон. — Остальные наверняка уже следят, куда отправили деньги. Фальшивомонетчики принялись опустошать склад сегодня утром, после того как объявили о вашем аресте. Точно так, как вы предсказывали.
— Хорошо. — Первая часть плана состояла в том, чтобы позволить мошенникам вывезти фальшивые деньги со склада и таким образом выследить агентов. Тогда удалось бы арестовать не только главарей организации, но и рядовых участников. Этому должен был способствовать публичный арест Криспина и суд над ним, который успокоил бы преступников и лишил их бдительности. В этом ничего особенно рискованного не было, а вот вторую часть плана, действительно опасную, Криспин должен был осуществить самостоятельно и в одиночку. Впрочем, пока все шло гладко.
