показалось, что машину завалило снегом. Потом, когда наружу вылезла Ольга, и от ее ног стали разлетаться легкие белые шары, он присвистнул от удивления.
Девушка не обратила внимания на невзрачные «жигули» ночного знакомого и чуть не бегом заторопилась к находящемуся неподалеку дому, уже засветившемуся желтыми квадратами огней. Немного подождав и убедившись, что она не вернется, Лимон вылез из машины, снял дворники, спрятал внутрь, аккуратно закрыл дверцу на ключ, проверил остальные и, Убедившись, что за ним никто не наблюдает, направился к «мерседесу», утопающему в презервативах.
Вадим Борисович проснулся от жесткой тряски. Незнакомый мужчина дергал его за локоть. Открыв глаза, он долго не мог оклематься от сна. Но рука инстинктивно ползла под кожаную подушечку. Еще мгновение, и на Лимона уже наставлен «Макаров».
— Вон из машины, — прошептал Вадим Борисович.
— Что это вы, Вадим Борисович, по утрам пистолетиком балуетесь? — весело и даже озорно спросил Лимон. — Таких гостей, как я, с улыбкой встречать надо.
— Выйди из машины, тогда поговорим, — продолжает настаивать плохо соображающий Вадим Борисович.
— Куда выходить? Посмотри, что за окном твоего «мерседеса» творится, — смеясь, сопротивляется незнакомец.
Вадим Борисович смотрит на капот. В его глазах проскальзывает растерянность. Прямо в ветровое стекло на него глядят надутые презервативы, размалеванные красной губной помадой. Морды все почему-то смахивают на его собственное лицо.
— Это ты? — выдавливает из себя бизнесмен.
— Нет. Ты, — разводит руками нахал.
— Какого черта?! — агрессивно рычит Вадим Борисович.
— А ты спроси у девушки. Она что — художница? — не унимается Лимон.
— Не твое дело. Вылезай из машины, иначе эта штука выстрелит.
— Хорошо, — соглашается Лимон, — но визитку-то оставить могу?
— Зачем мне твоя визитка?
— Как знать, может, заинтересуешься.
— Оставляй.
Лимон лезет в карман и достает лимонку. От неожиданности Вадим Борисович вздрагивает. Лимон выжидает, потом спокойно спрашивает:
— Поговорим?
Вадим Борисович не сводит взгляда с гранаты:
— О чем?
— О том, что лежит в багажнике.
Теперь все встало на свои места. Бизнесмен понял, что на него наехали. Значит, девчонка неспроста заманила его на край Москвы. А он, дурак, вместо того, чтобы сидеть дома за бронированной дверью с коробкой у ног, поддался на ее уловку. Рука с пистолетом опустилась раньше, чем Вадим Борисович понял, что сопротивление бесполезно. Машина наверняка окружена.
Он попал, вернее — сам приехал в ловушку.
— Правильно, — поддержал его жест Лимон. — К чему зря пистолетом размахивать, он же может выстрелить. Потом хлопот не оберешься. А насчет девушки плохого не держи. Она ни при чем.
— Кто ж меня сюда заманил?
— Твоя собственная глупость. Давай куда-нибудь отъедем. Скоро народ побредет на работу. А тут везде презервативы с твоими портретами летают.
Вадим Борисович машинально привел сиденья в вертикальное положение и медленно, осторожно поехал. Два презерватива, зацепившись за антенну, никак не желали расставаться с «мерседесом». Вадим Борисович посмотрел на рэкетира.
Лимон махнул рукой:
— Пусть болтаются.
— Лучше я их сниму, — предложил бизнесмен.
— Не получится. Я тебя из машины не выпущу. Сбежишь.
— Тогда выйди и сними сам.
— Не могу. Ты ведь сразу нажмешь на газ — и только я тебя и видел.
— Что ж мне, с презервативами по Москве ездить? — вспылил Вадим Борисович.
— Нажми на кнопку. Антенна сама спрячется.
Вадим Борисович на самом деле забыл, что антенна убирается автоматически. Он нервно закурил и, стараясь оставаться спокойным, спросил:
— Если девчонка ни при чем, откуда появился ты?
Лимон откинулся на спинку и смотрел в окно, легко перекатывая лимонку из ладони в ладонь, что очень напрягало Вадима Борисовича. Он не мог не наблюдать за этой дурацкой игрой. Антенна спряталась. Презервативы лопнули.
Вадим Борисович вздрогнул.
Лимон рассмеялся. Бизнесмену стало стыдно за свой испуг. Он решил, коль уж влип в историю, то выйти из нее надо быстро и с достоинством.
Содержимое коробки намного дороже, чем его жизнь. Но жизнь — ценнее.
— Хотите забрать коробку? — почти спокойно спросил Вадим Борисович.
— Обижаешь, начальник. Я не сумасшедший.
От удивления Вадим Борисович нажал на тормоза, и они оба чуть не ударились о лобовое стекло.
— Тогда в чем дело?
Лимон спрятал гранату в карман и протянул руку в ожидании пистолета. Бизнесмен медлил.
— В твоих же интересах, Вадя. Ты и так наделал глупостей невпроворот.
— Понятно. Милиция… — выдохнул Вадим Борисович и отдал пистолет.
Лимон рассмеялся громче прежнего. Положил пистолет почему-то в бардачок и похлопал бизнесмена по плечу.
— Ладно. Начну по порядку. Слушай и делай выводы. Я за тобой пятый день наблюдаю. И вчера, когда ты решил отвезти коробку домой, хотел вмешаться.
Но тут появилась девушка и ненароком спасла тебя от оперуполномоченных с Петровки.
— Не понял, — пробурчал бизнесмен.
— Ах, Вадим Борисович, каждого когда-нибудь подводит жадность. Ты — человек неглупый, дело поставил грамотно — перепродаешь антиквариат, приторговываешь гуманитарной помощью, имеешь связи в правительстве города-ну и живи спокойно. Нет, дернул тебя черт связаться с этими иконами. — Лимон вздохнул с сожалением, будто и впрямь переживал за близкого друга. — Неужели я должен тебе объяснять, что некоторые вещи воровать бессмысленно. А уж перепродавать — совсем глупо.
Лимон вытащил из кармана бумажку и принялся ее изучать, комментируя написанное:
— «Икона Божьей Матери, Споручница грешных». Названа так по надписи, сохранившейся на доске, — «Аз Споручница грешных к Моему Сыну».
Подумай, Вадим Борисович, эта икона таким, как ты и я, путь в райские кущи открывает. Она настолько засвечена, что выставить ее на продажу нигде нельзя.
Национальное достояние. Уж лучше б звезды с кремлевских башен перепродавали.
Далее, — Лимон принялся читать по бумажке, — икона «Взыскание погибших» — одна из старинных и ценнейших в Москве. После нашествия французов была найдена расколотой на три части. Следующая икона — «Нечаянной радости». Каждой из этих трех икон посвящен праздничный день, — спрятав бумажку, Лимон резюмировал. — Кто же такие вещи продает? От них бежать надо, как черту от ладана. Вадим Борисович покорно кивнул головой:
— Вы правы, попутал нечистый. Лимон посмотрел на него с досадой:
— Брось, я не из ментовки. У меня свой интерес имеется.
— Хочешь забрать? — оживился Вадим Борисович.
— Опять за свое. На хрена они мне нужны? Нет. Вариант интересней имеется. То, что Квадрат и Мокруха
