участвует в издании разных газет, пишет в них, знаком с самим Робеспьером.
Хотя сразу после революции крестьянам было обещано освобождение от феодальных повинностей и всевозможные льготы, на деле все эти решения осуществлялись плохо.
И только через четыре года декрет от 17 июля 1793 года безвозмездно упразднил все прежние сеньериальные повинности и феодальные платежи. Однако и после этого не все феодалы и не сразу подчинились новому декрету. И Франсуа подумал: «Чем я хуже Жака? Почему я не могу добиваться прав для своих земляков?» Сказано — сделано. Франсуа снарядился в Париж, чтобы лично принести жалобу на помещика, не подчинившегося новым порядкам, несмотря на революцию и на декреты.
Жак не только помог Франсуа добраться до Неподкупного — такое прозвище получил Робеспьер, стоявший во главе Комитета общественного спасения, при содействии Жака в деревеньке Франсуа был наведён порядок и помещик вынужден был подчиниться.
Но Франсуа недолго оставался в деревне. Во время поездки в Париж он познакомился с модисткой Леони. Молодые люди полюбили друг друга и вскоре поженились. У Леони была большая семья: мать, сёстры, маленький брат. И она не захотела покинуть Париж, а Франсуа не захотел без Леони возвращаться в деревню. Так он и осел в Париже. Жак и Бабетта полюбили молодую чету и стали с нею неразлучны.
Франсуа столярничал в деревне, стал работать и в Париже по столярному делу.
Политические события разворачивались с невероятной быстротой. Едва Франция сбросила монархическую власть и стала Республикой, только успела справиться с вандейцами, как 9 термидора 1794 года совершился реакционный переворот. А ещё через несколько лет Наполеон вместе с двумя другими консулами стал править Францией и наконец в 1804 году провозгласил себя императором французов.
Недавний крестьянин Франсуа пошёл в наполеоновскую армию.
Несмотря на то, что ему пришлось пережить все трудности наполеоновских походов, где он потерял ногу, его кумиром стал Наполеон. Франсуа довелось увидеть не только взлёт Наполеона, когда его слава гремела на весь мир, но и присутствовать при его падении. Народ понял, что его обманули, что бесчисленные походы Наполеона, стоившие народу столько жертв, совершались не во имя возвеличения Франции. Император хотел новых и новых завоеваний для того, чтобы прославить и увековечить своё имя… Разочаровался народ, но не Франсуа, который и слышать не хотел о вине Наполеона перед Францией.
К великому негодованию друзей и несмотря на их насмешки, Франсуа до сих пор хранил у себя как драгоценную реликвию ветку плакучей ивы с могилы Наполеона. Он гордился тем, что получил её в подарок от старого солдата наполеоновской гвардии, ставшего моряком. Возвращаясь из дальнего плавания в Индию, судно, на котором он плавал, причалило к острову Св. Елены, и моряк сорвал веточку ивы, осенявшей могилу Наполеона. Зная, что Франсуа такой же поклонник Наполеона, как и он, моряк отломил часть ветки и вручил ему.
Ещё в казарме Франсуа подружился с Люсьеном Клераном. В отличие от друга, Клеран томился в армии и трезво смотрел на деяния Наполеона. Он не мог, как Франсуа, по-детски восхищаться пышностью и блеском, окружавшим императорский трон. Ему было чуждо преклонение Франсуа перед Наполеоном, как перед сильной личностью, которая всё может, всех покоряет, царит над всеми.
Во время походов Клеран разглядел за победами Наполеона, которые восхищали французов, и нечто другое. Он видел, что Наполеон разрешает своим солдатам грабить покорённое население, что мирные крестьяне завоёванных им земель стонут под его пятой. Его отрицательное отношение к Наполеону довершил поход Наполеона в Испанию, где против него разгорелась партизанская война, которой горячо сочувствовал Клеран.
Клеран уже много лет был поглощён идеей объединения рабочих по профессиям. Хотя сам он был наборщиком, он в 1823 году помог плотникам создать общество взаимопомощи. Организация эта, как и все другие общества такого рода, преследовала только одну цель — улучшение материального положения рабочих данной профессии. Но Клеран свято верил и пытался убедить других, что спасение рабочих именно в этом. Неуёмный Клеран организовал в 1827 году стачку рабочих-жестянщиков. Затем он увлёкся идеями утописта Фурье,[11] который мечтал о преобразовании общества мирным путём. Для этого Фурье предлагал объединяться в фаланги-общины. Члены фаланги должны были, по его проекту, жить в одном общем доме — фаланстере. Клеран был начитанным человеком, и в спорах для Жака не было противника сильнее, чем Клеран.
Но не под влиянием Жака, а путём долгих размышлений и чтения пришёл Клеран к тому, что нельзя ждать, как предлагает Фурье, пока богачи «раскаются» и добровольно отдадут свои деньги для устройства фаланстеров. Но как же добиться того, что нужно Франции — человеческих условий жизни для всех, республиканского образа правления или, по крайней мере, народного представительства в палате, — Клеран так и не решил для себя.
У трёх товарищей всегда находились темы для беседы, когда они встречались. А встречи эти, как правило, происходили на чердаке дядюшки Франсуа, как он называл свою мансарду.
Друзей волновало многое. Недовольство правлением Карла принимало всё бо?льшие размеры. Он был королём уже пять лет, и за это время всё сильнее проявлялось его желание быть самодержавным властителем, не считаясь с Хартией — документом, предоставлявшим некоторые, хотя и весьма ограниченные, права двум палатам. Хартию был вынужден дать французскому народу предшественник Карла — Людовик XVIII. Карл стремился укрепить права феодального дворянства и не хотел идти на уступки банкирам, крупным коммерсантам и торговцам, которые постепенно захватывали экономическую власть. Не находя опоры в председателе кабинета министров Мартиньяке, Карл в августе 1829 года призвал на его место отъявленного реакционера Полиньяка.[12] Вот почему, хотя со времени прихода Полиньяка к власти прошло несколько месяцев, его особа не переставала быть предметом споров, всевозможных противоречивых суждений и предсказаний.
Но в одном сходились друзья: назрела необходимость коренным образом изменить существующее политическое положение. Как это сделать? Жак и Клеран, не задумываясь, отвечали: Франции нужна Республика. Что касается Франсуа, он не мог чётко сформулировать свои пожелания.
— Ты, как всегда, кстати! — приветствовал Франсуа друга. — Я только успел сказать Клерану: «Это дело надо обсудить с Жаком!» — как ты в дверь! Да что-то ты невесёлый!
Жак с удовлетворением отметил, что на чердаке, кроме Клерана, гостей нет, значит, можно будет поговорить по душам.
— Что у вас за споры, случилось что-нибудь новое?
Жак уселся рядом с товарищами.
— Да, в общем, всё то же, — сказал Франсуа. — Нового как будто и нет. А мы вот с Клераном всё толкуем о Полиньяке… Неспроста наш достопочтенный король вызвал его из Англии, где тот преотлично себя чувствовал в роли посла. А теперь Карл сделал его председателем кабинета министров…
— И неизвестно, кто на кого будет влиять и что окажется хуже, — перебил его Клеран. — То ли Полиньяк приобретёт такую власть, что Карл окажется пешкой в его руках, то ли Карл, прикрываясь его именем, будет всё более урезывать наши права… Так что, пожалуй, мы ещё пожалеем о Мартиньяке, хоть и тот был не бог весть как хорош. Но ты, Жак, пришёл как раз кстати. Я хотел даже к тебе забежать, чтобы рассказать, какую книгу достал мне один приятель, наборщик. Это новая книга Фурье, и называется она «Новый промышленный и общественный мир». Хоть я и не разделяю теперь взглядов Фурье, должен сказать, что это стоящая книга. В ней…
— Постой, постой, ведь неспроста Жак зашёл сюда в неурочное время. Он, верно, спешит. Так о чём ты хотел поговорить, Жак?
— Я и в самом деле не зря сюда заглянул, — сказал Жак. — Хотел посоветоваться с Клераном. Я получил письмо от Анри… Надо как-то помочь… Вот я и подумал: ум хорошо, а два — лучше…
— А три ещё лучше, — сверкнув глазами и хитро улыбаясь, вставил Франсуа.
— Правильно! Вот, прочтите!
Жак передал друзьям письмо Анри, которое Клеран тут же прочёл вслух.
— Да, — раздумчиво произнёс он. — Анри надо помочь не советом, а делом… Вот что, я пошлю ему устав общества взаимопомощи парижских плотников. Общества давно в помине нет, а устав у меня сохранился.
