Вадик умел читать пока только то, что написано печатными буквами, а Людмила Степановна забыла об этом. Пришлось обратиться за помощью к старшим. Тут Вадику и подвернулась Галя-Цибуля.
— Посмотри, есть ли кто в этом списке из твоей палаты, — сказал ей Вадик. — Всех записанных я должен отвезти в перевязочную. Мне такое поручение дала Людмила Степановна.
— Есть, — сказала Галя и, допрыгав до своей палаты, вызвала Олю.
Вот какое такси ждало её в коридоре. Когда Олечка вернулась из перевязочной, Надя уже всё знала. Олечка могла дополнить рассказ девочек только тем, что сообщила:
— Вадик меня обратно тоже привёз. Как ветер домчал!
Глава двадцать вторая. Новые мучения
На следующий день Наде переставили спицу и начали крутить гайки на кольцах левой ноги. Ровно шесть раз в день, как приказал главный доктор. Сначала ей не было больно, но дня через три, когда кость начала вставать на нужное ей место, Надя готова была выть волком. И вдруг новая неприятность: ранка вокруг спицы воспалилась. Чтобы уничтожить воспалительный процесс, Наде начали делать обкалывание. Ко всем болям прибавилась ещё и эта. А так как во время обкалывания нельзя подкручивать гаечки, Надю положили на грузы. Привесили к левой ноге две гири по четыре килограмма. Одну у коленки, а другую внизу, у самой ступни. С грузами нога стала тяжелей, точно в неё влили пуд свинца, и внутри она ужасно чесалась. От боли и обиды на себя Надя почти все дни плакала. Переживала за неё вся палата. Даже вредная Цибуля отнеслась к ней с сочувствием:
— Ещё хорошо, что обкалывание помогает, значит, всё заживёт скоро. Не реви.
Но больше всех утешали Надю маленькая нянечка и Варя. Уж чего только они в эти дни не придумывали! Вот чешется у Нади нога глубоко-глубоко, в самой кости, как там её почесать? А нянечка Нина посоветует:
— Ты вместо ноги нос почеши. Или за ухо себя подёргай, вот и отвлечёшь чесотку-то.
Почёсывание носа не помогло. А почешет Надя за ухом да поясницу пощиплет, и ноге становится легче.
— Ты прямо профессор, нянечка, — удивлялась Надя, — и откуда всё знаешь?
Нянечка улыбается. Оказывается, в детстве она сама тяжело болела. Упала маленькая из окна со второго этажа и повредила позвоночник. Три года в гипсе лежала, потому и не выросла. Зато многим премудростям научилась.
А Варя все больничные новости Наде рассказывала.
— Ты даже не представляешь, что в шестой палате мальчишки придумали… Спустили из своего окна девчонкам на второй этаж пакет с конфетами, а те им этот пакет обратно отправили с яблоками. Мальчишки тянут и думают: «Чего так тяжело?» А потом обрадовались и стали всех яблоками угощать. Вот тебе прислали. — И Варя положила на тумбочку перед Надей большое румяное яблоко. — А в «Птичью палату» вчера ещё одну новую игрушку принесли «Луноход». Он на черепаху похож. Нянечка как завела его и пустила по палате, все малыши завизжали и на кровати полезли. Испугались сначала, а потом привыкли и сами заводить стали. Сейчас уже у него красная лампочка не мигает. Батарейка кончилась.
Как могли скрашивали Надины горести нянечка Нина и Варя. Но лежала Надя не долго. Обкалывали её всего три дня, а грузы висели ровно неделю. Когда их сняли, Надя решила, что ей снова начнут подкручивать гаечки. Но пришла Вероника Ивановна и вместе с дежурной сестрой прикрутила Наде между кольцами какое-то дополнительное устройство, похожее на маленький радиоприёмник с растопыренными ножками.
Надя испугалась и спросила Веронику Ивановну:
— Разве у меня всё ещё плохие снимки?
— Сейчас снимки у тебя хорошие, — ответила она, — смотри больше ничего не вытворяй.
— А зачем же мне тогда эту железяку привинтили?
Вероника Ивановна рассмеялась:
— Эта «железяка» поможет твоим ногам стать идеальными.
— А у меня есть пузырёк с «Идеалом». Я им зубы полощу, — объявила Олечка. — На нём даже написано: «При регулярном употреблении ваши зубы станут идеальными».
— А как ты понимаешь это слово? — спросила Вероника Ивановна.
— Ну, есть вещи хорошие, а есть ещё лучше, чем хорошие, даже лучше, чем очень хорошие. Их называют идеальными.
— Умница, — похвалила Олечку Вероника Ивановна, — очень толково объяснила.
Надя даже зажмурилась от охватившего её трепета:
«Неужели её ноги когда-нибудь смогут стать такими?»
Глава двадцать третья. «Надо худеть»
Из окон детского отделения, или, как его называют, «Дома отважных трусишек», очень хорошо видно здание главного корпуса больницы. Там лечатся взрослые. Когда Надя лежала на грузах, то долго не засыпала по вечерам. Или заснёт, а потом проснётся и никак не может уснуть снова. В эти минуты она смотрела на главный корпус, в котором почти всегда светилось одно окно. Если сильно прищуриться, это окно становилось похожим на большую и яркую звезду, от которой тянулись лучи прямо к Наде в палату. Надя знала: там, за окном, рабочий кабинет главного доктора. И когда в нём горел свет, ей было спокойно и легко. Значит, он здесь и ничего страшного произойти не может. Иногда Надя мысленно беседовала с главным доктором, уверяя его, что всё кончится благополучно и новый метод окажется правильным. Иногда радовалась за уже вылечившихся больных и за доктора, который помог им стать здоровыми. Ведь тот, кто приносит счастье другим, сам очень счастливый человек. А иногда её охватывали и сомнения: вдруг начнутся непредвиденные осложнения и то счастье, которое главный доктор так щедро даёт другим, ей не достанется.
Как-то после бессонной ночи Надя сказала девочкам по палате, что долго смотрела на окно главного доктора, в котором до утра горел свет.
— Может, главный доктор из-за тебя не спит, — тотчас высказалась Галя-Цибуля, — ты ему лечение на целый месяц затянула, а могла бы вообще всё испортить.
— Вовсе не на месяц, а только на две недели, — возразила Надя.
— Всё равно у него охота пропала тебя лечить. «Опять Галька вредничает», — подумала Варя и вмешалась в их разговор:
— Ты-то откуда знаешь, что пропала!
— У кого хочешь пропадёт, — не сдавалась Цибуля, — столько лишних забот всем врачам дала!
— Я и сама это знаю, — тихо сказала Надя, — только ведь я не нарочно. Думаешь, мне приятно было с грузами лежать? Я бы сейчас уже по коридору ходила.
Надю сильно задели слова Гали-Цибули. Хоть девочки и заступились за неё, но в чём-то Галя была права. Время-то потеряно. А как наверстать его? Как вернуть доктору те две недели, которые Надя отняла у него?
Нянечка Нина принесла Наде письмо от её школьных подружек. Прочитала его Надя и ещё больше огорчилась. Оказывается, в классе из-за неё целый спор разгорелся. Девочки утверждали, что Надя придёт в школу после Нового года. А мальчишки говорили, что все девчонки нюни, и хотя Наде сделали операцию новым методом, всё равно она пролежит долго. Они считали, что главный доктор должен был новым методом оперировать не её, а какого-нибудь мальчишку.
«Вот противные, — рассердилась Надя, — как же мне доказать им, что они не правы? — И она решила: — Раньше всего надо вернуть доктору украденные у него дни».
Своей поспешностью Надя уже отодвинула выздоровление.
