С другой стороны улицы профессор Тиболла безапелляционно заявил:
– Тут нужен молоток, уважаемый коллега! Возьмите молоток и стукните его по голове. И я еще не уверен, что он при этом проснется. Не исключено, что понадобится хороший электрический разряд.
Профессор Исидоро отыскал на кухне молоток и собрался привести в исполнение совет своего коллеги и соседа.
– Осторожно, не сломай его! – попросила, синьора Луиза. – Ты ведь знаешь, во сколько он обошелся нам, к тому же за него еще нужно уплатить последний взнос.
На улицах, на балконах, во всем квартале люди стояли, затаив дыхание. В ночной тишине удары молотка профессора Корти по голове Катерино прозвучали подобно ударам судьбы, которая стучится в дверь, – «тук-тук-тук!»
Катерино сладко зевнул, вытянул руки и с удовольствием потянулся. Всеобщее «ох!» раздалось на всех наблюдательных пунктах. Катерино вскочил и сразу же понял, что полгорода, не считая профессора Корти, походившего на статую, олицетворяющую негодование, присутствовало при его пробуждении.
– Я спал? – спросил он.
Ужас! Просто кошмар!! И он еще спрашивает об этом, бессовестный!
Тут все услышали полицейскую сирену. Полиция, которую вызвала одна перепуганная старая дева из дома напротив, спешила, чтобы внести свой вклад в решение проблемы. Вклад этот был очень простым. Катерино арестовали, надели на него наручники, погрузили в фургон и отвезли в суд, куда срочно вызвали судью, который должен был разобраться в этом странном и необъяснимом случае. Судья, весьма благоразумный старичок, тут же осудил Катерино на пятнадцать суток и посоветовал полиции поменьше распространяться о случившемся. Так или иначе, газеты ничего не сообщили об этой истории. Но, как читатель уже легко догадался, в толпе, которая присутствовала при пробуждении Катерино, было немало и домашних роботов. И прежде всего там был робот профессора Тиболлы – Терезио. Не вмешиваясь в разговор своего хозяина с профессором Корти, он наблюдал за всем происходящим из окна кухни и не упустил ни одной детали. Были там и роботы из соседних домов. Им не так хорошо было видно, как Терезио, но тот был настолько любезен, что на следующий день, в четверг, когда домашние роботы, имея право работать только полдня, прогуливались, как обычно, в парке, подробно информировал их обо всем, что видел.
– Могу заверить вас, многоуважаемые коллеги, что Катерино СПАЛ точно так же, как это делают люди. Больше того – и не сочтите это за преувеличение, – его манера спать отличалась совершенно особым изяществом. К тому же, это ведь был электронный сон. Он храпел, это верно, но лучше было бы придумать какое-нибудь другое, более красивое и музыкальное слово для определения того звука, который он издавал во сне. Так или иначе, это была электронная музыка!
Роботы – и мужчины, и женщины – с волнением слушали рассказ Терезио. В их железных головах, начиненных сложнейшими электромагнитными устройствами, транзисторами, предохранителями, проводами и болтами, уже пронеслась и загудела, словно под напряжением в три тысячи вольт, мысль о том, что, если сумел уснуть Катерино, значит, они тоже могут спать. Нужно только понять, каким образом это делается. Пока что это было секретом Катерино, а его окружали стены тюрьмы и молчание газет. Подождать, пока Катерино выйдет из-под ареста, и попросить поделиться опытом? Нет, это было бы недостойно роботов с электронным мозгом.
Выход из положения нашел Терезио. Он знал, какая тесная дружба связывает Катерино с детьми профессора Корти. Маленький Роландо, когда умело расспросили его и угостили жевательной резинкой, охотно сообщил, что Катерино, по-видимому, научился заставлять овец прыгать через изгородь. В ту же ночь Терезио тоже провел эксперимент, и весьма успешно. Потому что всегда ведь так бывает – самые большие трудности выпадают на долю первооткрывателя, и те, кто следует за ним, идут уже по проторенной дороге.
А на третью ночь весь город был разбужен какой-то неслыханной музыкой – тысячи роботов, расположившись в креслах, устроившись на кухонных столах, на балконах среди горшков с геранью, на коврах в гостиных, спали и при этом блаженно храпели. Это была революция. В полиции, у пожарных, в муниципалитете телефон звонил не умолкая. Но ведь невозможно арестовать всех роботов в Риме! Не было даже такой большой тюрьмы, которая могла бы вместить их всех!
И тот же судья, который осудил Катерино, теперь заявил, выступая по телевидению, что «совершенно необходимо прийти к соглашению».
Действительно, не оставалось ничего другого, как договориться с роботами и признать их право спать по ночам. Иначе пришлось бы организовать специальную службу для ночного надзора за ними, понадобились бы тысячи стражников с молотками, которые должны были бы следить, чтобы роботы не засыпали. А кроме того, смогут ли уснуть под грохот стольких молотков сами горожане?
Городу пришлось пойти на уступки. И вслед за Римом на это пошли Милан, Турин, Цюрих, Марсель, Лондон и Тумбукту. Даже в Тумбукту, в сердце Черной Африки, долетела к домашним электронным роботам великая новость о том, что роботы тоже могут спать.
В тот день, когда Катерино вышел из тюрьмы, его радостно встретили десять или, быть может, пятнадцать тысяч коллег обоего пола.
Не будем описывать их аплодисменты и приветствия. Самое время сообщить, что робот Виллибальдо, принадлежавший дирижеру оркестра работников трамвайного парка, даже специально написал по этому случаю гимн, который был исполнен хором из ста семнадцати роботов с золотыми болтами. В гимне говорилось:
Распевая гимн, роботы прошли по улицам Рима, и надо сказать, что славные римляне, забыв, как сердились недавно, наградили их аплодисментами.
Ведь единственное, что никогда никого не удивляет в Риме, это желание поспать. Римляне любят спать ночью, любят поспать утром, охотно спят и днем, проводя в объятиях Морфея трудные для пищеварения часы. Один остроумный ученый, изучив и проанализировав факты, которые мы сообщили здесь, изложил свои выводы в книге, насчитывающей 2400 страниц, со множеством цветных иллюстраций, и заключительный абзац этого фундаментального научного труда выглядел так: «Только в Риме могло возникнуть у электронного робота желание спать, ибо ни в каком другом городе на нашей планете нет для этого более благоприятных условий».
Принц Пломбир
