средициклии он был обнажен до пояса. Одет он был в облегающие кожаные штаны, какие предпочитали носить люди. Каландра видела, как он сверкнул в ответ улыбкой, заметила, что он слишком уж долго держал ее сестру на руках, прежде чем усадить в экипаж, а та легко коснулась его плеча, усаживаясь. Более того, рука Алеаты на миг задержалась в руке раба! Подумать только — бесстыжая девица еще выглянула из экипажа, чтобы помахать рукой Каландре!
Раб, проследив за взглядом Алеаты, внезапно вспомнил о своих обязанностях и поспешно вернулся на свое место. Экипаж был сделан из листьев дерева бентан и более всего напоминал открытую спереди круглую плетеную корзину. Сверху были руководы, цеплявшиеся за крепкий трос, который начинался в доме и уходил в заросли. Выведенные из своей постоянной летаргии руководы поползли по тросу, подтаскивая экипаж к дому.
Вернувшись в прежнее сонное состояние, руководы заскользили по тросу вниз, неся экипаж к развязке, где Алеата могла пересесть в другой экипаж, руководы которого доставляли ее к месту назначения. Раб, подтолкнув экипаж, пустил его в дорогу. Каландра смотрела, как ее сестра — зеленые юбки полощутся по ветру — исчезает в зарослях.
Каландра пренебрежительно усмехнулась при мысли о рабе, который остался на своем посту, с обожанием глядя вослед экипажу. Как глупы эти смертные. Они даже не воображают, когда их дразнят. Алеата была своевольна, но, по крайней мере, флиртовала с мужчинами своего круга. С людьми она флиртовала потому, что ей было приятно наблюдать за их примитивными реакциями. Подобно старшей сестре, Алеата скорее позволила бы поцеловать себя домашнему псу, чем человеку.
Пайтан — другое дело. Усевшись снова за свою работу, Каландра решила, что надо бы послать судомойку поработать в оружейной мастерской.
Откинувшись в экипаже, наслаждаясь прохладным ветром, овевающим лицо, проносясь меж деревьев, Алеата предвкушала, как угостит кое-кого у лорда Дарндрана историей о воспылавшем страстью рабе- человеке. Разумеется, эта история будет рассказала под совершенно другим углом зрения.
«Я клянусь вам, милорд, что его огромная ладонь сомкнулась вокруг моей, так что я уже подумала, что он хочет сломать ее, а потом этот зверь имел наглость прижаться ко мне своим потным телом!»
«Ужасно! — скажет некий лорд, и его бледное по-эльфийски лицо вспыхнет от негодования или от мысли о приникших друг к другу телах.
Он придвинется поближе. — Что же вы сделали?»
«Не обратила на него внимания, разумеется.
Наилучший способ управляться с этими скотам, кроме разве что кнута. Но, конечно, не могла же я бить его, не так ли?»
«Нет, но я мог бы» — галантно воскликнет лорд.
«Ах, Теа, ты же знаешь, что дразнишь рабов для развлечения».
Алеата оглянулась. Откуда прозвучал этот помешавший ей голос? Она представила себе Пайтана, который является в самый неподходящий момент. Придерживав шляпу, которую чуть не сорвал у нее с головы порыв ветра, Алеата отметила про себя: сперва надо убедиться, что ее брата нет рядом, что он валяет дурака в другом месте, а уж потом рассказывать свою историю. Пайтан — славный парень, он не станет нарочно портить сестре развлечение; просто он слишком невинен.
Экипаж добрался до конца троса, прибыв к развязке. Другой раб (этот был уродлив, и Алеата не обратила на него внимания) высадил ее.
— К лорду Дарндрану, — холодно сообщила она, и раб посадил ее в один из свободных экипажей, цеплявшихся за тросы, ведущие в разные части джунглей.
Раб растолкал руководы, они пробудились к жизни, и экипаж поплыл в постепенно сгущающиеся сумерки, унося свою пассажирку в глубины города Эквилана.
Экипажи были удобством богатых, которые платили отцам города за пользование этим видом транспорта. Те, кто не мог себе позволить подобной роскоши, пользовались мостами, переброшенными над джунглями. Эти мосты вели от дома к дому, от лавки к лавке, от дома к лавке и обратно. Построены они были в то время, когда первые эльфийские поселенцы основали Эквилан, тогда они соединяли немногие дома и заведения, построенные на деревьях — так их было легче оборонять. По мере того как город рос, росла и система мостов, без всякого порядка или плана, соединяя дома друг с другом и с центром города.
Эквилан процветал, его народ — тоже. Тысячи эльфов жили в этом городе со множеством мостов. Из-за путаницы мостов ходить пешком было чрезвычайно затруднительно даже тем, кто всю жизнь прожил в городе. Те, кто хоть что-то представлял собой в эльфийском обществе, не ходил по мостам, разве что отваживались на вылазки в темновремя. Тем не менее мосты были в свое время превосходной зашитой от соседей-людей, которые с завистью смотрели на эльфийские дома на деревьях.
Со временем Эквилан становился богаче и безопасней, и люди, жившие к северинту от города, решили, что будет мудрее оставить эльфов в покое и сражаться друг с другом.
Тиллия разделилась на пять королевств, каждое из которых враждовало с четырьмя остальными, а эльфы хорошо жили за счет поставок оружия всем воюющим сторонам.
Знатные эльфийские семейства и те из среднего класса, кто приобретал все больше богатства и власти, перемещались повыше.
Дом Лентана Квиндиниара был расположен на самом высоком «холме» Эквилана
— это было признанием их положения среди их класса, но не сред знати, чьи дома стояли на берегах озера Энтиаль. И совершенно не имело значения то, что Лентан мог попросту купить большинство домов на берегу — ему бы никогда не позволили там жить.
Честно говоря, Лентан к этому и не стремился. Он был вполне доволен своим домом — с прекрасным видом на звезды и открытым пространством для запуска своих ракет.
А вот Алеата хотела жить у озера. Когда-нибудь она купит знатность — обаянием, прекрасным телом и той долей богатого наследства, которое она получит по смерти отца. Но кого из герцогов, эрлов, баронов и принцев купит Алеата было пока не решено. Все они были такие зануды. Алеате нужно было оглядеться как следует, чтобы найти кого-то менее занудного, чем прочие.
Экипаж доставил Алеату к дому лорда Дарндрана. Раб шагнул было вперед, чтобы помочь ей выйти, но его опередил молодой лорд, прибывший одновременно с Алеатой.
Молодой лорд был женат. Алеата тем не менее отблагодарила его сладкой, чарующей улыбкой. Лорд был настолько очарован, что повел Алеату под руку, оставив свою жену на попечение раба.
В списке эльфийской знати, который мысленно вела Алеата, молодой лорд значился близким родственником королевы, его дом был четвертым по положению на озере. Она позволила лорду представить ее хозяину и хозяйке, попросила провести ее по дому (в котором многократно бывала раньше) и с энтузиазмом приняла приглашение прогуляться по тенистому саду — в более интимной обстановке.
Дом лорда Дарндрана, как и все прочие дома на озере Энтиаль, был возведен на краю большой мшистой впадины. Дома знати были разбросаны по ее «берегу». Жилище Ее Величества королевы находилось на самом дальнем краю, подальше от города, населенного ее подданными. Другие дома были развернуты фасадами ко дворцу, как придворные к королеве на дворцовом приеме.
В центре впадины было озеро, дном которого служил толстый слой мха, поддерживаемый ветвями гигантских деревьев. Большинство озер в этой части мира благодаря такому строению дна были прозрачно- зеленого цвета. Но редкие виды рыб, плававших в этом озере (подарок Ее Величеству от отца Лентана Квиндиниара), делали воду в озере Энтиаль ошеломляюще голубой, что считалось одним из чудес Эквилана.
Алеата все это уже видела, и первейшей ее целью было сделать это своим. Она давно уже была представлена лорду Дайдлусу, но до сих пор не замечала, что он остроумен, интеллигентен и довольно хорош собой. Усевшись рядом с восхищенным юношей на тиковую скамью, Алеата уже совсем было собралась рассказать ему свою историю про раба, когда, точь-в-точь как в ее видении, ее прервал знакомый голос:
— А, вот ты где, Теа. Мне сказали, что ты приехала. Это ты, Дайдлус? Ты знаешь, что твоя жена тебя разыскивает? Кажется, она недовольна.
Лорд Дайдлус и сам был недоволен. Он бросил на Пайтана сердитый взгляд; тот ответил совершенно невинным, с толикой озабоченности, взглядом, причем лицо его выражало исключительно желание помочь
