нельзя было бы утаить. Кроме того, подобных тварей могли бы соорудить только чародеи с такими знаниями и умениями, о которых даже древние могли только мечтать.
А вот и еще вопрос — почему эти существа не появлялись на Игровой Доске? Почему он не мог их увидеть?
Ответ был у него перед глазами, настолько очевидный, что принц осознал, что всегда это знал, с самого начала догадывался об этом!
Они были Мертвыми. Все до единого — железные твари и странные люди в металлической коже. Мертвые.
Дуук-тсарит снова тронул его за руку.
— Милорд, кардинал Радисовик, гигант... Каков будет ваш приказ?
Гаральд оторвал взгляд от чудовищ. Последний раз глянув на каменную крепость императора Ксавьера, он отвернулся. В этот момент он заметил, что одна из тварей остановилась перед огромным камнем, загораживающим ему путь. Из глаза существа вырвался луч света, и камень разлетелся на тысячи кусков.
Вот тебе и каменная крепость.
Теперь Гаральд действовал быстро. Его разум, больше не терзаемый смутными страхами, работал четко.
— Мы предупредим Ксавьера, — сказал он, — и заставим его отойти. С малым войском он не сможет противостоять им. А мне нужен гонец, который отправится к нашим войскам.
Говоря с самим собой, он устремился по воздуху к гиганту, о котором совершенно забыл, парализованный ужасом при первом же взгляде на железных тварей, точно так же, как позабыл о кардинале и обо всем на свете.
Кардинал Радисовик ждал его на земле, куда его перенесли Дуук-тсарит. Разъяренного гиганта колдун едва удерживал, и Гаральд ощутил укол совести, когда осознал, что Радисовик находится в опасности, а его принц оставил его, беспомощного каталиста, на произвол судьбы.
— Видели? — подойдя по обугленной траве, мрачно спросил Гаральд у кардинала.
— Видел, — ответил бледный и потрясенный Радисовик. — Да сжалится над нами Олмин!
— Да уж действительно, не мешало бы ему сжалиться! — прошептал Гаральд.
Его саркастический тон встревожил священника, и он кинул на принца недоуменный взгляд. Но времени на разговоры о вере или ее недостатке не было. Махнув рукой, Дуук-тсарит, который сопровождал его — второй сдерживал гиганта, — Гаральд начал отдавать приказы.
— Вы с кардиналом Радисовиком войдете в Коридоры...
— Милорд! Я думаю, мне надо остаться... — запротестовал кардинал.
— ...и вернетесь в мой штаб, — холодно продолжал Гаральд, не слушая протестов. — Делайте что хотите, но всех мирных жителей отсюда уберите. Уведите всех, даже наших людей... — Он помедлил, затем с кривой усмешкой продолжал: — Даже наших людей в Мерилон. Это ближайший город, и его прекрасно защищает магический купол.
Интересно, кого вместо себя оставил управлять Ксавьер? — пробормотал он. — Возможно, епископа Ванье. Ладно, тут уж ничего не поделаешь. Кардинал Радисовик, вы должны отправиться к епископу. Объясните ему, что происходит, и...
— Гаральд! — сурово перебил его Радисовик, сдвинув брови. Такого выражения на его лице принц не видел с самого детства — обычно кардинал так смотрел на него, когда уличал в какой-то шалости. — Я настаиваю на том, чтобы вы меня выслушали!
— Кардинал, я отсылаю вас отнюдь не ради вашей безопасности! Мне нужно, чтобы вы поговорили с его святейшеством, — нетерпеливо начал Гаральд.
— Милорд, — перебил его Радисовик, — здесь нет трупов каталистов!
Гаральд тупо уставился на него.
— Что?
— На поле возле Игровой Доски, на Поле Доблести, везде, где мы проходили, — Радисовик махнул рукой, — нет ни одного трупа каталиста, милорд! Вы сами прекрасно знаете, что они никогда не оставили бы своих колдунов на погибель и не бросили бы мертвых без отходной молитвы. Но никто из мертвых у Доски не получил отходной молитвы. Если каталисты мертвы, где же тела? Что вообще с ними случилось?
Гаральд не знал ответа. Из всего странного, что он видел сегодня, это было самым странным. Это было необъяснимо, просто не имело смысла. Но что здесь имело смысл? Железные твари совершенно бессмысленно уничтожали все на своем пути. Все и всех — кроме каталистов.
— Потому я и настаиваю, милорд, — холодно и официально продолжал Радисовик, — чтобы я, как высокопоставленное духовное лицо, получил разрешение остаться и сделать все, что в моих силах, чтобы разрешить эту загадку и выяснить, что произошло с моими собратьями.
— Хорошо, — смущенно ответил Гаральд, пытаясь поймать ускользающие мысли. Он повернулся к Дуук-тсарит: — Вы... вы все расскажете Ванье. Мерилон надо укрепить. Пошлите гонцов, ариэлей по всем фермерским поселениям и начинайте переправлять людей под защиту городского купола. Свяжитесь с членами вашего ордена в других городах и выясните, не было ли там нападений.
Дуук-тсарит молча кивнул, как подобает сцепив руки перед собой, снова став дисциплинированным и собранным. Возможно, как и Гаральд, колдун чувствовал себя лучше, когда ему находилось дело.
— Мастера войны останутся до последней возможности. Я попытаюсь убедить Ксавьера отступить, отойти к нашим войскам. Вы должны сообщить обо всем моему отцу. Расскажите ему о том, что случилось, и пусть готовит Шаракан к нападению. Хотя как защищаться против таких тварей...
Голос его дрогнул. Гаральд закашлялся, прочищая горло, и сердито замотал головой.
— Приказы получили? Все понятно? — мрачно сказал он.
— Да, милорд.
— Тогда идите. Но сначала скажите своему товарищу, чтобы отпустил гиганта.
Была ли это игра воображения или Гаральд действительно заметил улыбку на бледном лице в глубине капюшона?
— Это даст мне немного времени, — пробормотал принц, глядя, как колдун летит к своему товарищу, который сдерживал гиганта. Он увидел, как второй Дуук-тсарит кивнул. — Откройте-ка Коридор, Радисовик. Когда с гиганта спадет заклятие, нам нужно будет поскорее отсюда убираться.
Коридор открылся. Первый Дуук-тсарит уже исчез, чтобы доставить приказы принца. Второй, сказав какое-то слово, освободил гиганта. Оглушительно завопив от ярости, тот стал беспорядочно топтаться, в бешенстве ломая деревья и сотрясая землю. Нырнув в Коридор, принц с кардиналом подождали, пока к ним присоединится Дуук-тсарит, затем закрыли магические врата и пустились в путь.
— Эти железные твари убьют несчастное создание, хотя им и понадобится некоторое время. Вы ведь сами понимаете, — мягко сказал кардинал.
— Да, — ответил Гаральд, думая о том камне, который буквально разлетелся на кусочки у него на глазах. Эта мысль выводила его из себя, хотя он и не понимал почему. Он никогда не охотился на гигантов ради забавы, как некоторые знатные люди, и ему было все равно — до сегодняшнего дня, — есть ли они на свете вообще или уже вымерли.
Теперь ему было отнюдь не все равно. Он думал о гиганте, о матери и ее мертвом ребенке. Он думал о Сиф-ханар, лежавших мертвыми под Игровой Доской, о вывороченных с корнем деревьях и выжженной траве. Он думал о Ксавьере, своем враге, который стоял прямо на пути этих тварей.
И ему на ум сами собой, против его воли пришли слова Пророчества:
«Родится в королевском доме мертвый отпрыск, который будет жить, и умрет снова — и снова оживет. А когда он вернется, в руке его будет погибель мира...»
Мира гиганта, мира ребенка.
Его мира.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ОТСТУПАТЬ НЕКУДА
Пальцы колдуньи впились в руку Мосии глубже, чем шипы лианы Киджа. Вытащив его рывком из Коридора, она немедленно пошла за ним, ни на миг не выпуская его руки. Симкин, похоже, не хотел выходить из Коридора, но пронзительный взгляд колдуньи — острый, как ее ногти, — заставил молодого
