до своего невероятно светлого будущего, если бы сейчас не увидели силу и мощь созидания? — Юлиан посмотрел на Шалтира.
— Во истину, коллега, во истину, гордитесь, юноша, но в меру, — Шалтир погрозил Генри пальцем.
А Эра, откупорив бутылку, сделала глоток и, налив в руку воды, стала брызгать её на лежащего мужчину по кресту, с головы до живота и с правого плеча на левое. Она что-то бормотала, Генри прислушался. Эра читала молитву, обращённую к Николаю Угоднику: «Николай Угодник, помощник божий. Ты и в поле, ты и в доме, ты в дороге и в пути, ты на небесах и на земле. Спаси, сохрани, защити, раба божьего Николая от злого духа, от нечистой силы, от напрасной смерти. Прошу тебя, Николай Угодник, молю, спаси, сохрани, защити. Во имя Отца и Сына и Святого Духа». Она прочитала молитву три раза и всё время окропляла водой из бутылки лежащего.
— Я понял, он её муж и его зовут Николай, — тихо сказал Генри, — это совпадение имён имеет определённый смысл?
— Не исключено, хотя может это действительно, просто совпадение, — загадочно улыбнулись Шалтир и Юлиан.
А молодой человек, давший Эре воду, осторожно помогал ей подняться. К лежащему подошли медики и один из них наклонился, проверяя пульс. — У нас есть шанс спасти его, пульс вполне нормальный для такого случая, грузите его и быстро в реанимацию, — дал он распоряжение своим коллегам.
— Я сам могу дойти, — пришёл в себя раненый, но тут же снова потерял сознание.
Мужчину положили на носилки и понесли к машине. На Эру, как не странно, никто из врачей не обратил внимание. Генри снова вопросительно посмотрел на своих учителей.
— Для них она не представляет интереса, потому что благодаря вам, на ней нет видимых повреждений. Вы сами, в виде её внутреннего голоса, дали ей указание перед самой аварией расслабить все мышцы и незримо поддерживали её физическую плоть своей энергией, — ответил на его молчаливый вопрос Шалтир.
Подъехала ещё одна машина, мёртвых погрузили в неё и машина тронулась по дороге. Эре помогли подняться, она повернулась в ту сторону, где стояли наши путешественники во времени, поклонилась в пояс, перекрестилась три раза и тихо прошептала: «Спасибо вам, спасибо за наши вторые жизни, меня и Коленьки» и, поддерживаемая под руки молодым человеком, его пожилым спутником, подошла к их машине и села на заднее сидение. Её помошники прошлись по месту аварии, собрали кое-какие уцелевшие вещи.
— Мы довезём вас до ближайшего городка и определим в больницу, — молодой человек с переднего сиденья повернулся к Эре.
— Да-да, спасибо, — Эра улыбнулась сквозь выступившие слёзы.
У неё нестерпимо стали болеть грудная клетка и спина. Сжав зубы так, что хрустнули челюсти, она едва не закричала от боли. В глазах потемнело и похолодело в животе. «О, господи» издала она тихий стон.
— Вам плохо? Скажите, где у вас болит, — повернулся к ней молодой, — возьмите меня за руку.
— Ничего-ничего, не волнуйтесь, со мной всё в порядке, у меня есть помощники, — тихо прошептала она.
Машина тронулась, увозя Эру в городок, заводские трубы которого дымились недалеко от места трагедии. С дороги, к искарёженной машине, съехала какая-то машина с тремя буквами на дверце.
— Это специальные полицейские, которые, мягко говоря, задержались, — покачал головой Юлиан.
Вышли три человека, подошли к груде металла, бывшей когда-то машиной.
— Как всегда, медики нас не дождались, придётся ехать к ним за отчётом. Да-а, в такой мясорубке вряд ли кто-то выжил, — сказал один из них. — Ещё бы, смотри, какой путь от неё остался, жуть, — передёрнул плечами самый молодой.
— Смотри-смотри, стажёр, вот во что может превратиться классная тачка на наших дорогах. А эти буржуи кричат на каждом углу о безупречном качестве и надёжности своего товара. Ладно, давайте протокол оформлять, обедать пора, — самый старший достал папку и начал что-то записывать.
— А мой сосед прямо мечтает о такой тачке, после смены зайду к нему и расскажу об этом ДТП, — покачал головой молодой.
— И нам пора, друзья, всё что надо, мы уже сделали, — Шалтир посмотрел на своих товарищей.
— Да-да, пора, — Юлиан, подслеповато прищурившись, вглядывался вдаль, где дымили трубы, — что же они делают? Вы только посмотрите, сколько ядовитой окиси выбрасывает в воздух этот, да и подобные ему, завод! Чудовищно, просто чудовищно, так издеваться над своей экологией.
— Уважаемый Юлиан, вы настоящий трибун. Но благодаря прогрессу человечество шагнёт далеко в своём развитии, — Шалтир похлопал Юлиана по плечу.
— Лучше бы в Библию почаще заглядывали, — нахмурившись, буркнул Юлиан себе под нос, — но ничего-ничего, партия зелёных уже создала свои ряды и грядёт революция во имя матушкиприроды!
Юлиан почти прокричал последнюю фразу и потряс кулаком.
— Генри, я чувствую, сколько у вас вопросов, но дам вам право их задать только после того, как мы вернёмся, — повернулся Шалтир к притихшему Генри, — сейчас нам надо возвращаться, столь трудный переход надо закончить волшебным отдыхом. Приготовьтесь, пора.
Шалтир опустился на землю и застыл в позе лотоса, двое спутников последовали его примеру. Генри почувствовал движение воздушных потоков, в теле появилась невероятная лёгкость, процесс перехода обратно в пещеру, откуда они попали в далёкое по времени будущее, ни чем не отличался от изначального.
Путешественники во времени и пространстве открыли глаза снова в пещере, приветливо встретившей снова изысканно накрытым столом. Аромат свежеприготовленных явств приятно щекатал их ноздри. — Я люблю его, просто обожаю, — сглотнул слюну Юлиан, — посмотрите, он опять угадал все наши вкусы. Эта курочка восхитительна!
Юлиан потёр ладошки и почти вприпрыжку подошёл к столу.
— Друзья, беру на себя роль хозяина и предлагаю вам отведать все эти кулинарные изыски. Смелее, всё просто само прыгает к нам в желудки, — говорил Юлиан, отламывая от запечённой курицы ножку и вгрызаясь в неё зубами, — мда, чудо, просто чудо, как хороша.
Шалтир, улыбаясь, смотрел на жующего, зажмурившегося от наслаждения Юлиана, похожего сейчас на мурлыкающего кота.
— Однако, любите вы покушать, коллега, а ведь для нашего биологического организма нужно не так уж и много. Вам, как врачу, это должно быть известно. Чревоугодие довольно неприятная вещица.
— Согласен с вами полностью, — набитый рот Юлиана издавал нечленораздельные звуки, прожевав и потянувшись рукой к огромному лангусту, Юлиан продолжал — грешен, грешен я, батенька, но должен же быть хоть один пробел в моей безупречной репутации. Я всегда так, грешу, грешу этим, а потом прошу у господа прощения и сажусь на диету. Вот уж где испытание, друзья мои, особенно для такого любителя вкусно покушать, каким я являюсь. Но согласитесь, если бы только так грешили люди, всё бы было гораздо проще. Потому-то я до сих пор ещё не на небесах, когда избавлюсь от этого недуга, тогда и буду сидеть на облачке, качая своими натруженными ножками. А может, повезёт даже больше и меня возмут к себе те, кто двигает свет в этот мир или правельнее сказать, освещают путь к цели. Но пока, я наслаждаюсь изысканностью еды и теряю разум при виде всех этих вкусностей. Так что, не портите мне аппетит, уличая в грехе, а лучше последуйте моему заразительному примеру.
