продолжение подготовки к вторжению, однако этим нельзя было долго держать противника в заблуждении, хотя всю зиму 1940/41 г. продолжались сильные налёты на английские города.
Начали активизироваться и боевые действия на юге. После сравнительно спокойных летних месяцев Средиземноморский театр военных действий снова привлёк к себе внимание. Несмотря на свои высокопарные заявления, Муссолини не решился немедленно штурмовать опасную крепость на острове Мальта, чтобы одним ударом перерезать основную линию коммуникаций между Англией и Дальним Востоком и в то же время обеспечить коммуникационные линии Италии с Северной и Восточной Африкой. Однако в сентябре восемь итальянских дивизий под командованием маршала Грациани всё же перешли египетскую границу. Грациани дошёл до Сиди-Баррани и там остановился. Как показали дальнейшие события, нерешительность Грациани была вполне оправдана. В декабре генерал Уэйвелл начал контрнаступление против плохо оснащённых итальянских войск, которые вскоре оказались на грани катастрофы. Стремительно продвигаясь вперёд, английские войска захватили Бардию, сильную крепость Тобрук, Бенгази. К концу января 1941 г. англичане находились всего в нескольких стах километрах от Триполи. В этот крайне тяжёлый для Италии час, когда уже было взято в плен 140 тысяч итальянских солдат и офицеров и когда вся Ливия, казалось, была потеряна, Муссолини, наконец, принял военную помощь со стороны немцев, которая ему предлагалась ещё в прошлом году и от которой он в то время отказался. В феврале в Северной Африке высадился генерал Роммель. Своим блестящим полководческим мастерством и безупречным характером он завоевал себе мировую славу. К концу марта в ходе замечательно организованного контрнаступления он отбросил английские войска к египетской границе. О Роммеле будет рассказано ниже.
Поздней осенью итальянцы начали активные боевые действия на другом театре военных действий. Надеясь добиться быстрой победы, итальянские войска 27 октября 1940 г. пересекли греко-албанскую границу. Они серьёзно недооценили оборонительные способности греческой армии и скоро попали в очень тяжёлое положение. Над ними нависла угроза быть сброшенными в море. Ещё раньше Германия предупреждала Италию, что не следует предпринимать эту операцию с недостаточными силами. И вот теперь события на греко-итальянском фронте потребовали вмешательства Германии. В середине декабря в южную Румынию было переброшено семь немецких дивизий. Выйти из трудного положения итальянцам помогла весенняя кампания против Югославии, которая «изменила» странам оси, а также против высадившихся в Греции английских войск.
В ходе этой кампании, за которой последовала известная операция по захвату Крита воздушнодесантными войсками, были быстро разгромлены югославская и греческая армии, а англичане были изгнаны из юго-восточной части европейского континента. Но все это не привело к умиротворению Балкан. До самого конца войны Балканы оставались нашим больным местом и сковывали большое количество войск.
Это была не последняя неудача Италии. Герцог Аоста, командовавший итальянскими войсками в Эфиопии, в мае был вынужден сдаться англичанам. В Ираке в это время было подавлено восстание против англичан, а Сирия — французская мандатная территория, которая со времени подписания перемирия в Компьене находилась под контролем Италии, — перешла на сторону союзников. Так было ликвидировано всякое немецкое влияние на Ближнем и Среднем Востоке.
Необходимые для завоевания Балкан войска перебрасывались, естественно, из восточных районов. Это было крайне неблагоприятно для нас, так как начало вторжения в Россию пришлось отложить на добрых шесть недель короткого восточноевропейского лета — самого подходящего времени года для ведения боевых действий. Сталин, конечно, знал, что на его западной границе сосредоточиваются немецкие дивизии. Он знал, чем это было вызвано, и соответственно укреплял свои силы. Несмотря на это, Сталин до самого последнего момента надеялся, что до войны дело не дойдёт. Таким образом, стратегически он был готов к наступлению немцев, начавшемуся в 3 часа 30 минут 22 июня 1941 г., но тактически оно застало его врасплох.
На фронте от Румынии до Балтики перешли в наступление три группы армий В боевых действиях приняло участие 145 немецких дивизий [13]. В ходе войны немцев поддерживали румынские, венгерские, словацкие, хорватские, итальянские, французские, бельгийские, голландские, испанские и скандинавские части и соединения. На крайнем севере Советскому Союзу объявила войну Финляндия. Казалось, почти вся Европа поднялась, чтобы нанести поражение «красному колоссу». Однако в действительности эти иностранные войска были слишком малочисленны. Среди них насчитывалось всего несколько дивизий, а некоторые формирования по составу не превышали батальона.
Гитлер рассчитывал, что Красная Армия быстро развалится. Уверенный в своей победе, он даже приказал сократить объём продукции военной промышленности. Но вскоре оказалось, что Гитлер имел совершенно искажённое представление об обстановке, в то время как главное командование сухопутных сил оценило обстановку правильно. Правда, в крупных сражениях под Белостоком, Минском, Киевом и Вязьмой было окружено и взято в плен большое количество русских, и немецкое радио объявляло об одной грандиозной победе за другой. Основная же масса русской армии, вдохновляемая комиссарами, стойко сражалась до конца. Очень неприятным сюрпризом было появление советских образцов оружия, превосходящих по своим боевым качествам немецкие, например танка Т-34, против которого немецкие противотанковые орудия были бессильны. Кроме того, первые же дни войны показали, что немцы пришли в Россию не как освободители. Всем вскоре стало известно об отвратительной деятельности отрядов службы безопасности СД в тыловых районах. Возмущение, которое вызывали действия этих «зондеркоманд» среди русских, было вполне оправдано; оно способствовало сплочению русского народа и усилению его сопротивления. Русские получили передышку, которая помогла им стабилизировать положение. Это произошло, когда главное командование сухопутных войск не смогло убедить Гитлера, что захват Москвы должен предшествовать завоеванию Украины. Зря было потеряно несколько недель благоприятного времени года — на этот раз они были потрачены на споры.
В следующей статье рассказывается о кризисе, возникшем из-за раннего наступления зимы. Этот кризис застал передовые немецкие части у ворот русской столицы. Немецкая армия, ранее считавшаяся непобедимой, оказалась на грани уничтожения. Перед тем как перейти к описанию Московской битвы, уместно будет сказать несколько слов других видах вооружённых сил Германии.
Немецкие ВВС, которые были организованы непосредственно перед войной, к тому времени уже имели на своём счету крупные победы в Польше, на Западном фронте, на Балканах, на Средиземноморском театре военных действий и в первых боях над громадными просторами России. Без ВВС проведение «молниеносных» кампаний было бы невозможным. Правда, тяжёлые потери, особенно в ходе битвы за Англию, оставили свой след, и казалось, что дни расцвета немецких ВВС скоро останутся позади. Немецкий военно-морской флот, имевший очень слабые надводные и подводные силы, был, как и ВВС, молодым видом вооружённых сил. Военно-морской флот интенсивно использовал не только все свои подводные лодки, но и — в отличие от старого имперского флота времён первой мировой войны — все свои надводные корабли, в том числе тяжёлые и лёгкие крейсеры. Ему удалось нарушить судоходство в открытом море и потопить большое количество торговых кораблей противника общим тоннажем более 2 миллионов тонн. Однако в ходе борьбы с флотом противника немецкий флот понёс серьёзные потери в тяжёлых боевых кораблях, а также в эскадренных миноносцах. Но особенно велики были потери в подводных лодках.
МОСКОВСКАЯ БИТВА
Вступление
Московская битва принесла немецким войскам первое крупное поражение во второй мировой войне. Это означало конец блицкрига, который обеспечил Гитлеру и его вооружённым силам такие выдающиеся победы в Польше, Франции и на Балканах. Первые роковые решения были приняты немецким командованием в России. С политической точки зрения самым главным роковым решением было решение напасть на эту страну. Теперь нам пришлось вести войну с более сильным противником, чем тот, с которым мы встречались до сих пор. На бескрайних просторах Востока нельзя было рассчитывать на лёгкие победы.
Многие из наших руководителей сильно недооценили нового противника. Это произошло отчасти потому, что они не знали ни русского народа, ни тем более русского солдата. Некоторые наши военачальники в течение всей первой мировой войны находились на Западном фронте и никогда не воевали на Востоке,
