прислушалась. Столик Вити и Миши стоял как раз рядом с выходом, так что я могла слышать и даже видеть их в витраже двери.
— Забыла, — кивнув на удостоверение, сказал Миша
— Я передам, — хмыкнул Витя, — сдается мне, она его специально тут оставила
Вот умница! Вообще-то я вас все это время немного обманывала, но вы вероятно и так догадывались, что удостоверения внештатным сотрудникам не положены. В общем, я была внештатным сотрудником ровно до окончания моего первого поручения. Потом же меня пе-ревели в штат, а после этой истории с посольством и Ладовым даже в звании повысили. Я специально оставила удостоверение на столе, чтобы они открыли его и все поняли. Надоело врать. Вообще еще одной стороной моей ненормальности из-за Снегова стала моя патологи-ческая неприязнь вранья. Вот я и решила раскрыть свой секрет таким образом. То, что они поймут, я не сомневалась.
Кстати, работаю я у Ивана Федоровича тоже по заданию спецотдела. Все-таки фирма базами данных занимается, а хозяин фирмы иностранный гражданин, а более всего друг Ладова, а значит, его деятельность нужно контролировать и следить, чтобы ничего лишнего и ненужного он не узнал.
— Ну, раз специально, то давай сюда, — Торин взял из рук Снегова удостоверение, открыл. Я замерла. У Торина поднялась одна бровь и он пару раз быстро моргнул, — М-да… Ну, мелкая, дает!
А вот Витя меня удивил. Хмыкнув, он, не заглядывая внутрь, положил удостоверение себе в карман. Выходит он знал?
— Давно знаешь? — догадался Миша
— Как в командировку съездил, — ответил Витя. Теперь понятно. Скорее всего, Димитрий и рассказал. Ну, что ж. Мне же лучше, не нужно объясняться лишний раз. Так, что-то я и правда задержалась, там же Верблюдов ждет!
Уже перед самой дверью меня вдруг обуяли сомнения, а вдруг Витя прав и Петрович вызвал меня для чего-то по работе? Охх… Этого мне только не хватало! Я еще не разобралась с этими пакостниками — любителями вредных газов. Кстати, что-то я уж залеталась в облаках, надо бы действительно за ум браться и разобраться, наконец, со всей этой историей! Но как не хочется!
Вздохнув, я постучала. Услышав приглашения, я зашла внутрь.
Первым делом осмотрела кабинет. К счастью, Петрович там был один. Уже хорошо.
— Чего оглядываешься? — с улыбкой спросил он, жестом приглашая меня сесть
— Неделина высматриваю, — хмуро призналась я, подходя ближе и усаживаясь на стул возле Верблюдова
— Или его зама? — с хитрым прищуром спросил Петрович
— Какого еще зама? — удивилась я
— Аналедеса, — пожимая плечами, сказал Верблюдов. Я же чуть воздухом не поперхну-лась. Димитрий — заместитель Неделина?! И мне ничего не рассказал?!! Уфф! Опять я забы-ваюсь! Мне же еще на материке тонко намекнули, что дружба дружбой, а секреты свои он мне никогда не выдаст. Но все равно, вот жеш гад такой этот Аналедес! — Вижу, ты не в курсе, — заметил Петрович
— Уже в курсе, — мрачно ответила я, — Вы о чем-то хотели со мной поговорить?
— О ком-то, — поправил меня Анатолий Петрович. Что-то мне не очень нравится эта его фраза
— И о ком же? — замирая, спросила я. Надеюсь, он не собирается давать мне очередное за-дание?
— Оксана волнуется. Говорит, что ты какая-то странная в последнее время, — пристально следя за мной, проговорил Верблюдов
— Странная? — переспросила я. Я не странная, я ненормальная, потому что совсем голову в облаках потеряла и по мне психушка плачет.
— Мгм. Говорит, что ты вроде как обиделась на нее, — разглядывая меня, добавил Петро-вич. М-даа, тетушка всегда была проницательной. Мне очень редко удавалось ее обмануть. В этот раз тоже не удалось.
Ну, не могу я к ней относиться по-прежнему, после того, что узнала. Сложно претво-ряться. Я смотрю на нее и думаю о том, как она всё это время сожалела о том, что перепутала меня тогда с Александрой. Думаю о том, как я все время ошибалась, считая, что тетя спасла меня из благородства и человеколюбия, а на самом деле просто охраняла семью своего люби-мого человека. Пару раз я даже думала о том, что она специально спутала меня с Алексан-дрой, чтобы Верблюдов быстрее стал ее, но сама она при этом оставалась бы чистенькой. Мол, я спасла девчонку, но в той суматохе не заметила, что другую.
— Она права? — вывел меня из задумчивости голос Верблюдова
— Я не имею права на нее обижаться, — как можно правдивее ответила я, чувствуя какую-то грязь на душе.
— Алина, что с тобой происходит? — нахмурился Верблюдов
— Ничего плохого, Анатолий Петрович, — плохое уже произошло, а я все никак не набе-русь смелости, чтобы разобраться с этим и все прячу голову в облаках.
— В общем так, Алина, вам нужно поговорить. Оксана совсем уже извелась. Встреться с ней, если она тебе не безразлична, — а вот это он зря добавил. Как бы я не относилась к Оксане Дымовой, но она никогда не будет мне безразлична!
Я кивнула и молча встала
— Это всё, что вы хотели мне сказать? — официально спросила я. Всегда становлюсь офи-циальной, когда злюсь и не хочу обидеть.
— Да, — тут же насупился Петрович
— Доброго вам дня, — кивнула я и вышла из кабинета.
— Алёна, что случилось? — окликнул меня Снегов. На обратном пути я не сдержалась и зашла к ним с Ториным в кабинет.
— Аналедес оказывается заместитель Неделина, — пожала я плечами. После разговора с Петровичем на душе было очень и очень плохо. Поэтому и пришла сюда. Сама не знаю зачем. Меня сюда просто потянуло.
— Тебя ведь не это расстроило? — присаживаясь рядом со мной на лавку возле своего стола и подавая мне чашку с чаем, спросил Витя. Торина в кабинете не было, когда я вошла, и до сих пор он так и не вернулся.
— Спасибо. Не это. Тетя просит о встрече, — призналась я, глядя на чай
— Но? — спросил Витя. Он же ничего не знает. Ему не понять. А объяснять так не хочется. Так не хочется опять переживать все это
— Все в порядке, — поспешила я его уверить и, поставив чашку на стол, хотела было встать.
— Подожди, — удержал меня Витя, — что у вас случилось? Может, расскажешь? — мне даже в голову не приходило ему что-то рассказывать. Я как-то привыкла все в себе держать и сама справляться. Те редкие случаи, когда я кому-то когда-то раскрывала свою душу, я до сих пор вспоминаю как самые постыдные в моей жизни. И вот сейчас Витя предлагает мне рассказать ему. Как? Просто вот так взять и вывалить ему все это? Да мне даже думать стыдно! А что он потом обо мне подумает?! Или кому-нибудь расскажет? И что хуже всего будет смеяться?
— Ясно. Не хочешь — не надо. Не буду тебя мучить, — вставая, сказал Витя, — я думал, что мы с тобой не просто знакомые, но видимо ошибся, — с грустной ноткой в голосе добавил он. А меня вдруг осенила гениальная мысль. Если я ему сейчас не откроюсь, я его потеряю. И опять останусь одна и на этот раз по своей же вине. Я сейчас сама убиваю единственное личное в моей жизни! Опустив голову и, как будто ныряя в холодную воду, выпалила:
— Тетя должна была охранять семью Петровича, а вместо этого спасла меня, — я тут же почувствовала, как на глаза выступили слезы. Правда ощущения неправильности у меня не было, как и ощущения того, что я говорю лишнее и ненужное. Отметив это, я уже спокойнее продолжила, — Понимаешь, они, оказывается, давно знакомы, а ведь тетя так ни разу и не была замужем. А на том корабле она оказалась не специально, она должна была спасти Александру, а спасла меня. Может она перепутала, а
