Я прожила у него всю зиму, мы долго и о многом с ним разговаривали. Дед не спрашивал о том кто я и откуда, а мне совсем не хотелось об этом вспоминать. Когда настала весна, я узнала, что у деда здесь еще и огород имеется, и пчелы есть.
— Деда, а ты не боишься, что кто-то на тебя нападет? — помогая ему на огороде, спросила я как- то
— Нет, не боюсь. Коль что, а защитить себя я сумею.
— а меня научите? — спохватилась я
— Хорошо, — быстро согласился дед, — но запомни одно: 'Драться не хорошо, но если пришлось, то дерись достойно'
После этого разговора, мы начали заниматься каждый день. Дед учил меня всему: самообороне, стрельбы из лука. Я в начале немного побаивалась стрелять из лука, и всегда, прежде чем выстрелить, закрывала глаза
— было бы лучше, если бы ты, прежде чем выпустить стрелу открывала глаза, — скептически заметил дед и подошел ко мне, — Забудь о злости, ненависти, боли. Представь, что эта стрела вся твоя боль, ненависть, злоба. Открой глаза и смело выпусти их. — Я закрыла глаза и вспомнила все, что вызывало во мне боль и ненависть. Я представила, что все это из моей головы переместилось в стрелу, а в душе остался только покой. Я почувствовала, необыкновенный порядок и собранность. Открыв глаза, я прицелилась и выпустила стрелу. У меня перехватило дыхание, я наклонилась тяжело дыша
— Уже лучше, еще немного и ты станешь непревзойденной лучницей, — услышала я похвалу деда. Глянув на цель, я не поверила своим глазам: стрела была всего в нескольких сантиметрах от центра мишени.
Я не рассказываю подробно все, что происходило со мной в те дни, потому что ничего особенного не происходило. Я тренировалась, помогала деду по хозяйству и не замечала, как проходили дни, недели, месяцы…
Было начало осени. Древний лес покрылся позолотой. Огромный дуб, который рос у самой хижины все еще оставался зеленым. Вокруг стоял мир и покой. В тот день, когда нарушился мой покой, было очень жарко. Дед говорил, что ночью будет страшная гроза. Единственное, что осталось в моих привычках из прошлого это любовь к лесу. Я очень часто уходила вглубь леса и просто, не о чем не думая, гуляла по тропинкам древнего леса. Я как будто питалась энергией деревьев-великанов. Когда я возвращалась, у меня появлялся прилив сил. За время, проведенное в лесу, я очень изменилась. Я изменилась во всем: начиная с внешности и заканчивая силой духа. До этой трагедии я во всем опиралась на Всеволода. Он был для меня всем: опорой, защитой, любовью и семьей. Когда я в один миг всего этого лишилась, мне ничего не оставалось, как стать сильной. Я поняла, что когда не на кого опереться приходиться опираться на себя.
В тот день я как обычно пошла в лес, но дальше все было не так как обычно. Где-то вдалеке я услышала ржание лошади. Вначале я подумала, что мне послышалось, но потом звук повторился и я пошла на него. Вскоре я сквозь деревья увидела лошадь, а возле нее человека. Я понаблюдала немного и поняла, что человек не двигается. Двигаемая исключительно желанием помочь я подошла к этому и человеку. Я остановилась в нескольких шагах и замерла. Я узнала его — это был Ким. Ким, гонец моей бабушки, но что он здесь делал? Я подошла к нему почти в плотную, он был без сознания, рубаха в нескольких местах была порвана, а на щеке была небольшая рваная рана. Я опустилась перед ним на корточки и дотронулась до его щеки. У Кима был истощенный вид, наверное, он заблудился. Парень еще дышал. Я быстро вернулась в хижину и мы, с дедом закинув его на лошадь, довезли до хижины, где и расположили его на лавке в главной комнате. Хоть днем и было жарко, ночи уже были достаточно холодными, поэтому дед, прежде всего, накрыл его теплым одеялом, а уж после поручил мне обработать рану на щеке Кима. Я села возле него на стул и когда я начала вытирать запекшуюся кровь Ким открыл глаза и пробормотал
— я что уже умер?
— И не дождешься! — довольно грубо сказала я. Услышав мой голос, Ким подскочил и сел с широко открытыми глазами, — Тихо, тихо, — меня рассмешило выражение его лица, я с улыбкой продолжила вытирать его щеку, — спокойно
— Олеся? Я что схожу с ума? — ошарашено спросил Ким
— Да, это я. Ты не сходишь с ума, — успокоила его я. Я прекрасно помнила то ощущение безумия, которое охватило меня, когда я только попала в этот мир, поэтому перестала смеяться и добавила, — тебе сейчас нужен отдых. Позже поговорим, а пока на, — я встала, сняла с печи наш с дедом обед и протянула его Киму, — поешь, — гонец с жадностью набросился на еду, — только не спеши, а то еще плохо станет, — предупредила его я.
— Ты все время была здесь? — с набитым ртом спросил Ким, я с улыбкой кивнула, — а нам сказали, что ты утопилась
— Утопилась?! — ну, это уже слишком даже для меня. Я представила, как переживала бабушка. Странно, но за все это время я не разу ее не вспомнила, как впрочем, и остальных. Я жила как будто в каком-то сне, и появление Кима заставило меня очнуться, — и кто же сказал вам этот бред?
— Плющ, — глотая очередную порцию, ответил Ким. Я увидела в его глазах, как потемнело мое лицо, когда я услышала это имя.
— Как бабушка? — спросила я
— Плохо, — опустив голову, ответил Ким, — Они с графом помогают друг другу. Происшедшее очень сблизило их.
— Понятно, — я вдруг почувствовала себя ужасно виноватой и только сейчас заметила, что деда нет в хижине. — А куда ехал? Как ты здесь очутился?
— Я ехал к королеве- матери с последними новостями от Калии
— А почему через лес? — просто к дому бабушки легче было попасть минуя лес, всего несколько километров по открытому пространству
— Так ты что ничего не знаешь?
— а что я должна знать?
— Василий запретил жителям страны покидать пределы их городов и сел
— это еще что за бред?!
— Соседнее королевство объявило нам войну
— Что?! — я вскочила со своего стула и начала нервно ходить по комнате, — Какое именно?
— Там где Всеволод пропал, — я сразу же ухватилась за эту фразу и переспросила
— Пропал?
— Ну, да… тело ведь не нашли, — у меня закружилась голова и я растеряно села на стул, — Алексий рассказал, что их там поймали и посадили в темницу. Им удалось сбежать, но уже почти на границе их настиг отряд и напал на них, — Ким начал говорить медленнее, видимо я настолько побледнела, что он испугался за мое самочувствие. — Алексий и Всеволод начали от них убегать, уже на мосту в твоего мужа попала стрела, и он упал в реку…, послушай, я думал, ты знала. — Я отрицательно покачала головой, — Алексий пытался его вытащить, но его самого ранили, а лошадь принесла к воротам замка.
— О, Боже, — я закрыла лицо руками. Потихоньку тот маленький росток надежды, который жил ко мне все это время, начал крепнуть. Неужели мой муж жив?
— Граф несколько раз туда ездил, но так и не нашел тело, — осторожно продолжал Ким, я открыла глаза и молитвенно сложив ладони, закрыла ими рот. Я не могла произнести и слова, но Ким и без моих вопросов начал рассказывать. — Потом Плющ сообщил, что ты утопилась ночью. Василий уволил Ингвара и на его место поставил Плюща. Твоя бабушка пыталась вразумить сына, но он не послушался и даже прогнал ее, — у меня уже не было сил чему-либо поражаться, в голове вертелось только 'Жив, жив!'. А Ким продолжил, — королева-мать покинула страну вместе с графом и его людьми. А я периодически посещаю Калию, бедняжка так боится за сына, — я наконец обрела дар речи и спросила
— А почему она боится?
— Она не говорит, — пожал плечами Ким, — а ты так здесь и останешься?
— отдыхай, — уходя от ответа, сказала я и ушла в свою комнату.
