— Когда ты понял, что они педофилы, а не просто ублюдки, снимающие любительское порно?
Чет залпом допивает свою сивуху.
— Я знал, добром это не кончится, но мне и в страшном сне не снилось, что они станут втягивать детей. Потом мне показали пленку с участием девочки-подростка. Это была последняя капля. Я начал делать копии записей, которые они здесь оставляли, думал, пригодятся как вещественные доказательства. Хотел прищучить этих скотов прежде, чем они доберутся до Тианны. Леннокс, она ведь с моей внучкой дружит!
Ленноксов указательный палец сам собой тянется к горбинке на переносице — результату перелома.
— Похоже, ты опоздал.
— Не может быть! — выдыхает Чет, роняя голову.
— Где записи?
— Тут. — Чет судорожно оглядывается на гостиную.
— А других доказательств у тебя нет?
— Есть. У меня есть список имен. Этих скотов и девочек, которых они намечали себе в жертву. Я зашел на их сайт. Джонни не слишком осторожничал. Взял привычку заявляться с ящиком пива, требовал, чтоб я его на рыбалку вывозил. Сам сидел в каюте, смотрел записи или по сайту лазил. Я ему подыгрывал, ждал пока он дойдет до кондиции и сайт не закроет. Там же у них все закодировано. Даже язык свой имеется — они используют офисную терминологию. Сплошные «продажи», «маркетинг» да «завершение сделки». А на самом деле речь о ловушках. — Чет вскакивает на ноги. — Неужели этот ублюдок и до — Тианны добрался?
— Да, — кивает Леннокс, тоже поднимается, стискивает Чету запястье. — Добрался, только от меня ему не уйти.
Леннокс вспоминает клубы — «Два очка» и «Миопию», и типа, которому он пригрозил полетом над барной стойкой. Конечно же, Стэрри приняла его, Леннокса, за педофила и старалась свести с Робин.
— Картина ясна. — Леннокс грохает стакан на стол. — Мне понадобятся копии списков. Как вешдоки.
— Уже несу. — Чет устремляется в гостиную. Леннокс идет следом, видит, как Чет достает ключи, отпирает шкаф, извлекает коробку с видеозаписями. Тут же распечатка из Сети, список имен, и еще одна, с датами. Леннокс просматривает обе. Оформлено все как распорядок работы семинара по маркетингу, участники обозначены терминами «агенты», «потенциальные покупатели» и «руководители». Одно имя, «регионального Менеджера по продажам», стоит особняком. Это Винсент Марвик Уэббер III, Мобил, Алабама.
Фигурирует также Джеймс «Тигр» Клемсон, Джексонвилль, Флорида.
И Хуан Кастилиано, Майами, Флорида.
— А Диринга-то и нет. Не такой он дурак, чтобы засвечиваться, — произносит Леннокс. На нынешний вечер запланирован семинар в отеле, о котором в связи с Лансом упоминал Джонни.
— Конечно, нет. Диринг же коп. Я понимал: на Диринга нужны неоспоримые улики, иначе мне конец. Вот я и начал собирать досье, — с готовностью поясняет Чет, теперь он говорит как настоящий налоговый инспектор. — Куда идти, если главарь сам в полиции работает?
— Верно, — соглашается Леннокс. — Порой не определишь, кому можно доверять, а кому нельзя.
Однако сейчас есть проблемы понасущнее. Яхта, объясняет Чет, застряла на песчаной отмели; чтобы сдвинуть ее с места, придется задействовать и Джонни. Они идут на нос, развязывают Джонни руки — и снова связывают, но уже ваереди, затем освобождают ноги. Джонни беспорядочно лягается, Леннокс велит ему лезть в воду.
— Ни за что! — вопит Джонни. — Никогда! Вы меня утолить решили!
— Это было бы правильно, — бурчит Чет.
— Я жить хочу!
— Заткнись, — обрывает Леннокс, снимает кроссовки, носки и брюки и по веревочной лестнице спускается в залив. Вода холодная, у Леннокса перехватывает дыхание. Он смотрит на свои трусы, собирается с силами, успокаивается, почувствовав ступнями илистое дно — до трусов остается еще несколько дюймов.
— Эй, ты! — кричит Леннокс снизу. — Спускай сюда свою поганую задницу!
Чет не столько помогает связанному Джонни спуститься, сколько стаскивает его по лестнице едва ли не за шиворот и лезет обратно на яхту. Леннокс и Джонни становятся по обеим сторонам кормы, берутся за канаты, тащат судно. Леннокса пронизывает холод, силы его убывают. В левой руке пульсирует боль, правая вообще ни на что не годится. Усилия напрасны: яхта, похоже, засела крепко. А тут еще Джонни причитает по-испански, самому себе на жизнь жалуется, на истерзанные нервы действует.
— Заткни свою грязную глотку или мы тебя здесь оставим, — грозится Леннокс.
— Джонни видит: это не шутка, и удваивает усилия.
Внезапно, без каких-либо намеков на самую возможность освобождения, яхта выскальзывает из песка и дрейфует мимо Леннокса и Джонни. От неожиданности оба роняют канаты — и почти слышат скрежет днища по черепкам лунного света, битого о холодную лиловую рябь. В следующий момент заводится мотор, яхта с важным пыхтеньем удаляется, у Леннокса падает сердце. Джонни стоит по пояс в воде, футах в двадцати от Леннокса; оба шарят глазами в поисках канатов, но что упало, то пропало. Чет, мать его, бросил их на отмели, осталось только подождать, пока сменятся течения — прилив все сделает сам.
Леннокс пловец никудышный, вряд ли ему дотянуть до берега, да еще с такой-то рукой. У Джонни тоже шансов ноль, разве только ему руки развязать. Леннокс судорожно озирается, высматривает другие суда, надеется на вертолеты. Нет, ничего не светит, кроме усталой луны и тусклых, отдаленных огней Болоньи; кругом мутная тьма.
Леннокс перехватывает взгляд Джонни: вот уж действительно издевка судьбы, они с Джонни — товарищи по несчастью. Вдруг видит, что яхта разворачивается. Пульс приходит в норму, теперь ясно: Чет всего лишь отгонял яхту подальше от отмели, на глубину, чтобы там бросить якорь.
— Давайте сюда! — кричит он.
Леннокс и Джонни шлепают по холодной воде (до яхты всего несколько ярдов, но они кажутся милями) и вскарабкиваются на борт. Чет, кривясь от отвращения, втаскивает Джонни, они с Ленноксом запирают его в меньшей каюте. Леннокс вытирается, натягивает брюки и кроссовки, только после этого Чет поднимает якорь.
Леннокс сидит с Четом в рубке. Его трясет от холода, несмотря на Четов плащ. В море уже темно, хоть глаз коли, и не слышно ничего, кроме шума мотора. Леннокс на взводе; он еще не все сделал.
Он идет в гостиную, достает коробку с пленками, торопливо их просматривает. Среди прочих запечатлен Джонни за сексом с разными женщинами; стандартное домашнее порно, две камеры, два плана — средний и крупный. Декорации меняются, но всюду видно, что дело происходит на конкретной яхте, главным образом в гостиной и на верхней палубе. Леннокс узнает Робин, лицо у нее пустое от наркоты, однако напряженное; Джонни пристроился сзади. На следующей пленке фигурирует мексиканка лет двенадцати-тринадцати, она делает минет сразу двоим, по очереди. Один из этих двоих — Джонни. — Тут Леннокс замечает на кровати грязный черный рюкзак, открывает, шарит в содержимом. По отдельным вещам видно, что владелец — Хуан Кастилиано. Леннокс извлекает коробку с видеодисками. На каждом маркером написаны имена и даты. Леннокс тасует диски, холодеет, прочитав «Тианна Хинтон».
Он вставляет диск в дисковод, нажимает «старт», но уже через несколько секунд выключает — Тианна, обнаженная, с осовелым взглядом, потеет на той самой кровати, на которой уселся Леннокс. В кадре появляется — и приближается к Тиание — похотливый, оскаленный Ланс Диринг, офицер полиции. Однако на смену экранной черноте, возникшей в ответ на клик мыши, приходит другой видеоряд — кошмарное шоу Хорсбурга. Ленноксу пришлось досмотреть его до конца. В век цифрового видео все подлежит записи, причем грехи подлежат в большей степени, чем достижения со знаком «плюс». Записывают на телефоны и видеокамеры, выкладывают в Сети. Иммунитета к нарциссизму нет ни у кого, насильники — не исключение. Нет, главные звезды, это, конечно, убийцы — синдром Раскольникова
