— А может быть, потому, что вы заверили журналистов в том, что никуда из этого отеля не денетесь?
— Опять вы за свое. Просто мне кажется, что нам лучше быть на приличном расстоянии друг от друга.
— Так я и предлагаю вам это. Вы будете единственной обитательницей этого дома. Какая еще дистанция вам нужна?
Машина в это время выехала на основное шоссе, и Марк, переключая передачу, случайно дотронулся рукой до бедра Либби. Ее от этого действительно случайного прикосновения словно ударило током. И она жутко обозлилась. Только этого мне и не хватает, так легко поддаваться влиянию мужчины, к которому я должна быть не просто равнодушна, а обязана ненавидеть его.
Марк тем временем нудно повторил:
— Вы так настаиваете на необходимости остаться в отеле только по одной причине — вы затеяли игры со мной и с прессой, преследуя свои корыстные цели.
— Да нет же! Мне там комфортно и спокойно.
Но он не сдавался:
— А разве иметь отдельную виллу и личного шофера не комфортнее?
Вместо ответа на этот достаточно четкий вопрос, Либби выдвинула один, как ей казалось убедительный, аргумент в пользу своих рассуждений.
— Смотрите, что получается. Завтра утром в газетах появятся пикантные фотографии. На них одна девушка и некий мужчина запечатлены целующимися. А уже на следующий день она перебирается на принадлежащую ему шикарную виллу. Мне, между прочим, дорога собственная репутация!
— Почему вы думаете, что люди станут думать именно в этом направлении?
— Но они же увидят то, что опубликуют газеты.
— Не надо переоценивать ситуацию. Обывателей занимают только перспективы ваших отношений с отцом, а не со мной.
Но Либби не сдавалась.
— И потом вообразите, что подумает мой друг Симон, когда увидит эти фотографии и узнает, что я поменяла отель на эту виллу.
— Вам следовало подумать об этом до того, как вы меня поцеловали в ответ!
— Может быть, вы и правы с этим поцелуем, но я не хочу обострять ситуацию переездом на виллу, принадлежащую вам.
И хотя они продолжали препираться, Либби не могла не признать, что сейчас он был чертовски обаятелен. Девушка попыталась разрушить опасно сгустившуюся атмосферу:
— Стоит ли заботиться об интересах авантюристки и мошенницы, какой вы меня считаете?
— Может быть, вы и не образец нравственности и морали, но при этом вы очень красивая и привлекательная женщина! — Марк постарался придать своему тону максимальную ироничность.
Либби много бы дала, чтобы эта вроде бы лениво оброненная фраза не оказала на нее такое будоражащее действие. Но вслух она заявила совершенно другое:
— Я догадываюсь, что вы обладаете высочайшей квалификацией по части охмурения женщин, но я не тот объект.
Марк искренне рассмеялся. И от этой улыбки его очарование стало еще ощутимее. Это было слишком. Либби захотелось поскорее оказаться в тихой комнате своего отеля, укрыться за ее стенами от всего, что навалилось на нее в последнее время.
— Можем ли мы встретиться в холле вашего отеля завтра в районе десяти утра? — вежливо поинтересовался Марк.
— Зачем? — с наигранным удивлением поинтересовалась девушка.
— Хватит изображать наивность, Либби. Мы поедем на ту виллу, где вам предстоит поселиться и где вам не будет грозить никакая опасность.
— Она мне не грозит и в отеле, — заупрямилась Либби.
— Мне лучше знать, грозит или не грозит.
— Марк, почему я должна беспрекословно слушаться вас? Повторяю, по моему мнению, переезд из отеля на вашу виллу только осложнит ситуацию.
— Это моя проблема. С осложнениями я разберусь сам. Ваша задача к десяти утра с багажом спуститься вниз. И, пожалуйста, в мое отсутствие никаких контактов с прессой.
— Опять вы мной командуете! Продолжить она не успела, Марк приблизился к ней и нежно несколько раз поцеловал. И она, против своей воли, ответила ему. Когда она была готова к продолжению, мужчина отстранился от нее.
— Для чего это было сделано? — недоуменно спросила Либби.
— Я просто хотел удостовериться, что наш поцелуй в ресторане не был предназначен для прессы.
— Продолжаете тешить свое самолюбие? — осуждающе поинтересовалась Либби.
— Ни в коем случае. Я знаю теперь, что пресса была ни при чем, — добро улыбнулся Марк.
В ответ девушка с показным равнодушием заявила:
— Вы слишком самонадеянны. Может быть, другие дамы тают в ваших объятьях, но меня вы оставляете абсолютно равнодушной.
Он опять усмехнулся:
— Ну знаете, если вы называете «равнодушным» свой ответный поцелуй, то я с надеждой буду ждать «не равнодушный».
— Оставьте меня в покое, в конце концов, Марк, — было видно, что Либби пребывает в растерянности.
— Оставляю. Приятных снов и до встречи утром.
— Боюсь, что после сегодняшнего вечера мне будут сниться одни кошмары, — мрачно пробормотала она и направилась к лифту.
Проклятая лампа в коридоре опять погасла слишком быстро, Либби не успела добраться до двери своей комнаты, и ей пришлось искать ее на ощупь. Как похоже на то, что я переживаю сейчас в реальной жизни, подумала она с горечью. Так же ищу правильные ориентиры для достижения главной цели.
Когда она наконец буквально ввалилась в комнату, то с облегчением вздохнула.
— Ну и пусть его поцелуи так сладки, — ехидно сообщила себе Либби. — Он не дождется того, чтобы я взяла и переехала из этого отеля на его виллу. — Она быстро разделась и встала под душ. Девушка надеялась, что тугие теплые струи помогут ей смыть воспоминания обо всем, что связано с Марком Клейтоном. Но, увы, Либби поняла, что не сможет забыть вкус его губ и силу ласковых мужских рук!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Как только Либби добралась до кровати, она моментально погрузилась в неглубокий, тревожный сон. Ей снился отец, каким она запомнила его в последний год, когда он жил в семье, потом Марк. Последний безжалостно заявил ей, что отец не хочет видеть ее и поэтому никогда не возвратится. Девушка от этих сновидений беспокойно ворочалась в постели. Как и наяву, Марк ставил свои условия, предваряющие ее встречу с отцом. Как и наяву, он целовал Либби. Но во сне девушка зашла гораздо дальше. Ей виделось, что они с Марком оказались в большой спальне, на огромной кровати. Марк не просто целовал ее, но и умело раздевал. Она таяла под его ласковыми руками и была готова на все. Ее охватила сладостная истома от их бурного слияния. Но вдруг он быстро поднялся и поспешил уйти. Она явственно слышала, как хлопнула дверь, закрываясь за ним.
Он уходит, не прощаясь, как Симон, подумала Либби во сне. Значит, встречи с отцом не бывать!
Проснувшись от этого кошмара, девушка села в постели. Сердце ее стучало, ей не хватало воздуха. Потом, немного успокоившись, Либби долго лежала без движения. Она пыталась осмыслить, что больше поразило ее во сне. То, что они с Марком стали заниматься любовью, — этому никогда не бывать наяву,
