женщина, она делает карьеру.
– Бедный Слоун, – тихо сказала Чэрити, закрыв дверь в спальню. – Для него это такие волнения, правда?
По молчаливому взаимному согласию за столом никто не упоминал насильника, который был причиной присутствия среди них Кейт, – в посудной лавке слона не поминают.
– Да, он не в восторге от этой идеи, – согласилась Кейт.
– Ничего удивительного, – сказала Джулиана благоразумным тоном. – Вам тоже было бы не по себе, если бы мужчина, которого вы любите, каждый день рисковал жизнью на работе.
– Но если б он сам так хотел… – Слова Джулианы дошли до Кейт с опозданием. – Слоун меня не любит.
– Любит, – в голос сказали обе женщины.
– Со стороны виднее, – сказала Чэрити. – Кейт, это же бросается в глаза: парень без ума от вас. И до смерти боится вас потерять.
– Так же Старбак сходит с ума, волнуясь из-за Чэрити.
Чэрити, предполагая, что Кейт не прочь поболтать, весело продолжала:
– Как я понимаю, иногда раздражение Старбака – это его способ показать, что он меня любит.
– Как Слоун любит вас, – закончила Джулиана.
Нет. В это Кейт поверить не могла. Вожделение, сексуальный голод, желание, даже естественная потребность – есть много слов, которые объясняют, что к ней испытывает Слоун. То же испытывает она сама. Но не любовь. Этого не может быть.
Вестибюль гостиницы, где они жили, оказался кладом сокровищ викторианской эпохи. Белый трехэтажный дом был напичкан антикварными вещами и украшениями. За стеклами виднелись подносы из папье-маше, куклы с фарфоровыми личиками, инкрустированные шкатулки, миниатюрные цветочные вазочки; кажется, любая плоская поверхность в доме служила витриной.
– Замечательно, – выдохнула Кейт. Слоун осмотрительно умолчал о том, что эта кружевная мешанина вызывает у него клаустрофобию.
– Я не понимаю, зачем людям покупать старый, изъеденный термитами стол, когда фабрики выпускают сотни новых.
Поняв, что не все разделяют ее поклонение старине, Кейт пожала плечами.
– У каждого свой вкус. – За окном лил дождь. – Я хотела предложить прогуляться, но…
– Я хотел предложить ночной колпак.
– Звучит неплохо.
Видя, что она собирается сесть на диван, Слоун решил: пора подтолкнуть события.
– В моей комнате.
– О-о.
Она помолчала, посмотрела сначала на жесткую подушку, потом на Слоуна, который даже не пытался скрывать свои намерения. Зная, что готова совершить ошибку, что все может ужасно осложниться, Кейт протянула ему руку.
– Это звучит еще лучше.
Они поднимались по лестнице молча. В словах не было нужды. Впервые они были солидарны.
Перед дверью Слоун остановился и поцеловал ее долгим интимным многообещающим поцелуем. Кейт улыбалась таинственной, мягкой женственной улыбкой. В огромном камине были сложены дрова – видимо, постаралась хозяйка гостиницы. При виде кровати Кейт вытаращила глаза: высокая, завешенная газовыми занавесками, она занимала большую часть комнаты.
– Грандиозно.
– Для одного человека она слишком велика, черт ее побери, – пробормотал Слоун, разжигавший огонь в камине. Прошлой ночью он чуть с ума не сошел, думая о том, что Кейт за стенкой, воображая, что бы он с ней делал в этой забавно декорированной кровати.
Он сжал ее лицо в ладонях и посмотрел в нежные, изумрудные глаза.
– Теперь у нас все будет иначе.
Взгляд проник ей в самую душу, она почувствовала себя безрассудной и уверенной одновременно. Кровь стала пульсировать в теле, ожидающем его прикосновения.
– Да.
Он потерся губами о ее губы.
– Одного раза будет мало.
Кейт раскрыла губы и вдохнула его дыхание.
– Надеюсь.
– Ты представляешь, как долго я этого ждал? – Его голос стал хриплым и прерывистым.
– Неделю? – Она взглянула на него, и во взгляде мелькнуло легкое сожаление.
Слоун испытал облегчение оттого, что она явно не имеет привычки допускать интимные отношения
