Темноту ночи прорезал сильный луч фонаря.
— Вот это сюрприз!
— Добрый вечер, — сухо сказала Хейзл.
«Садовник» направил луч света ей в лицо.
— Вы в порядке? — спросил он.
— Естественно, — ответила Хейзл, защищая ладонью глаза от яркого света.
— В таком случае что вы здесь делаете?
— Смотрю на звезды.
— На звезды и в одиночестве?
— А что? — задиристо спросила Хейзл.
— Где же ваш друг?
На какой-то миг Хейзл показалось, что он прочел в ее душе: юноша, отпрянувший от нее с испугом и отвращением; девушка, замкнувшаяся в своем одиночестве, застоявшийся талант, вянущая красота… Хейзл почувствовала себя раздетой. Она прикрыла лицо рукой, но «садовник», видимо, успел что-то заметить, потому что требовательно спросил:
— Что случилось?
Но Хейзл уже взяла себя в руки. Этот мужчина, конечно, не может залезть ко мне в душу, успокоила она себя. Просто я переутомилась за последние дни и поэтому часто вспоминаю тот ужасный эпизод с Робином.
— Ничего не случилось.
«Садовник» что-то сделал с фонарем, и его свет стал более рассеянным. Хейзл по-прежнему плохо видела собеседника, но чувствовала, как он смотрит на нее.
— Абсолютно ничего, — более резко повторила она.
К своему удивлению, Лерой вдруг обнаружил: он хочет, чтобы девушка доверилась ему.
— Я не собирался расстраивать вас, — мягко проговорил он.
— У вас бы и не получилось, — буркнула Хейзл.
Значит, она опять вышла на тропу войны, подумал Лерой. В кои-то веки посочувствовал женщине и сразу получил по физиономии.
Грубость Хейзл напомнила ему об уроке, который он собирался ей преподать.
— Вы из тех женщин, которые любят смотреть на звезды в одиночестве? — осведомился он обманчиво ласковым голосом.
Лерой увидел, как у нее дернулось лицо, и это пролило бальзам на его уязвленную гордость.
— Я не принадлежу к женщинам, которые цепляются за руку мужчины с утра до вечера.
Ее ответ почему-то разозлил Лероя, но он сдержался и с преувеличенным восхищением сказал:
— Не сомневаюсь в этом.
— Нечего насмехаться надо мной! — взорвалась Хейзл.
— Я и не думал, — растягивая слова, заверил Лерой. — Я считаю, что вы очень находчивая девушка.
Хейзл уловила в его словах подтекст, хотя и не поняла какой.
— Почему вы так считаете? — спросила она.
— В такую ночь нелегко отделаться от друга. Но нельзя ведь позволять своим чувствам мешать осуществлению намеченной цели, не так ли? — Внезапно в его голосе зазвучали стальные нотки. — И кто это сказал, что мужчины сильный пол? Женщины, с моей точки зрения, гораздо более, скажем так, целенаправленны. Я не говорю «жестоки», потому что это слишком грубо.
Хейзл ошеломленно смотрела на собеседника. Сначала она подумала, что объект его нападок она сама, так как других женщин здесь не было. Ее удивило, с какой горечью говорил «садовник». Но постепенно обвинительная речь мужчины вывела ее из себя. Хейзл вышла из тени и перевесилась через перила балкона, почти вплотную приблизившись к лицу «садовника».
— Не смейте разговаривать со мной в таком тоне! — гневно воскликнула она.
— Ну да, вы, конечно, другая! — насмешливо проговорил он.
— Я вообще не желаю разговаривать с вами, — презрительно заявила Хейзл.
— И не надо. Вы уже и так много сказали.
— Что это я вам сказала? — удивилась Хейзл.
— Например, что вы художница и ищете спонсора. Я прав? — Лерой засмеялся. — И вы думаете, что эту роль может взять на себя ваш богатый сосед. После того, разумеется, как вы исправите его мещанский вкус.
Хейзл притихла. Она как чувствовала, что Гауэйну не следовало распускать язык в бистро!
— Я не собиралась… — начала было возражать она.
— О, не скромничайте! И вы совершенно правильно решили, что в этом деле ваш друг будет вам помехой, поэтому и улизнули от него.
Хейзл медленно покачала головой и промолвила:
— Да вы просто ненормальный.
— Хочу дать вам дружеский совет. Идите к цели прямой дорогой — принесите несколько картин или что-то в этом духе. Таким образом, вы добьетесь большего успеха, чем если прибегнете ко всяким женским хитростям.
Хейзл была настолько возмущена, что чуть не перепрыгнула на соседний балкон, чтобы стереть надменную улыбочку с лица нахала. Она схватилась за перила, чтобы удержаться на месте.
— Послушайте, вы! — процедила она сквозь зубы. — Мне не нужен ни Гауэйн Маккей, ни ваш хозяин, ни вы сами. — «Садовник» снова рассмеялся, чем еще больше разозлил Хейзл. — Знаете что, я впервые в жизни встречаю такой грязный ум! Кроме того, вы никуда не годный садовник и такой же плохой охранник!
— Что? — не понял он.
— Если бы я на самом деле была вором, — насмешливо продолжала Хейзл, — то мой напарник давно бы уже обчистил первый этаж дома, пока вы тут со мной разговариваете.
Молчание противника было красноречивым. Хейзл почувствовала себя лучше. Она повернулась и пошла к двери. Но, перед тем как скрыться в доме, она не удержалась и бросила на прощание:
— На вашем месте я бы искала себе другую работу, не дожидаясь, когда денежный мешок уволит вас.
Лерой ворвался в свой офис мрачнее тучи и сразу вызвал секретаршу.
— Найди мне один телефон, Реджи, — приказал он.
Милейший из боссов сегодня был явно не в духе. Реджи понимающе вздохнула. Она служила у Лероя уже десять лет, поэтому понимала его с полуслова. Телефон бывшей миссис Уэскер лежал у нее всегда под рукой. Но босс удивил ее, когда продолжил:
— Этого человека зовут Гауэйн. Он снимал когда-то студию в нашем Центре искусств. Преподавал в одной из художественных школ. Я хочу срочно переговорить с ним.
Задание было из серии «поди туда, не знаю куда», — но Реджи, преданнейшая из секретарш, ответила:
— Хорошо. Кто-нибудь еще вам нужен?
— Нет. Займись этим прямо сейчас.
— Потребуется какое-то время, — предупредила Реджи.
— О… хорошо. Я могу поговорить с Маршей, — деловым тоном произнес он.
Реджи соединила босса с бывшей женой, которая не скрывала своего недовольства.
— Кто тебе сказал, что мне предлагают продать акции «Уэскер Корпорейшн»? — спросила Марша.
— Твой потенциальный покупатель. А кто продавец — было нетрудно догадаться.
Его тон еще больше разозлил Маршу.
— Ты считаешь себя очень умным.
При других обстоятельствах Лерой постарался бы как-то успокоить ее, но сегодня он шел напролом.
