– Намерения?
Пальцы Дилана сжались в кулаки, и у Старбака возникло ощущение, что этот человек в ярости может быть опасен.
– Если ты используешь ее, чтобы подобраться ко мне…
– Ничего подобного! – Мысль была настолько абсурдна, что искреннее потрясение Старбака не вызывало сомнений.
– Ты с ней спал?
Прежде чем Старбак успел дать честный утвердительный ответ, спокойный голос переводчика объяснил ему значение этой идиомы.
Благодарный за эту помощь, он ответил:
– Нет. – До сих пор все было правдой.
– Но хочешь.
Старбак помедлил с ответом, и Дилан выпалил:
– Я тоже мужчина, черт побери, и способен понять, что на уме у парня, когда он смотрит на мою сестру так, как ты смотрел на Черити.
– Твоя сестра – очень привлекательная женщина.
– Она, помимо этого, еще и очень ранимая. Я не желаю, чтобы ее обидели.
– Я не собираюсь обижать Черити! – Истинная правда и на этот раз.
– Но ты тем не менее намерен с ней переспать.
Напомнив себе, что он сам вел бы себя точно так же, если бы неизвестно кто вдруг воспылал похотью к Джулианне, Старбак понял желание Дилана Прескотта защитить сестру. Однако это вовсе не значило, что брат должен быть посвящен во все интимные детали личной жизни Черити Прескотт.
– Я бы не хотел показаться грубым, – мягко сказал он, – но не думаю, что это тебя касается.
Раздражение, тревога, разочарование, сожаление – все эмоции чередой промелькнули на лице Дилана и мгновенно скрылись за маской хладнокровия.
– Наверное, нет, – сказал он. – Особенно если вспомнить, что она уже однажды была замужем, но…
– Черити была замужем?
– Да. По-видимому, она не успела еще посвятить тебя в эту кошмарную историю?
– Нет, не успела. – Старбак мысленно поклялся при первой же возможности узнать все о друге Черити, и в то же время его поразило острое желание сию же секунду услышать, почему она больше не живет со своим законным другом. – Не думаю, чтобы у тебя возникло желание меня просветить на этот счет.
– Нет, не возникло. – Высоко над ними, где-то на вершине сосны, затрещала сойка и скрылась, не замеченная ими. – Но кое-что я все же скажу, – предупредил Дилан. – Если я когда-нибудь доберусь до того сукина сына, который назывался ее мужем, ему придется хромать всю оставшуюся жизнь.
Угроза была абсолютно ясной.
– Буду держать это в уме, – сказал Старбак. Дилан кивнул.
– Я тебе это искренне советую.
Решив на время эту проблему к обоюдному удовлетворению, мужчины по своим следам в глубоком снегу направились обратно к дому.
– Ты действительно понятия не имеешь, что тебя сюда привело? – задал Дилан вопрос с небрежностью, как подозревал Старбак, деланной.
– Честно говоря, не совсем. Черити думает, что я, возможно, работал в лаборатории.
– Тогда бы я тебя знал.
– Верно. Я тоже так решил. Тем более что я – астрофизик.
Дилан остановился.
– Странно, что ты это помнишь.
– Амнезия – штука необъяснимая.
– Точно. – Дилана это, кажется, убедило, и он возобновил путь. – У кого ты работаешь?
– В данный момент я временно не связан с официальными учреждениями, – ответил Старбак. – Я самостоятельно занимался вопросом антивещества.
Старбак знал, на Земле в это время антивещество существовало исключительно в форме недолговечных частиц, производимых гигантскими ускорителями. Практически это была скорее теория, нежели реальный факт.
Теория, которая в конце концов подтвердится. При взаимодействии антивещества с веществом происходит аннигиляция, сопровождающаяся потоком энергии, значительно превосходящей по мощности энергию термоядерного синтеза.
Почти два столетия эта энергия была единственным топливом для межгалактических кораблей. Сейчас изрядный ее запас хранился в его карманном ускорителе.
