честь этого приятного события.
В-третьих, и самое главное, майор сам имел взрослую дочь, старшеклассницу, достаточно оформившуюся во всех смыслах. Он порой брезгливо представлял, как какой-нибудь прыщавый волосатик будет целовать ее слюнявыми губами, нагло тискать за все интимные женские прелести. От дальнейшей перспективы майор лишь нервно содрогался.
А тут, увидев труп юной девушки в разорванной одежде на грязном песке, он с ужасом осознал, что кроме неопытных волосатиков существуют еще отпетые подонки и насильники. И рядом с такими уродами вынуждена жить его беззащитная дочь.
С этой мыслью майор и посмотрел на высокого парня в грязной порванной одежде с заросшей головой, на которого ему указал преподаватель института. И в таком виде нынешнее поколение ходит на экзамены? Совсем обнаглели пошлые волосатики!
Некоторое время майор исподтишка поглядывал за абитуриентом, отметив повышенное любопытство парня к происходящему, его независимый вид, казавшийся, в данной обстановке, наглым и вызывающим.
Когда тело девушки увезли, Виктор Петрович решительно направился к Заколову. Он неприязненно с головы до ног оглядел парня и сурово произнес:
— Заколов? Проедемте со мной.
— Зачем? — хором удивились Тихон и Саша.
— Проедемте. У нас к вам есть вопросы. — Майор жестко ухватил Тихона под локоть и повел к милицейскому УАЗику.
Все расступились и в полной тишине проводили тревожно-любопытными взглядами подозрительного неряшливого парня.
Городское отделение милиции находилось на полпути от института к общежитию. Помня жест Павленко в его сторону, Тихон не очень удивился такому обращению, и чувствовал себя совершенно спокойно. Он даже весело подумал: вот хорошо, заодно к общаге подвезут, ведь вывихнутая нога еще болела.
Тихон сильно устал после всех волнений и бессонной ночи в роли узника подземелья. Остаток энергии он израсходовал во время экзамена, и сейчас, когда все испытания были позади, он разом внутренне обмяк и хотел только одного: поесть и поспать.
— Вылезай, приехали, — от грубого возгласа Тихон вздрогнул и открыл глаза. Всего за несколько минут поездки, он, оказывается, успел задремать.
Перед открытой дверцей стоял суровый усатый сержант милиции и хмуро смотрел на Тихона.
— Ну, хватит дрыхнуть, пошли! — Сержант выдернул Тихона из УАЗика и подтолкнул к входу в отделение.
Такая манера общения Тихону не понравилась. Еще меньше ему понравилось, когда с него сняли отпечатки пальцев и со словами:
— А теперь, посиди тут, — запихнули в зарешеченный отсек, рядом с окошком дежурного, и надолго забыли.
— Вы хотели со мной поговорить, — увидев проходившего майора, крикнул Тихон.
— Вызовем! — на ходу отрезал майор и скрылся в кабинете.
Тихон пристроился на деревянной лавке около стены. Голова отказывалась что-либо соображать и настойчиво требовала покоя. Из двух прежних желаний: поесть и поспать, осталось только второе, внутренне разрослось, как тесто на дрожжах, и безраздельно овладело всем телом.
«А зачем, собственно, сопротивляться желаниям организма? Лучшая еда — это сон!» — решил Тихон, сладко зевнул и блаженно вытянулся на жесткой неудобной лавке.
Он спал, а рядом полным ходом работала система по сбору доказательств виновности подозреваемого Заколова в жестоком убийстве юной девушки.
Глава 14. Допрос
— Подъем! Подъем!
Заколов приоткрыл глаза и увидел мятые давно не глаженные милицейские брюки и сильно поношенные запыленные башмаки.
— Подъем! Здесь тебе не гостиница! — горланил обладатель синих форменных брюк и настойчиво тряс Тихона за плечо.
Заколов присел на лавке, усиленно протер глаза, потряс головой, прогоняя остатки тяжелого сна. Глаза тупо уставились на сержанта милиции. Где-то он его уже видел. Ну, точно! Этот сержант грубо вытолкнул его из машины.
Тихон смачно зевнул и огляделся. Его сандалии стояли рядом со скамейкой, а он и не помнит, чтобы их снимал. Наверное, действовал на автопилоте, хотел, чтобы ноги лучше отдохнули. Неужели он все еще в отделении милиции за решеткой? Сколько сейчас времени? Он посмотрел на часы. Восемь сорок вечера! Ничего себе поспал! Надо бы завести часы, а то, уже забыл, когда это делал в последний раз.
Заколов извинился и спокойно стал подкручивать завод у часов.
— Идем за мной! — раздраженно гаркнул сержант и потянул Тихона, ухватившись за рубашку.
— Куда? — Тихон уже не удивлялся местным правилам гостеприимства и покорно поднялся, стараясь избавить потрепанную рубашку от новых повреждений.
— К начальнику, на допрос!
«Допрос!» — Тихона неприятно резануло официальное слово. Он мгновенно вспомнил лежащий в песчаной траншее труп молодой девушки, и остатки сна слетели, как после ледяного душа.
В кабинете, куда его привели, за столом сидел майор Петелин, обещавший еще днем о чем-то поговорить. Майор жевал спичку, периодически гоняя ее из одного угла рта в другой. Оторвавшись от бумаг на столе, он хмуро взглянул на вошедшего и указал на стул перед собой:
— Садись.
Тихон присел, увидел на столе графин с водой. Руки сами собой потянулись к стакану.
— Можно? — прохрипел он пересохшим горлом.
— Валяй, — поразмыслив, согласился начальник.
Виктор Петрович смотрел, как парень жадно пил теплую позавчерашнюю воду из графина, и думал, как к нему подступиться: сурово или по-дружески? Странный он какой-то этот парень, точнее сказать — подозрительный. Рубашка порвана, одежда грязная, на брюках и обуви песок, на руках свежие ссадины и порезы — разве в таком виде ходят на экзамен? А тут труп девушки-абитуриентки! Вот и в институте на него дали показания, что он несколько дней назад прятался в женском туалете и пугал девушек, а сегодня опоздал на экзамен, явился взвинченный и как будто не в себе.
Майор Петелин, не мудрствуя лукаво, забрал парня с места происшествия потому, что понимал, нужно незамедлительно действовать, проявить власть, показать всем, что он не растерян, а собран, и у него есть четкий план действий. И в этой ситуации ему указали на подозрительного абитуриента Тихона Заколова. Как не допросить такого колоритного субъекта?
Майор поначалу не очень верил в его причастность к убийству и хотел, как полагается, провести беседу, выяснить личность и отпустить. Но сразу же по приезде в отделении пришлось отвечать на многочисленные звонки городских начальников — все были потрясены страшной находкой. Потом майор с удивлением обнаружил, что задержанный абитуриент безмятежно спит в тесном «обезьяннике». Это его озадачило.
Среди бела дня спокойно заснуть за решеткой в отделении милиции! Так, по мнению майора, могли себя вести либо очень опытные люди с крепкими нервами, не раз бывавшие в милиции, либо совершенные придурки, которые не отдают себе отчета, где и почему оказались. И в том, и в другом случае подобный тип мог пойти на убийство.
Майор Петелин служил в этом городе уже восемнадцать лет. Служба была легкой и скучной. В
