Эмили чувствовала, что находится среди друзей.
Никто не лжет, никто не обманывает, и никто не пытается заставить ее делать то, чего она не хочет… Именно за это она и любит ночь. Спокойный и ненавязчивый дух товарищества…
И только когда было уже поздно что-то исправить, она поняла, где находится. Та самая бухточка!
Какие чары привели ее сюда? Эмили стало ужасно стыдно, однако она тут же опомнилась. Того противного плотника сейчас здесь и быть не может. Для работы слишком темно, и он наверняка в доме для персонала — на том конце острова.
Чернильно-черная поверхность моря мерно опускалась и поднималась. Эмили хотела было снять теннисные туфли и походить по воде, но передумала. Кто знает, что может таиться под темной гладью. Однако в такую теплую ночь побродить по воде в самом мелком месте тихого маленького фьорда совсем неплохо!
Эмили нерешительно вошла в воду прямо в туфлях — и от прикосновения прохладной воды вздрогнула, резко втянула в себя воздух. Но не отступила и похлюпала дальше, пока не оказалась по колено в воде.
От всех этих ощущений настроение ее улучшилось. Дойдя до середины бухточки и заметив, что вода поднялась выше колен, она остановилась и закатала повыше свои прогулочные шорты. Потом продвинулась еще на несколько шагов, и вода поднялась уже до середины бедер. Тогда она остановилась совсем. И увидела слабо белеющий в темноте недостроенный коттедж. Он стоял на холме и был такой молчаливый, как будто ждал превращения в прекрасный сказочный замок.
— Я тебе нравлюсь? — спросила она у ночи.
— А я и не говорил, что ты мне не нравишься, дорогая.
Низкий мужской голос раздался из ниоткуда, из пустоты. От неожиданности Эмили вздрогнула и оступилась. Поскольку стоять на песчаном морском дне, да еще в обуви, было делом непривычным, девушка потеряла равновесие и с испуганным криком повалилась назад. Она захлебнулась и заколотила руками по воде, пытаясь встать на ноги. Здесь было неглубоко, но встать на дно никак не удавалось.
Вдруг она ощутила, как чья-то ладонь поддерживает ее под спину и поднимает. Эмили подавилась, закашлялась. Ладонь поддерживала ее, пока она не встала наконец на колени.
Он был совсем рядом. Его бедро касалось ее бедра, и было ясно, что он либо присел, либо тоже стоит на коленях.
Откашливаясь и прикрывая рот рукой, Эмили искоса взглянула на мужчину. Глаза защипало, и она стала тереть их.
— Вы испугали меня до смерти! — прохрипела она.
— Извините. — Он широко улыбнулся ей, и бледный свет луны высветил белые зубы и полное отсутствие угрызений совести. Его широкие плечи и поросшая волосами грудь блестели. Нижняя часть тела на уровне живота была скрыта колышущейся водой. — Я думал, вы меня видели, поскольку разговаривали со мной.
— Я не с вами разговаривала! — Эмили поморщилась, пожалев о своей неосторожности. Но она вовсе не собиралась объяснять свое душевное состояние этой ухмыляющейся гиене.
— Вот как? Ну, извините. — Одна его бровь поднялась вверх. — Вы можете встать? — Усмешка стала еще шире. — Похоже, сегодня я только это вам и говорю.
— Это что, намек на мою неуклюжесть?! А кто расставляет мне ловушки на дорожках и выскакивает на меня из темноты, словно привидение?
— Сегодня я неплохо поработал, верно? — тихо засмеялся он.
Она понимала, что опять реагирует неадекватно, но осадок от той ужасной утренней встречи все еще лежал у нее на сердце, и от этого возникала потребность защищаться. Даже при слабом свете ночи он был дьявольски красив. Ей не хотелось в этом признаваться, но он действовал на нее как-то странно.
— А вообще, что вы здесь делаете? — требовательно спросила она. — Разве у персонала нет своего бассейна и пляжа?
— Есть и то и другое.
— Ну, так почему же вы торчите здесь ночью?
— Потому что я голый.
Она заранее открыла рот для ответа, думая, что он скажет что-нибудь легкомысленное, вроде «люблю одиночество» или «ненавижу толпу». Но что он скажет «я голый» — такое ей и в голову не могло прийти. Ее губы застыли, округлившись от ужаса.
Мужчина посмотрел на нее — глаза блеснули в темноте.
— Вы хотели что-то сказать?
Она сглотнула, затрясла головой.
— А я подумал, что вы предложите — раз уж я, скажем так, одет надлежащим для этого образом — заняться сексом.
Ее грудь судорожно сжалась, стало трудно дышать.
— Ничего подобного у меня и в мыслях не было! — выпалила она.
— И в мыслях не было? Как жаль, — сказал он, продолжая улыбаться.
Она хотела вскочить и бежать, но не могла даже подняться с колен. Ноги покалывало, и они плохо повиновались, особенно та, которой он касался своим бедром…
Море вокруг них колыхалось, волны набегали и отступали, закрывая ее по грудь, а его лишь по пояс. Одна особенно крупная волна, убегая, обнажила его живот, и Эмили, побледнев, вскинула глаза к небесам, где неслись гонимые ветром облака и луна ухмылялась дерзко и распутно.
— Там что-то интересное? — спросил он.
— А вас не беспокоит, что иногда вода опускается ужасно низко? — Соленая волна шлепнула ее по щеке, забрызгав голову, и Эмили ахнула от неожиданности. — Вот это да!
Вдруг до нее дошло, что одежда на ней вся намокла, и она присела еще ниже, чтобы вода закрывала груди. Даже если удастся сбежать, он все равно успеет увидеть ее так, словно она голая.
— Надо понимать, вы уже договорились об уроках секса с мистером Гэллантом?
Эмили закусила губу, но все-таки кивнула. Такой ответ не требовал пространных объяснений. Если бы она сказала правду — что она незнакома с мистером Гэллантом и знать его не хочет, — то этот мистер Голыш стал бы и дальше дразнить ее, предлагая заняться сексом, благо он, по его собственному выражению, уже одет надлежащим образом.
Почему же она злится в такой романтической обстановке — в залитой лунным светом бухточке наедине с красивым мужчиной? Да, она слишком большая трусиха, чтобы заняться сексом ради секса. Черт бы побрал ее нашпигованную условностями шкуру! Но факт остается фактом.
— Быстро же вы управились, — сказал он, изогнув одну бровь. — Говорят, к мистеру Гэлланту очень трудно попасть. Как вам это удалось?
— Извините, но я промокла.
— Неужели? — Брови опустились, и он, изображая озадаченность, оглядел ее.
Девушка теребила верхнюю пуговицу блузки.
— Эта блузка… тонкая. — Она многозначительно смотрела на него. — Я хочу уйти.
— Это очень интересно.
— О Господи! — раздраженно простонала она. — Вы не могли бы отвернуться?
— Послушайте, дорогая, вы не откроете мне ничего нового. Я уже видел женщин. И мокрых, и сухих.
Мысль о том, что этот голый жеребец прекрасно знаком с женской анатомией, вызвала у нее такой жар во всем теле, что казалось, вода вокруг нее вот-вот закипит.
— Тем не ме… — Она остановилась и прочистила горло, чтобы голос не звучал так визгливо. — Тем не менее я буду вам очень признательна, если вы отвернетесь.
Мужчина не сразу выполнил просьбу, и от его насмешливо-заинтересованного взгляда ей захотелось кричать.
— Меня ждет мистер Гэллант. — Выпалив это, она закусила губу, ненавидя себя за очередную ложь. А все из-за того, что этот тип издевается над ней!
Его точеный подбородок приподнялся и опустился в кивке, а взгляд стал задумчивым.
