Фредди пожал плечами.
— Бывало, липли, — неопределённо ответил он.
— Да, — кивнул Эркин. — Всякое бывало. А на выезде я дважды работал. Это не самое плохое.
Андрей молча отвернулся, показывая, что не желает слушать. Эркин подобрал журнал, расправил и стал перелистывать.
— Тебе что, интересно? — спросил, по-прежнему глядя в сторону, Андрей.
— Может, кого знакомого увижу, — спокойно ответил Эркин.
— Чего? — повернулся к нему Андрей.
— Это ж всё спальники. Может, я знаю кого, — он просмотрел весь журнал, особенно последнюю страницу, где были отдельно фотографии обнажённых мужчин и женщин, и закрыл журнал. — Нет, никого не знаю, — и положил его на пол.
Эркин встал и посмотрел на стадо, обернулся к Фредди.
— Собираемся?
— День здесь побудем, — ответил Фредди. — И им, и лошадям, да и нам отдохнуть надо.
— Отдых это всегда хорошо, — засмеялся Эркин. — Травы здесь много, вода близко. Двигать никуда не надо.
Андрей, весь красный насупленный, взял журнал, нерешительно перелистал.
— Сжечь его к чёртовой матери, — но голос его прозвучал как-то неуверенно.
— Как хочешь, — пожал плечами Эркин.
— А ты? Сжёг бы?
— Нет, — покачал головой Эркин.
— Почему? — вырвалось у Фредди.
— Понимаешь, — Эркин говорил спокойно и как-то задумчиво. — Это всё, что от них осталось. Паласных расстреляли всех. А это все паласные. Их никого нет. И только это осталось.
Андрей открыл журнал на последней странице, долго рассматривал фотографии. Потом закрыл и положил на пол рядом с костром.
Они провели весь день в пустом доме. День был серый, пасмурный, но тёплый, солнце просвечивало сквозь облачную плёнку, иногда начинал моросить мелкий дождь. За домом пышно разросся барбарис. Ягоды уже созрели, и они не только наелись, но и набрали впрок. А после обеда Эркин отправился бродить по дому в поисках чего-нибудь полезного. А Андрей всё-таки занялся журналом, подолгу рассматривая каждую страницу. Они не мешали ему. Фредди перебирал седловку, Эркин вернулся из своего похода разочарованным и присоединился к нему. Сёдла, уздечки, все ремни, вьюки, хозяйственные мелочи. Пробуя на разрыв очередной старый шов, Эркин порвал его сразу в двух местах.
— Ты что, — обозлился Фредди, — силы своей не знаешь?!
— Видно нет, — засмеялся Эркин. — Сейчас зашью.
Фредди посмотрел на его мускулистые налитые плечи, грудь и усмехнулся:
— Взматерел.
— Чего? — Эркин сосредоточенно прилаживал неровные концы встык, но пропустить незнакомое слово не мог.
— Внахлёст клади, — посоветовал Фредди и стал объяснять. — Ну, есть бычок. И большой, и всё при нём, а бычок. И есть бык. Взрослый. Матёрый, значит, в полной силе, всё, что мог, набрал. — Эркин, не отрываясь от шитья, кивнул. — Вот и люди. Есть парень. А есть мужик. Матёрый.
— Понял, — усмехнулся Эркин. — А ты?
— Тяжелеть начинаю, — вздохнул Фредди. — Пока держусь. Ковбою тяжелеть нельзя. Голой силой много не возьмёшь. А лишняя сила — ловкости меньше. У парня больше ловкости. У матёрого вровень. У меня меньше. Сгрести я вас обоих сгребу и положу, а вы выворачиваетесь.
Эркин негромко засмеялся:
— Захвалил.
Андрей, наконец, отложил журнал и встал. Покосился на них.
— Ты б умыться сходил, — предложил ему Эркин, переходя к другому разрыву.
— Зачем?
— От тебя прикуривать можно. Остудись, — улыбнулся Фредди.
— Ну вас к чертям всяческим, — Андрей вытер рукавом лицо и подсел к ним.
— Завтра с утра тронемся потихоньку, — Фредди критически осматривал свою рваную рубашку. — Дня два, и на Равнину спустимся. Там чёрт-те что пойдёт.
— А что? — Эркин отложил ремень в сторону и стал собирать свёрток с иголками и нитками для кожи. — Заставы?
— И заставы, и минные поля, и другие стада, — Фредди выругался, — чёрт, под иглой ползёт. Всего хватает. Здесь ещё воды много, хоть за водопои мордоваться не будем.
— Вода ладно, — Эркин встал и потянулся, расправляя спину. — А с травой как?
— А это по минам глядя. Если их вдоль дороги вытянули, хреново, — Фредди отложил зашитую рубашку и замысловато выругался. — Генералы хреновые, войне конец, а им мины девать некуда. Нет, чтобы себе в задницу вставить и подпалить, нашпиговали Равнину. А на хрена?! Русские сюда уже победителями с другой стороны въехали. А нам пасти негде!
— Ну, поля, это ничего. Это смотря какие поля, — Андрей обвёл их весёлыми глазами. — Это мы ещё посмотрим.
— Имел дело? — поинтересовался Фредди.
— Случалось. Один раз чудом пронесло, — Андрей зябко передёрнул плечами. — Вспомнить страшно. А другой раз поработал. Так что если аккуратно…
— Так, — перебил его Фредди. — Полезешь на поле, голову оторву.
— Да зачем оно мне? — возмутился Андрей. — Что я, мин не видел, что ли?!
— Это ты шерифу загибай, — спокойно, но наливаясь гневом, ответил Фредди. — Я тебя уже знаю. Учти, не шучу. Поймаю… не знаю, что сделаю, но ты запомнишь! — Фредди выругался. — Дурак ты этакий. Подорвёшься, что я тогда с тобой делать буду.
Андрей рассмеялся.
— Фредди, ты что? Когда подрываются, то делать уже ничего не надо. Не с кем, понимаешь? Был человек, а остались… ошмётки по кустикам.
— Я сказал, — буркнул, остывая, Фредди. — И не говори, что не слышал.
Эркин их слушал, не вмешиваясь. В одном месте кровля отставала от поперечной балки. Эркин просунул в щель пальцы, повис и размеренно подтягивался. Когда Фредди повернулся посмотреть на него, Эркин пробормотал:
— Чёрт, голову некуда девать, — и снова повис на вытянутых руках, почти касаясь сапогами пола. И самому себе: — А если так?
Руки неподвижны, а всё тело так же размеренно раскачивается. Он то словно ложился на невидимую плоскость, то повисал. Лицо его оставалось спокойным, а, заметив, что на него смотрят, он улыбнулся и даже подмигнул им, не прекращая раскачиваться.
— Ну, ты даёшь! — Андрей восхищённо выругался. — В жизни такого не видел.
Эркин удивлённо спросил:
— Ты что? Забыл? Вместе же тянулись.
— Вверх-вниз, а не… — Андрей запнулся, не зная, как сказать.
Эркин, наконец, остановил качание и мягко опустился на пол. Потряс кистями, расслабляя руки.
— Хорошо, — наконец удовлетворённо выдохнул он.
Фредди рассмеялся.
— Силу некуда девать? Подожди. На Равнину спустимся, пойдут драки. А там мало покажется, так в городе доберёшь. Только, — Фредди закурил, — с умом дерись. А то 'убийство по неосторожности', слышал? Срок маленький, но срок. И то, как в суде посмотрят.
Эркин кивнул.
К вечеру они собрали вьюки, всё приготовили и сели у костра спокойно. Андрей снова взялся за
