— Ты же им обещал заплатить с головы и по привесу. Но… но они ещё просто привязались к скотине. И знаешь… думаю, на месте надо будет сдать бычков в загон бойни и убрать парней от них. Им… им будет тяжело…
— Кажется, я понял. Они отождествляют их с людьми?
— Эркин? Да. Он как-то рассказывал про имение… словом, для него это были те же рабы, такие как он. Клеймить и холостить он отказался наотрез. Хорошо, что они у нас обработанные. А то… смотрит в ухо бычку, метку щупает. Я спрашиваю, чего это он, и получаю в ответ: 'А я не помню, как мне номер ставили. Они сильно кричали?' — Фредди довольно похоже изобразил интонацию Эркина. — А Эндрю за ним. Они очень старательно не думают и не говорят о цели перегона.
Джонатан кивнул.
— Конечно, Фредди. Раз так, что-нибудь сделаем. Не проблема.
Они ехали за лениво бредущим стадом. Бычки усиленно щипали траву. Джонатан оглядывал вытянувшихся в неровную шеренгу бычков и вдруг негромко засмеялся. На вопросительный взгляд Фредди ответил:
— Классно было сделано, Фредди. Ты учил?
— Нет. У Эркина чутьё на скотину. Я привык по-другому.
— Я заметил, ты без плети.
— Ну, мне ещё на выпасе было объяснено насчёт плети.
— А… да, сообразил. Конечно, для него плеть… — Джонатан оборвал фразу. — Но когда наши пошли… Как ты сказал? Остальные крысы и шушваль перед нашими?
Фредди рассмеялся:
— Точно. Сто голов, а земля загудела. У остальных фризы не такие, заметил?
— Да. И думаешь, почему?
— Гоняли как красных. А эти спокойные. Им большие перегоны ни к чему, — задумчиво ответил Фредди.
Андрей и Эркин, видимо, тоже договорились между собой, потому что поскакали к ним вдоль стада.
— Второй раунд? — прищурился Джонатан.
— Скорее почётная капитуляция, — улыбнулся Фредди.
— Сделаем её максимально почётной, — кивнул Джонатан.
Но, подскакав к ним, Андрей заговорил первым.
— Я дурак, Фредди. Ты прав. Нельзя этого.
Фредди, с трудом удержав улыбку, кивнул.
— Извините, сэр, — Эркин смотрел на Джонатан. — Сорвалось, сэр.
— Извиняю, — кивнул Джонатан и с интересом спросил. — А что сорвалось?
— Ругань, сэр.
— А-а. Но ругаешься ты здорово, — засмеялся Джонатан.
— В питомнике выучили, сэр, — вежливо ответил Эркин.
— Ладно. Давайте теперь ещё одну проблему решим.
— Это ещё какую? — насторожился Андрей.
— А вот. Смотрите.
Джонатан аккуратно снял шляпу и, держа её за донышко, показал остальным. И, глядя на изумлённые лица парней, расхохотался. Шляпа была почти доверху набита радужными кредитками. Засмеялся и Фредди.
— Ух, ты! — выговорил, наконец, Андрей. — В жизни столько деньжищ не видел!
— Это выигрыш, парни.
— Выигрыш, сэр? — Эркин удивлённо поднял на него глаза.
— Да. Когда вы взялись гнать стадо, мы заключили пари. Знаете, что?
— На спор брали?
— Да. Я держал за вас и выиграл. Десятая часть ваша, — и глядя на отвердевшее лицо Эркина, спокойно и очень веско сказал: — Так положено в честном споре. Берите.
— Дайте сами, сэр, — ответил Эркин и более мягким тоном добавил: — Здесь много, долго считать.
Джонатан кивнул:
— Хорошо. Вот это из моего, это из выигрыша лендлордов, кто на вас держал, а это, — он улыбнулся, — меня один из старших ковбоев нагнал, они тоже спорили, и передал для вас. Держите.
Эркин бережно принял три пачки. Джонатан нахлобучил обратно шляпу и улыбнулся.
— И с меня ещё хороший ужин. Но это уже на месте. Так, с этим всё. Фредди, как с провизией?
— Пора подкупать, — спокойно ответил Фредди.
Джонатан вытащил из внутреннего кармана бумажник и отсчитал деньги. Подумал и добавил ещё.
— Держи. Я не знаю, когда буду, и вдруг опять застрянете.
За разговором они отстали от стада и поскакали вдогонку.
К вечеру они выбрались на более свободное от мин место и расположились на ночёвку.
Пока на костре грелись кофе и варево, Эркин быстро разобрал полученные от Джонатана пачки и аккуратно разделил деньги пополам. Джонатан, сосредоточенно занимавшийся своими бумагами, казалось, не обращал ни на что внимания, но Фредди, когда Эркин и Андрей уже спрятали деньги, спокойно сказал:
— Вы, парни, штаны себе купите, — и в ответ на возмущённо-вопросительный взгляд Андрея пыхнул сигаретой: — А то у тебя уже зад просвечивает.
Эркин невольно кивнул и, помедлив, сказал:
— И рубашки надо. Эти уже расползаются.
— Резонно, — закончил, наконец, с бумагами Джонатан. — Завтра всё равно к дороге жмёмся. Съездите к Роулингу. Зелёный с белым фургон видели? — Андрей кивнул. — У него всё есть.
Эркин опустил на мгновение ресницы, но тут же поднял их и очень спокойно спросил:
— Он продаёт цветным?
— Я его давно знаю, — усмехнулся Джонатан. — Он не настолько глуп, чтобы терять покупателей.
Из темноты донёсся негромкий свист. Эркин и Андрей переглянулись. Свист повторился.
— Нас зовут, — Эркин встал и негромко коротко свистнул.
— Мы мигом, — вскочил на ноги Андрей.
Они словно растворились в окружающей костёр темноте. Но вернулись и впрямь быстро. И выложили заткнутую тряпкой бутылку с мутной жидкостью, буханку рабского хлеба, две вяленых рыбины, кусок копчёного мяса и не меньше тридцати сигарет.
— Эт-то что такое? — изумился Джонатан.
— Наша доля в выигрыше, — улыбаясь, объяснил Эркин. — У цветных, сэр, денег же нет. Спорят на выпивку, еду, сигареты.
Фредди прислушался к чему-то и встал:
— Давай, Джонни, посмотрим на бычков и к Майеру заглянем. Вроде, я его стадо неподалеку видел.
— Счастливо отпраздновать, парни, — встал Джонатан.
— Спасибо, сэр, — Эркин деловито расстелил какую-то тряпку из своих запасов и уже нарезал хлеб.
Андрей улыбнулся, прикрывая смущение:
— Мы недолго.
— Можете не спешить, — ухмыльнулся Фредди. — Мы найдём, чем заняться. Пошли, Джонни.
Отойдя от костра футов на сто, они оглянулись. Там уже виднелось не меньше десяти силуэтов и слышался смех.
— Приём начался оживлённо и затянулся до утра, — пробормотал Джонатан, увлекаемый Фредди от
