Элисса стремительно вошла в кухню и швырнула нож для разрезания писем на стол, до смерти напугав Беллу, полненькую кухарку средних лет. Женщина, охнув, прижала пухлые руки к груди.
Элисса подняла глаза и попыталась улыбнуться.
— Извини, не могла бы ты приготовить чашку кофе?
Белла кивнула и засуетилась возле плиты. Кофе в кружке Элиссы остыл прежде, чем она успела просмотреть документы и отпить глоток. Она потерла глаза. Да уж, ничего хорошего это не сулило. Похоже, мистер д’Амур обладает всеми правами на собственность. Все эти бумаги выглядят так же безукоризненно и прошли через тот же гражданский суд, что и поддельные. И, между прочим, лицо, глядевшее на нее с полицейского рапорта, мало походило на лицо управляющего, который продал ей этот старый викторианский дом. Тот тип так торопился продать, что предложил ей фантастически низкую цену, к тому же за наличные…
Растревоженная этими мыслями, она вскочила из-за стола и побежала вниз по лестнице в офис, совсем не обратив внимания на непрошеного гостя, приближающегося к ней.
— Прошу прощения, — пробормотал он, уступая дорогу.
Элисса захлопнула дверь перед его носом, даже не удостоив взглядом.
Каморка без окон, размером едва ли превосходящая шкаф. Голые цементные стены и пол без какого- либо ковра. Когда три сестры переехали в гостиницу, маленькая походная кровать, стоявшая между столом и стеной, служила Элиссе постелью. Теперь она спала в комнате, которую сначала занимала Элен, а затем Люси. Из каморки кровать убрали, а на ее месте появились два серых металлических шкафчика.
Стул ее секретаря был старым, впрочем, как и ее металлический стол и факс. Но, слава богу, они принадлежали ей, как и гостиница, и Элисса дорожила каждым поцарапанным и старым предметом из этого хлама.
Непослушными пальцами она набрала номер своего наставника, профессора юридического университета Миссури. Как никогда ей сейчас необходима помощь. И не было другого человека, который знал бы закон так, как доктор Грейсон. Когда он снял трубку, Элисса принялась рассказывать обо всем случившемся, тщательно следя за тем, чтобы голос звучал ровно и спокойно. К тому времени, когда она опустилась в свое скрипучее кресло, дрожь уже прошла. Доктор Грейсон всегда действовал на нее успокаивающе.
— Отправьте мне все, что у вас есть, Элисса. Я посмотрю, что там можно сделать.
Она с усилием сглотнула, готовая расплакаться от благодарности.
— Спасибо, доктор Грейсон. Я чувствую себя гораздо увереннее, когда рядом такой друг, как вы. — Голос ее дрогнул. Смахнув с ресниц набежавшие слезы, Элисса медленно произнесла: — Боюсь, я не могу быть объективной. Этот человек пытается разрушить всю мою жизнь.
Выдержав паузу, доктор Грейсон ответил:
— Надеюсь, мы разыщем в этом деле лазейку, дорогая…
На какое-то время опять повисла тишина.
— Что? Вы что-то от меня скрываете? — встревоженно встрепенулась Элисса.
— Ровным счетом, ничего, дорогая. Ничего, о чем стоило бы волноваться. — Доктор Грейсон откашлялся. — Вы не должны были оставлять юриспруденцию, Элисса. У вас отменный нюх в этом деле.
— Вы что-то знаете?
— Как вам сказать… — Профессор опять откашлялся, что не предвещало ничего хорошего. — Я слышал об Алексе д’Амуре. Это один из наиболее удачливых и безжалостных противников. Помните дело о выбросе токсических отходов компанией «Хилдабрант иидастриз» в Калифорнии?
Элисса почувствовала тошноту.
— Это дело выиграл
— Получил сто миллионов компенсации для семей в зараженных районах. Боюсь, с ним будет нелегко справиться.
Элисса закрыла глаза и откинулась на спинку стула.
— О… доктор Грейсон, вы должны найти хоть
— Если есть хоть малейший шанс оставить вам гостиницу, я непременно разыщу его.
Элисса лишь кивнула.
— Сегодня воскресенье, так что завтра первым делом пришлите мне документы, хорошо? — мягко велел ей Грейсон. — И, Элисса…
— Да, доктор Грей сон?
— …веселого вам Рождества!
— Я не буду веселой, пока не удостоверюсь, что гостиница принадлежит мне.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть и выронить трубку.
— С вами все в порядке? — донесся глубокий мужской голос.
Элисса вскочила на ноги, пытаясь подтянуть трубку за шнур.
— Что вам угодно? — После двух неуклюжих попыток ей все-таки удалось совладать с упрямым шнуром и опустить трубку на аппарат. — Я занята.
— Мне необходимо воспользоваться факсом.
— Разве у вас нет с собой какого-нибудь суперуниверсального компьютера?
— Здесь нет.
Она сгребла в охапку бумаги со стола и прижала их к груди.
— А что, если я скажу, что вы не можете воспользоваться моим?
Повисла тишина, а затем он произнес с вызовом:
— А что, если я скажу вам убираться из моей гостиницы сегодня же?
Элисса растерялась:
— Я… я… вы этого не сделаете…
— Мне нужно воспользоваться факсом!
Дверь распахнулась. Элисса невольно отметила, что он сменил свой темный костюм-тройку на мягкие бежевые брюки и спортивную рубашку в тон. Она удивилась, заметив, что он куда более мускулист, чем можно ожидать от мужчины, который пьет три мартини за ленчем и целыми днями копается в бумагах.
Грозный и мрачный, он стоял, глядя прямо в ее глаза, электризуя, казалось, весь воздух вокруг Элиссы.
— Вы собираетесь впустить меня, мисс Кросби?
Она стиснула зубы.
— Вы когда-нибудь слышали такое выражение, мистер д’Амур: «Когда рак на горе свистнет»?
Он шагнул в комнату, и желваки заиграли на расцарапанных скулах — молчаливые спутники гнева.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Элисса и сама не понимала, зачем она загораживает спиной стол, воинственно сложив руки. Она действовала так, будто хотела полностью блокировать доступ к факсу Алексу д’Амуру.
— Только попробуйте подойти к факсу, только осмельтесь! — Элисса гордо задрала подбородок.
Всего пара шагов — и Алекс д’Амур перехватил ее руку, бесцеремонно оттаскивая Элиссу от стола.
Его ладонь довольно сильно шлепнула ее по мягкому месту. Элисса инстинктивно прыгнула вперед, но тут же была снова поймана для следующего шлепка.
— И что это вы себе позволяете?!
— Не дергайтесь!
