Любая женщина на ее месте расслабилась бы, растворяясь в волнах нежной близости. Она трепетала от каждого соприкосновения, давние чувства к Джейку жгли ее, тело отказывалось повиноваться.
— Правильно? — повторил он. Сюзанна кивнула. — Хорошо. — Он опять шевельнул своим дыханием пряди волос на ее лбу. Его губы сомкнулись и дотронулись до ее брови — это был почти поцелуй.
Следующие несколько дней оказались мучительными для Сюзанны. Ее преследовали мечты — будто она отвечает согласием на предложение Джейка. Она просыпалась в слезах — ей снился младенец, его маленькая копия. Она качает малыша на руках, поет ему колыбельную песню… Любимый был рядом и взирал на нее с явным обожанием. Она и днем грезила о нежных поцелуях, объятиях и ласках. Сюзанна готова была даже играть в шахматы с Джорджем, лишь бы отвлечься от любовного угара.
Остроумию, лукавой соблазнительной улыбке, непринужденным прикосновениям Джейка трудно было сопротивляться. Она не раз готова была сдаться и упасть в его объятия — так на нее действовали его глубокие проникновенные взгляды. Тогда она бежала от него, не давая тоске и страсти прорваться наружу.
Джейк никогда не говорил ей о любви, предложение выйти за него замуж не повторялось. Его поведение вполне укладывалось в рамки служебного общения — спокойное галантное дружелюбие. Однако процесс бурения не был единственным предметом их разговоров, и никто не убедил бы Сюзанну в том, что она не интересует его как женщина.
Но во что может вылиться этот интерес? Броситься сейчас с головой в омут чувственных удовольствий означало бы уронить себя — как женщину и как специалиста. С каждым днем Сюзанна все больше и больше жалела, что отказалась выйти за него замуж. Тогда она сочла это решение верным, но сейчас сомневалась. В самом деле — кому она отказала и в чем? И кто больше от этого страдает?
Джейк был хорош собой, обаятелен, остроумен и сексуален. Разве она не любила этого человека почти полжизни? Сюзанну преследовала мысль, что она совершила чудовищную ошибку, дав ему от ворот поворот только ради того, чтобы потешить уязвленное самолюбие. Ни один из бывших женихов, пустив в ход все свои таланты, не мог сразить ее так, как это делал Джейк, просто входя в комнату.
Тяжело вздохнув, она поднялась со стула и стала изучать книжные полки. Чья-то занудная биография, выбранная в качестве снотворного средства, не помогла успокоиться. Впрочем, книга была не виновата — она просто наскучила ей.
Швырнув том на стол, Сюзанна взглянула на часы. Половина третьего.
— Великолепно, Сьюзен, — пробормотала она. — Тебе вставать через четыре с половиной часа. На кого ты будешь похожа? Классический образец невыспавшейся влюбленной идиотки.
Она бросила взгляд в зеркало — ее неприятно удивила растрепанная красно-рыжая грива. Она попыталась пригладить копну волос — бесполезно. Соблазнительно улыбнулась: «Иди ко мне, дорогой».
Резко обернувшись, она схватила накидку, висевшую на спинке стула, пошарив босыми ступнями по полу, нащупала шлепанцы и кое-как обулась. Путаясь в завязках, поплелась к двери.
— Мне нужно… быть очень-очень… куда-то выбраться. — Зубы стучали.
Сюзанна понимала, что это безумие. Ну и пусть. Ей нужно забыться, хоть какое-то время ни о чем не думать. Ноги сами понесли ее к рощице. Разум в последнее время очень плохо служил ей. Вот уже три недели, как ни старалась она держать себя в руках, ее посещали мысли одна нелепее другой. Все это ни в какие рамки не укладывалось. И всему виной был Джейк.
Чего он хочет? Что бы ни было у него на уме, она за эти три недели совершенно измучилась. Если ему не терпится переспать с ней, почему бы прямо не сказать об этом? Влепила бы пощечину и послала ко всем чертям… впрочем, он, видимо, просчитал и этот вариант.
Быть соблазненной и покинутой она не собиралась. Сотни раз такая мысль приходила ей в голову, но она понимала, что это только добавит мучений. Поддавшись слабости один раз, она всегда будет помнить его поцелуи, его безумные ласки, всегда будет стыдиться себя и ненавидеть за слабость. Но что хуже всего — ей будет стыдно и за него. За то, что он окажется мельче ее идеала, будет недостоин храма в ее душе, который она столько лет бережно возводила. Сюзанна не хотела ошибиться в нем! Страстно желая близости, она и в мыслях не допускала, что он испытывает такие же чувства.
Петляя между деревьями, Сюзанна выбралась на каменистую тропинку. Она презрительно улыбалась своим мыслям. Она любила Джейка Мерита и знала, что он никогда не полюбит ее. Если бы он оказался недостоин высоких чувств, можно было бы как-то вынести это и жить дальше. Но она не могла допустить, чтобы он был сброшен с пьедестала, оказавшись обыкновенным бабником.
Хотя, как ни парадоксально, это решило бы все проблемы. Переспать с ним и перестать на этом зацикливаться. Начать другую жизнь.
Она хотела как можно больше знать о Джейке. Однако сама мысль о его падении была невыносима!
Но неужели лучше страдать от неутоленной жажды поцелуев только для того, чтобы сохранить это никому не нужное поклонение? Есть ли в этом какой-то смысл? Ни капли! «Сьюзен, это замкнутый круг!»
Она подошла к краю высокого берега и вспомнила — здесь она рисовала Джорджа. Все еще не желая вообще о чем-либо думать, Сюзанна начала спускаться по склону. Гранитный палец указывал прямо на море. Заманчивое место — вот где можно сесть и забыть обо всем.
Глаза привыкли к темноте. Комнатные шлепанцы были, пожалуй, не лучшей обувью для спуска по груде неровных камней. Но идти босиком и вовсе нестерпимо. Чтобы попасть на большой плоский валун, где тогда сидел Джордж, надо было пройти по гряде острых камней, держась за них руками. Цель была уже в двух шагах, как вдруг галька выскользнула из-под ступни. Сюзанна резко дернулась, стараясь восстановить равновесие, но только потеряла опору и полетела вниз. Тщетно пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, она очутилась в клокочущей пене прибоя. Сперва она ушла с головой под воду, но быстро всплыла. Накидка мешала ей — намокшая, она весила не меньше тонны. Отчаянно дергая за шнурки, Сюзанна выпуталась из нее и поплыла к берегу. О шлепанцах пришлось забыть — один, правда, всплыл, но она махнула на это рукой. Вода была ледяная. Пыхтя и отфыркиваясь, она заметила — что-то мешает ногам свободно двигаться. Пижамные брюки сползли почти до колен. Еще несколько яростных ударов волны, и они достались Посейдону в придачу к накидке и шлепанцам.
Кашляя и отплевываясь, она наконец, продрогшая до костей, нащупала ногами что-то твердое. Корчась от боли и едва чувствуя ступни, она начала подниматься по мокрым выступам. Пальцы окоченели, по телу то и дело прокатывалась неприятная дрожь, но все же ей удалось выбраться из воды.
Проклиная идиотскую затею, из-за которой она попала в такое положение, Сюзанна упрямо продолжала карабкаться. С каждой секундой она замерзала все сильнее и уже всерьез начала опасаться, что тело вот-вот перестанет слушаться и море поглотит ее на веки вечные. О чем она только думала, когда решила добраться до валуна посреди ночи?
Вдруг чьи-то теплые сильные руки подхватили ее. Сюзанна подняла голову — глаза заливало соленой водой, но этот силуэт не узнать было невозможно. Джейк стоял на коленях на злополучном валуне и тянул ее к себе. Сюзанна почувствовала знакомый запах. Соленые капли с его волос падали на ее лицо.
— Джейк?
Наконец он втащил ее на камень. Ноги не держали Сюзанну, дрожь сотрясала все тело. Джейк мягко убрал волосы с ее лица.
— Вы совсем окоченели, — пробормотал он, — вам надо снять эту мокрую рубаху.
Стуча зубами, она почувствовала, как он расстегивает пижамные пуговицы. Поняв наконец, что он делает, она попыталась сопротивляться.
— Что вы де…
— Замолчите, — оборвал ее Джейк. — После будете скромничать. — Сердито проворчав что-то, он сорвал с нее пижамную куртку и отбросил в сторону. Ночь была темная, она едва различала его лицо, но почувствовала, как он охватил ее взглядом.
— Боже, — прошептала она, прикрывая дрожащими руками грудь, — не надо…
Словно в ответ на эту жалобу, он почти мгновенно закутал ее в какое-то широкое полотнище. Она едва заметила, как Джейк провел ладонью по ее заледеневшему лицу, заправляя волосы за ухо. Теплые пальцы задержались у виска.
