— Сколько постов на Седьмой Аллее?
Что? Это при чём? Но ответ выскочил автоматически.
— Три, господин.
— Назови.
— На повороте к Воротам Основателей, на развязке с тринадцатым шоссе и на развороте к главному Храму. Господин.
Спокойный кивок.
— Где воевал?
Опять снова-здорово, это-то зачем? Но Гаор добросовестно перечислил.
— Вергер, Алзон, Валса, Малое поле, Чёрное Ущелье.
— Ого, — капитан даже присвистнул, — живучий ты, редкость для сержанта, даже старшего.
Гаор прикрыл на мгновение глаза, не давая прорваться наружу клокотавшей внутри злобе. Его усилий, похоже, не заметили.
— Всё, что ни делается, всё к лучшему, — философским тоном заметил Гархем.
— Огонь хранит человека для предназначенного ему, — с подчёркнуто благочестивым видом кивает капитан.
И все трое смеются.
'Смейтесь, сволочи, Огонь, значит, меня для рабства хранил, ладно, хрен с вами'. Но лицо Гаора сохраняло прежнюю неподвижность.
— Нормы выдачи?
Опять ему?! 'Хрен с тобой, помню'.
Спокойно равнодушным тоном Гаор перечислил нормы табельной выдачи по линиям фронта. Все три линии он хорошо знал, прочувствовав на своей шкуре, получая и выдавая пайки, а то и выбивая их из тыловых каптенармусов.
— Смотри, какая память, — весело удивился капитан.
И новые вопросы вперемешку, о дорогах Алзона и правилах списания, как проехать по Аргату и где на Малом Поле стояли морпехи, за сколько боёв дают медаль 'стойкости' и правила переписки. Гаор отвечал спокойно даже равнодушно. Гархем продолжал тихо хихикать, рассматривая свою рюмку, будто слушал анекдоты, а скорее всего, даже не слушал, а смеялся над чем-то своим. Сторрам одобрительно кивал на каждый его ответ, будто сидел на экзамене.
И опять внезапно.
— Упал, отжался.
Гаор качнулся вперёд, выставляя для упора руки. Сколько раз отжаться, ему не сказали, и он начал отжимания, готовый хоть к сотне, хоть… ни хрена себе господа развлекалочку устроили. Но это ладно, лишь бы опять лапать не лезли. Только сейчас до него дошёл весь ужас той, слышанной в отстойнике фразы: 'купит тебя такой себе на подстилку, и спи потом всю жизнь у параши'. Он не Тукман, за него так заступаться некому. Значит… значит, если опять полезет с руками, бить сразу. Хватит с него.
— Достаточно.
Команда прозвучала на шестьдесят восьмом отжимании, и, выпрямившись, Гаор перевёл дыхание двумя вздохами.
— Дамхар знаешь?
На мгновение выдержка изменила Гаору, и он удивлённо посмотрел на капитана.
— Там не воевали, господин, — вырвалось у него.
— Верно, — кивнул капитан, — глубокий тыл.
Кивнул и Сторрам.
— Сельская глубинка, — мечтательно произнёс он, — пастораль, патриархальные нравы.
— Да, полковник. И пока мир, надо его использовать.
— Пока? — оторвался от рюмки Гархем.
Капитан пожал плечами.
— Ничего вечного нет, особенно перерывов между войнами.
— Дамхар в глубине для любого фронта.
'Но не для дальних бомбардировщиков', — сказал про себя Гаор. Он хорошо помнил эти большие плотно идущие в вышине машины. Фронтовой пехоте, закопавшейся внизу по маковку в землю, они не угрожали, но если истребители встречали их над фронтом и те начинали сваливать свои бомбы, предназначенные для городов и мощных тыловых укреплений, куда попало, тогда было по-настоящему хреново.
— Сколько отпущено Огнем, столько и возьмём.
'Много вы в этом понимаете', — по-прежнему беззвучно сказал Гаор. То, что про него вроде бы забыли, его не обманывало, но всё же позволило слегка перевести дыхание и привести в порядок мысли. Для торгов ему задавали слишком много и не тех вопросов, может, это и в самом деле, у них такие развлекалочки оригинальные. На любой вкус, но понемногу. А время уже не к отбою, а за отбой. И ему завтра с утра в гараж или, что ещё хуже, когда не выспишься, в рейс. Но чья же это квартира? Или… была у него уже мысль, что Гархем живёт прямо здесь в комплексе, и если это его квартира… надо сообразить, входят ли его окна в полосу одностороннего стекла. Если да, то многое понятно. Стоит себе у окна, в зубах после завтрака ковыряет и видит всё и всех. Потому и оказывается вовремя и в нужном месте. Неплохо придумано. По коридору можно попасть минимум на три лестницы и спуститься и в рабский тамбур, и в административный корпус, и на склады. И Гархем… как паук в центре паутины…
— Руки за голову, десять приседаний!
'Пошли вы…' — мысленно ответил Гаор, выполняя приказ.
Сторрам посмотрел на часы.
— Да, — кивнул капитан, — согласен. Одевайся.
Фуу, никак надоел он господам, может, теперь и отпустят. Глядя, как он одевается, привычными движениями застёгивая манжеты и заправляя в брюки рубашку, Сторрам усмехнулся.
— Ступай вниз.
— Да, хозяин.
Почти по-уставному — щелчок каблуками босиком и на ковре всё равно не получится, можно не стараться — Гаор повернулся и пошёл к выходу.
— Не заблудись, — сказал ему вслед Гархем.
Вот сволочь, теперь бежать придётся. Ну и хрен с вами, нашли себе развлечение!
И пробегая по коридору к лестнице, скатываясь по ступенькам к нижнему холлу, опять вниз, стоя под обыском в надзирательской, Гаор почти убедил себя в том, что это просто господа так развлекались, бывает. На фронте офицеры развлекались и покруче.
Свет погашен, и решётки задвинуты. Надзиратель подвёл его к мужской спальне и слегка отодвинул решётку.
— Вали, волосатик, носит тебя по ночам.
Надзиратель несильным ударом в спину вбросил его в старательно похрапывающую спальню, задвинул решётку и, громко зевнув, ушел.
Гаор прошёл к своей койке, разделся, бросив одежду на перекладины изножья, достал сигареты и зажигалку. Пусть хоть запорют, но если он сейчас не покурит, то точно сорвётся.
Ночью разрешалось выходить только в уборную, и курить он ушёл туда. Не успел сделать и затяжки, как в уборную вошел Старший.
— Ну?
Гаор вздохнул и зло выругался.
— Развлекалочку устроили. Сторрам с Гархемом, и гость у них. Ну и… — Гаор снова выругался и вымученно улыбнулся, — вроде, обошлось.
— Били?
— Нет, — мотнул головой Гаор, — лапали, правда, но… обошлось.
— А ещё? — неслышно вошёл Ворон.
— Приседал, отжимался, про фронт рассказывал.
