вещи покойных друзей. Часть уложил в багажник машины, а часть отнес в тайник, оборудованный в подвале. Туда же он запрятал резиновые маски монстров и другую атрибутику, применявшуюся ими для налетов. Когда укладывал маски в пакет, сердце защемило. Он представил лица погибших друзей. Решимость, с которой он жаждал расправиться с врагами, утроилась. Да, устроит он им сегодня кровавую бойню.
Упаковав в тайник последние вещи, он задвинул хорошо замаскированную стенку тайника. Затем поднялся наверх и вытащил складной автомат Калашникова, модель АКСУ в десантном варианте. Проверил затвор и заполнил патронами четыре магазина. После чего скотчем перемотал их попарно — старая боевая хитрость для быстрой замены пустого магазина. Затем осмотрел и приготовил к бою свой надежный пистолет «беретта». Завершив приготовления, он поднялся в мансарду и подошел к окну.
Вдалеке на дороге показались три автомобиля. Он узнал их. Это были машины Феликса, два черных «Мерседеса» и джип «Линкольн-Навигатор». Герман спустился вниз и выгнал за ворота свой автомобиль. Он задумал поставить все автомобили на другую узкую дорогу, проходившую за небольшой лесополосой. Хвойная лесополоса находилась прямо за домом Германа, и в случае необходимого отхода они могли попасть в лес из лазов, специально проделанных из дома и бани. Кроме того, на лесной дороге машины не были видны от дома Германа. А, отходя, ему с друзьями оставалось лишь пересечь лес и, погрузившись в машины, устремиться по дороге в направлении, ведущем к другому шоссе.
За рулем каждой машины оставили по водителю, а остальные хорошо вооруженные бойцы рассредоточились во дворе за специально приготовленными укрытиями, в доме, в бане и вне участка, затаившись у забора. Друзья рассмотрели несколько возможных вариантов атаки и тщательно продумали и отработали свои ответные действия: действия контратаки и действия отхода. Проанализировав все до мельчайших подробностей, они стали ждать прибытия боевиков Габаева, Рябого и Мамуки.
Ждать пришлось полтора часа. Наблюдающий за трассой человек, выставленный Феликсом за два километра от дома, сообщил по мобильному телефону, что кортеж из шести машин проследовал в их направлении.
Не ожидая засады, водители прибывших автомобилей, пренебрегая элементарной тактикой, всем кортежем остановились у ворот. Из них беспорядочно высыпали вооруженные боевики и, распахнув ворота, ворвались во двор. Но там, к немалому изумлению, их встретил шквальный огонь. Несколько боевиков рухнули, подкошенные пулями, не успев понять, что произошло. Другие, упав на землю, открыли ответный огонь. Некоторые попытались вернуться обратно на улицу и укрыться с флангов за своими автомобилями. Но, выскочив со двора, они попали под обстрел притаившихся за внешней стороной забора людей Феликса.
Перестрелка продолжалась еще несколько минут. Она бы наверняка окончилась победой Германа и его друзей, несмотря на численный перевес противника. На стороне оборонявшихся были фактор неожиданности и четко продуманная стратегия боя. Но вдруг среди треска автоматных очередей послышался вой милицейских сирен. Судя по всему, информация о перестрелке своевременно поступила в правоохранительные органы. Вдалеке показалось несколько милицейских машин. Вступать в бой с ОМОНом не входило в планы ни тех, ни других.
Не сговариваясь, люди Германа, редко отстреливаясь, стали отступать намеченными путями. Боевики Габаева, Мамуки и Рябого их не преследовали. Они похватали раненых и убитых, запихнули их в машины, и пять машин обратились в бегство. Шестую они оставили прикрывать их отход. Четверо парней должны были вступить в бой со спецотрядом милиции и, разумеется, погибнуть. Они это знали, но другого выхода не было. В случае нарушения приказа их все равно ждала бы неминуемая гибель.
Парни перекрыли дорогу машиной и открыли огонь по подъезжающей колонне. Бой был недолгим. Через несколько минут всех четверых расстреляли бойцы ОМОНа, но эта жертва дала возможность остальным боевикам рассосаться в разных направлениях. Некоторые из них все же были задержаны в ходе операции «Перехват», но основным силам удалось скрыться.
Герман и его друзья отделались несравненно меньшими потерями. Те, кто получил легкие ранения, при помощи соратников пересекли лесополосу и беспрепятственно скрылись с места боя.
Руководство правоохранительных органов было всерьез обеспокоено последними событиями. Ни у кого не вызывало сомнения, что это война преступных группировок.
Майор Воронцов был вызван на экстренное совещание, посвященное последним перестрелкам Из агентурных данных следовало, что две самые кровавые перестрелки связаны между собой, что идет настоящая война между двумя конкретными преступными синдикатами. Таких крупных разборок не было уже больше года. Поэтому решили создать специальную группу для расследования последних происшествий. Помимо следователей прокуратуры в нее вошли сотрудники Управления по борьбе с организованной преступностью. Старшим назначили полковника Сидоренко, занимавшего важную должность в столичном РУБОПе. Майор Воронцов был назначен его заместителем от прокуратуры. Кроме них в группу ввели пять сотрудников из прокуратуры и шесть из управления.
После общего заседания спецгруппа в количестве тринадцати человек провела свое первое производственное совещание. Распределив обязанности в зависимости от компетенции ее членов, Сидоренко перешел к составлению плана мероприятий. В первую очередь необходимо было выявить, какие именно преступные группировки принимали участие в недавних событиях. Во вторую — максимально сузить круг подозреваемых для выявления конкретных участников перестрелок. И в-третьих, нужно было выяснить мотивы, причины и саму суть происшедших событий. Требовалось собрать факты и улики, подтверждающие вину определенных боевиков для успешного завершения расследования.
Заседание затянулось надолго. Лишь в одиннадцать часов вечера полковник Сидоренко отпустил всех, попросив задержаться майора Воронцова. Их сугубо доверительная беседа продолжалась еще час.
ПОХИЩЕНИЕ МАРИНЫ
Мощный джип «Линкольн-Навигатор» мчался по Кольцевой. В нем Герман с тремя крепкими парнями двигался по направлению к Солнцеву. Там планировалась встреча со старшими нескольких Солнцевских бригад. Это были хорошие приятели Германа, и он хотел повидать их, чтобы выяснить, готовы ли они его поддержать.
Джип приближался к Можайскому шоссе, когда раздалась трель мобильного телефона. Это был старый телефон Германа. С учетом последних событий он специально приобрел новый мобильный, зарегистрированный на чужое имя, и из соображений конспирации и безопасности пользовался в основном им. Старую же трубу он, как правило, отключал. Но именно сегодня утром ее включил, так, на всякий случай. С ним должны были связаться французы и еще могли позвонить из Австрийского банка. Герман включил телефон.
— Алло, алло. Герман, это я, — раздался из трубки женский голос.
— Кто «я»? — от неожиданности он растерялся.
— Это же я, Марина! Ты, что, меня не узнал?
— Нет, я просто не ожидал. Привет. Ты откуда?
— Гера, милый, ты только не ругайся… Я в Москве.
— Как в Москве? Почему? Мы же с тобой договорились. Как мог тебя отец отпустить?!
— А он меня и не отпускал. Я написала ему записку, взяла билет и прилетела.
— Маринка, милая, ты с ума сошла!
— Гера, я так волновалась! Твой мобильный не отвечает, офисный тоже. Я еще вчера вечером прилетела. Звоню через каждые полчаса. И вот только сейчас дозвонилась. Ты не злись на меня, я просто сильно переживала. Мне такие ужасные сны снились… Я в гостинице «Балчуг» поселилась, в номере четыреста двенадцать…
— Я сейчас приеду. Не выходи из номера и никому не открывай дверь.
Джип развернулся на Можайском шоссе и устремился по направлению к центру города. Герман перезвонил солнцевским кентам и попросил перенести встречу, о ее месте обещал договориться дополнительно. Он подозревал, что старый его телефон давно уже на прослушке, и винил себя за то, что не успел предупредить Марину о том, чтобы она не называла своих координат. Хотя номер гостиницы могли засечь, определив исходящий звонок. Ведь вряд ли Марина сообразила позвонить не из номера, а из какого-либо другого места, например от администратора или из ресторана. Но что об этом теперь думать, надо спешить, потому что наивная малышка ошиблась в силу своей неопытности.
