Невозгордившихся не осталось бы совсем. Победители уничтожили отвратительных для них Убоявшихся, как позор своего рода, а также их прислужников. Невозгордившиеся в глазах новых владык не потеряли чести, и, следовательно, права на жизнь. Увидев столь отвратительные последствия насилия, поняв, насколько страшны грехи, совершенные Победителями, и какой тяжелой и длительной службой они вынуждены их искупать, Невозгордившиеся окончательно пришли к убеждению, что ненасилие должно быть главным и абсолютным законом, не допускающим исключений ни при каких обстоятельствах. А уж из этого нужно выводить все остальное, что необходимо для жизни.
В деревне Оапатураэ во дворах было несколько поменьше людей, чем обычно, из-за страшной эпидемии чумы, поразившей почти весь Юг. В городах обычных людей смертность доходила до трех четвертых, в городах ненасильников и в деревнях людей до половины населения. А здесь (да и в других деревнях Древних тоже) жителям удалось быстро справиться с болезнью, но один из дворов сохранить не успели: все взрослые умерли, а выжившие дети еще не могли ни поддерживать ауру гармонии, ни представлять биоценозу новых поселенцев двора. Теперь священники каждые несколько дней отмаливали этот участок, но проклятие смерти (из-за которого живые существа начинают быть враждебными к людям, самые безобидные растения становятся ядовитыми) будет снято лишь через дюжину лет, и тогда двор смогут заселить те, кто найдут общий язык с биоценозом, тем самым образовав новую семью.
Деревня стояла в паре верст от моря, и несколько хорошо замаскированных тропинок вели к мангровым зарослям, где жители деревни ставили ловушки на рыб, которым не повезет в них попасться, собирали растения и планктон. Но этот промысел был для них вспомогательным, так же как и ловушки на диких зверей, ставившиеся на границах защитной зоны деревни, где биоценоз уже не был бешеным.
В одной из семей готовились к рождению ребенка. Уже было известно, что родится мальчик, и что его аура не враждебна ауре матери и семьи. А насчет ее согласованности с участком Судьба и счастье новорожденного покажут потом. Первое не слишком удачное, хотя и мелкое, событие случилось при родах. Все прозевали момент, когда мать, Эотею, начнет рожать, и пришлось не вести ее на Внешнюю площадь, а быстрее звать цирюльника. Пришедший подмастерье обрезал пуповину, а обработали и заклеили рану уже местные целители. Как и положено, подмастерью заплатили два медяка, накормили и напоили его, дали с собой продуктов и вина, а одна из женщин, почувствовав временную гармонию с ним, как следует обняла его на лужайке хутора (это уже не было обязательным, хотя и случалось довольно часто, особенно в ситуации, когда чужак проходил внутрь деревни, и гармоничнее всего было завалить его не относящимися к делу приятными впечатлениями). Старший семьи, почтенный старец НгелоЖлу, проводил полупьяного и полузадушенного чужака, качающегося от хмеля и от приятной усталости, до Внешней площади, попутно забалтывая его и отводя глаза, чтобы тот случайно не запомнил дорогу.
Еще в утробе матери ребенку, когда он начинал пинаться, пели успокаивающие песни, а если это не прекращалось, звали сельчан с хорошими духовными способностями. чтобы внушить ему отвращение к любому насилию. Кроме того, прислушивались к его ауре и совместимости с матерью. Ведь бывает, что ребенок сразу начинает иммунно, духовно или психически враждовать со своей родительницей, и, если такому ребенку повезет выжить и родиться, нужно будет как можно быстрее подобрать ему женщину, к которой он не испытывает несовместимости, чтобы она растила его как мать. Когда мать выходила на свой участок, она прислушивалась также к реакции биоценоза на новое существо внутри себя, и была рада тому. что высшие животные буквально льнули к ее животу, стремясь совместить свою ауру с аурой младенца. Так что здесь никаких проблем не предвиделось.
Но несколько настораживал всех небольшой дискомфорт, испытываемый многими из членов этого семейства при взаимодействии с аурой ребенка, когда тот был еще в чреве. Наибольшие неудобства испытывал почти постоянный партнер Эотею по половой гармонии ээтупу, которого обычные люди называли бы ее мужем. Причина выяснилась практически сразу после рождения. Отцом ребенка оказался не он. И ни один из трех соседей, с которыми временами мать имела взаимную телесную гармонию, а у Эотею хорошо совмещались психические и духовные ауры. Женщина сначала замерла в растерянности, а затем достала из хранилища скляночку с мужским семенем:
— Это семя наставника наставников Шакирунэ. Мне выпал шанс три раза чувствовать возможность гармонии с ним, ему тоже случалось трижды ощутить подобное же ко мне, и один из трех раз нам повезло, что эти ощущения удачно совпали и нашим телесным мелодиям стало возможно сойтись.
Односельчане — искусники по чутью ауры и наследственных колебаний (того, что мы называем генетической информацией) — потерли кожицу ребенка несколькими растительными растворами, прислушались с закрытыми глазами в темной комнате, улавливая вибрации, затем проделали ряд более жестких манипуляций с семенем, затем позвали самого Шакирунэ и вынесли вердикт: почти достоверно, что отец ребенка Шакирунэ.
— Оказывается, мне посчастливилось зачать с этого единственного раза, — сказала мать не совсем радостным голосом.
Народ Ненасильников практически все время говорит в терминах вероятностей. Это включает в себя оценку либо вероятности в смысле меры возможности события, либо (в тех же терминах) его желательности и субъективного ощущения как счастливого или несчастного. Примерная шкала от низшего к высшему: невероятно, влип, напоролся, не повезло, случилось, выпал шанс, возможность, повезло, удача, посчастливилось, достоверно. Эти выражения, конечно же, имеют несколько вариантов. Только об окончательно совершенном и никак не оцениваемом событии говорят без вариаций.
Ребенка назвали ХотЖэу. Это слово могло быть истолковано на языке Ненасильников лишь с большим трудом, но при создании имени прежде всего смотрели на гармонию его звучания с аурой ребенка, подбирая наиболее сочетающиеся с ней шесть или семь звуков, ни в коем случае не включающие встречающиеся в имени Князя внешнего мира, Господина Насилия, Кришны Безжалостного. На процедуре наречения присутствовал и его отец Шакирунэ. Еще год, пока он оставался наставником в этой деревне, он регулярно посещал ребенка и приносил дары семье, в которой он рос, говорил с ним на разных непонятных языках (немного известен из них внутри деревни был лишь агашский) и пел ему песни, тоже не своего народа. Уходя во внешний мир, Шакирунэ настоятельно посоветовал родителям учить мальчика языкам внешних народов:
— Ему посчастливилось, что у него прекрасные способности к этому, и такое умение дает возможность продвинуться во внешнем мире.
Сам Шакирунэ считался среди настоящих людей неудачником. В своей деревне он не подошел ни одной семье и даже такому простому биоценозу, как деревня целиком, и был вынужден отправиться во внешний мир. Там он тоже никак не мог найти себе биоценоз, но все время выкручивался за счет своей потрясающей удачливости, и в конце концов скатился до положения члена Совета Республики, куда попадали люди, очень удачливые, но ни на что более не пригодные. Менее удачливые из таких просто погибали на одном из этапов 'карьеры'. И там он оказался в дисгармонии. В итоге Шакирунэ был выдвинут на Координатора Республики, отбыл положенный год на этом посту и теперь передавал свой опыт общения со внешним миром, обучая премудростям взаимодействия с миром Кришны юношей и девушек, которые не находили места в деревне и должны были отправиться вовне, а также их наставников. Три года он прожил в Оапатураэ, и теперь по обычаям должен был перейти в другую деревню, если его вдруг не призовут вновь в Совет или для дипломатического поручения. Полученное им в результате похождений имя отражало его зараженность миром насилия: оно включало все звуки имени Безжалостного. По всем этим причинам ему нельзя было долго оставаться на одном месте в мире настоящих людей, чтобы не заразить их тоже.
А для внешнего мира Шакирунэ был одним из самых преуспевших и авторитетнейших членов непонятного сообщества Ненасильников. Еще бы: Координатор Республики, человек, которого почти наверняка повторно введут в состав Совета…
Лингвистические способности мальчика были настолько незаурядными, что он легко находил общий язык с высшими животными. Казалось, что он умеет говорить на их языках. ХотЖэу действительно прекрасно имитировал их звуки и понимал их сигналы, но основное на самом деле было его умение направлять животных, вступать с ними в духовный контакт. Ненасильники всячески избегали прямых действий. Даже животным считалось намного предпочтительнее не приказывать, а ориентировать их. Тем более нельзя было приказывать, если домашнее животное предназначалось к съедению или забою. Его
