книгой или газетой на коленях и поглядывает, как растут её яблони. Сколько лет? Да всю жизнь. Восемьдесят лет назад она появилась на свет в этом доме. Здесь училась ходить, делая первые шаги по некрашеному полу в коридоре и гостиной, которая была центром и средоточием дома. Закалённая горным солнцем и горными ветрами, Алиса росла вместе с яблонями, и жизнь её так же подчинялась смене времён года. В зимние холода трещали и гнулись под ветром голые ветви деревьев; долгожданные вёсны приносили с собой свежесть, первые цветочки, пчелиный гул; летом под тёплыми лучами солнца всё буйно зеленело; а осенью ветки становились тяжёлыми от румяных яблок, проглядывавших сквозь утренний и вечерний туман.
Деревья теперь были старые, скрюченные, как сама Алиса. Молодых яблонь она давно не сажала. Пять лет назад, когда нечем было заплатить наёмным работникам, она продала часть земли, но оставила яблоневый сад, примыкавший к дому. С ним она не расстанется до самой смерти. А после… пусть Бетси делает, что хочет.
Из гостиной послышались голоса. Алиса инстинктивно свесила голову на грудь, и дыхание её сделалось ровным, глубоким. Приоткрылась застеклённая дверь.
— Она спит, мама! — прошептала Анна.
— Ладно, не тревожь бедняжку, — раздался в ответ голос Бетси. — Она стала совсем… — И дверь, тихонько скрипнув, закрылась.
Алиса Олкотт не подняла головы. Бетси назвала её бедняжкой? Алиса стиснула зубы. Как она выдержит эту неделю? От Бетси ничего хорошего не жди. Старуха всегда недолюбливала племянницу. С детства в этой девчонке чувствовалась манера повелевать. Она всегда твёрдо стояла на ногах, всегда была уверена в своей правоте. А уж теперь-то… господи!
Алиса поудобнее устроилась в кресле и откинула голову на спинку; глаза под тяжёлыми веками были открыты до тех пор, пока не начали расплываться деревья в золотистой дымке.
Однако, кроме противной Бет, других родственников у неё не было. Бетси — дочка Лили, покойной сестры Алисы. Конечно, очень мило с её стороны, что она заботится о старой тётке: каждый месяц навещает, всё тут приводит в порядок. Можно сказать, у племянницы врождённая потребность делать добро, даже когда её никто об этом не просит.
Алиса усмехнулась. Ладно, неделя пролетит, и яблоки будут собраны без дополнительных расходов. Нельзя же допустить, чтобы её чудесные яблоки попадали и сгнили, пускай пойдут хотя бы в переработку на соки. Старые деревья освободятся от бремени — тем и завершится ещё один год. Что же касается навязчивой идеи Бетси о переезде в Сидней, то ничего у неё не выйдет; надо дать ей понять это раз и навсегда.
Удобно откинувшись в кресле, Алиса продолжала смотреть, как растут её деревья.
Анна налила себе и матери чай в глиняные кружки.
— А вот и папа! — воскликнула она, увидев в окне появившуюся из-за угла дома знакомую фигуру, и пошла в гостиную отпереть дверь чёрного хода. — Привет, папа! Ну как ты? — заботливо спросила она, принимая у него полную корзину продуктов.
— Превосходно, моя радость, — улыбаясь, ответил Уилф. — Я чудесно прогулялся.
Неважно выглядит, отметила про себя Анна. Щёки от ходьбы разрумянились, но руки холодные как лёд.
— Пошли, будем чай пить… — Взяв отца под руку, она повела его на кухню, где их с улыбкой поджидала Бетси.
От наполненных кружек шёл пар, на столе стояло блюдо с печеньем.
— Да ты совсем замёрз, Уилфи. Выпей чаю. Молока купил?
— Купил, всё купил, — ответил Уилф и, обхватив ладонями горячую кружку, медленно опустился на стул. — Такой холодина на улице, ей-богу! А где Алиса?
— Дремлет на веранде, мы решили не будить её к чаю, — ответила Бетси. — Алиса очень постарела, — добавила она, понизив голос. — Ты заметил, Уилф?
— Пожалуй. Нет былой живости. — Он грустно улыбнулся. — Да и все мы не помолодели, годы берут своё.
Анна и Бетси переглянулись. Последнее время эта тема не сходила у него с языка.
— А помните старика, что жил напротив? Ну, у него ещё коза была? — уныло продолжал Уилф.
— Да, припоминаю, — сказала Анна. — Мистер Симпсон, кажется… низенький такой, тощий.
— Да-да, тот самый. Занятный старикашка. Симкис, а не Симпсон. — Уилф замолчал.
— Ты его встретил? — со скукой в голосе сказала Бетси. — Ну и как он? Всё такой же шутник?
— Да нет, — ответил Уилф. — Умер он…
У Анны вырвался смешок.
— Анна! — осуждающе произнесла мать. — В чём дело?
— Ничего смешного, Анна, — покачал головой Уилф. — Был человек — и нету… Сердце… Неужели Алиса не сказала?
— Нет… она никогда… Хотя, постой, конечно, говорила, полгода назад, а то и больше. Теперь вспомнила. Она сказала об этом как-то вскользь и, по-моему, не очень была огорчена, ты же её знаешь… А дом в конце концов продали… Объявление висело, висело: всё никак покупателя найти не могли… Интересно, кто на него позарился?
— Я видел новую хозяйку, когда шёл домой, — оживился Уилф, радуясь возможности первым сообщить новость. — Немного поболтали. Славная женщина, одета немного вычурно, но славная. Миссис Салливан. Вдова.
— А какая она из себя? — спросила Бетси. — Как же это я ни разу её не видела?
— Довольно крупная женщина, с меня ростом, и формы такие, знаешь… Не думаю, чтобы Алиса с ней сошлась. У этой миссис Салливан тут в городе магазинчик сувениров, но похоже, торговля идёт не слишком хорошо. Да ещё грудной ребёнок на руках, один правда.
— Ай-яй-яй! — запричитала Бетси. — Видно, муж недавно умер. А как это случилось, Уилфи?
— Господи боже мой, да не мог же я её об этом расспрашивать! Мы ведь просто перекинулись словом-другим через забор.
— Ну конечно, но я подумала, может, она сама обмолвилась. — Бетси помолчала и вдруг резко сменила тему:- Ты бы прилёг, Уилфи, постель уже готова.
— А почему не все приезжают сегодня? — спросила Анна; она тем временем неторопливо убирала со стола и складывала посуду в раковину.
— Ник занят. У него в университете драмкружок или что-то в этом роде. Люблю Ника, ужасно мил. Кристофер так будет рад повидаться с ним и с Джереми. Для него друзья — это всё. А они оба такие славные мальчики. «Старый друг — лучше новых двух» — заезженная поговорка, но очень точная. Верно, Анна?
— Да, конечно, — сухо ответила дочь. — Только они уже давно не мальчики, мама. У Джереми семья, Ник тоже, можно сказать, женат.
— Ну и что же? — Бетси пожала плечами, принимая жён как неизбежность. — Девочкам мы тоже рады. Ник и Джилл приедут завтра утром, а подружку Кэт — эту, как её, Верити — я сама пригласила на завтра. Я решила, что так будет удобнее. — Она поднялась и, нежно поддерживая Уилфрида под локоть, пошла проводить его в спальню.
Анна всё убрала, смахнула со стола крошки и снова огляделась кругом. Боже! До чего же здесь захламлено. Ни одного свободного уголка, все ящики забиты до отказа какими-то старыми кувшинчиками, дверными ручками, крючками, грелками для чайника, бывшими в употреблении и почему-то не выкинутыми шурупами и гвоздями, потрёпанными колодами карт и множеством других никому не нужных предметов, непонятно как оказавшихся вместе. Очевидно, тётя Алиса за всю жизнь ничего не выбросила. И если она переедет в Сидней, здесь придётся основательно повозиться.
Вернулась Бетси.
— Ну вот и я. Здесь всё доделаю сама, а ты ступай в «китайскую» комнату и застели кровати, бельё там лежит.
— А куда мы поместим Верити?
